'Фантастика 2025-31'. Компиляция. Книги 1-27 - Роман Корнеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ну, что ж, у него тоже есть пара месяцев в запасе.
Парсонс вернулся к постылому проекту и отложил в сторону два последних файла из числа полученных от Цагаанбат, их до сих пор не получалось прочитать, несмотря на все попытки и полные совпадения контрольных сумм. То есть дело было не в ошибках при передаче, файлы были валидные. Возможно, именно здесь хранилась переписка вражеских оперативных служб на Церере с их агентами на борту «Фригга», пусть бортовой клауд покуда поскрипит мозгами, может, удастся что-нибудь пробить при помощи наличной библиотеки радужных паттернов за оставшееся время, а он покуда займётся более насущным.
Если не удаётся разгадать планы противника, нужно попробовать составить собственные так, чтобы перестать уже быть всего лишь фигурой на чужой шахматной доске.
Парсонс для начала построил план проникновения, из Северной Африки непросто было выбраться, причём даже туда спустя считанные минуты налетят патрули «Бхарти» (в конце концов, это их грузовик), а потом и других корпораций, просто на всякий случай. А вдруг на месте крушения кто интересный уцелел. Однако это как раз вопрос чисто технический. А вот что делать дальше…
Парсонс слушал эфир в поисках крох информации, следил за курсограммой, пытался повысить ресурс реактора наличными средствами, копался в криптопамяти своего «гоутонга», выуживая оттуда оставленные некогда про запас контакты в метрополии и координаты давно заброшенных явок. К нелегальному положению ему не привыкать, но на этот раз дело обстояло куда серьёзнее. По всему выходило, что Корпорация будет разыскивать Парсонса настойчивее всех этих «красножетонников» с их заплывшими мозгами.
Нужно рассчитывать на худшее, иначе он не успеет распутать всю эту головоломку раньше, чем его просто прикончат.
Одна надежда – Соратникам сейчас не до него. Но ведь остаётся ещё и эта загадочная «третья сила».
В общем, к моменту, когда настало время первой расчётной разгонной серии, у Парсонса уже было готово несколько дублирующих друг друга планов ухода в тень, намечен ряд оперативно-розыскных мероприятий, выбрано две линии поведения на тот случай, если появится необходимость самому выйти на Соратников, плюс разработан целый букет развесистой клюквы для корпоративных «служанок» – делать вид, что его внезапно заинтересовала работа по контракту, Парсонсу было не привыкать.
Впрочем, все эти душеполезные мысли разом растворились на задворках сознания с первыми ударами работающих на пределе мощности ходовых сопел.
Сутки кряду на Парсонса то обрушивалась чудовищная тяжесть, то начинало вращать и трясти от корректирующих поперечных импульсов. Трещали кости, орали индикаторы самодиагностики, сходил с ума вестибулярный аппарат.
Закончилось всё под завывание сирен в состоянии полной дезориентации. Первая разгонная серия завершилась.
Толком не видящими глазами Парсонс попытался пробежать строчки отчётов, но потом плюнул и попёрся в бортовой санмедузел приводить себя в порядок, благо воцарившаяся вновь на грузовике невесомость позволяла дать хоть немного отдыха воспалённым нервам и растянутым связкам. Теперь бы ещё гематомы рассосались.
Загрузив себя под завязку наноботами из прихваченных ещё с Цереры запасов (на борту такой роскоши, конечно же, не было), Парсонс окончательно расклеился и позволил аптечке уложить себя спать.
Пробуждение больше походило на выход из сурового запоя. В рту ночевали кошки, а на груди – звери куда крупнее. Отчёт сканнеров был неутешительным – трещины в рёбрах, прочие неприятности. Надо будет тщательнее подготовить организм ко второй разгонной серии. Но до этого ещё нужно дожить.
А пока посмотрим, что там с кораблём.
С кораблём было посредственно.
Системы саморемонта устранили две утечки, но корма отчётливо фонила, и туда теперь лучше без надобности не заглядывать, предельные нагрузки снизили эффективность магнитных линз в фокусе сопла сразу на двадцать процентов, что выходило за рамки расчётных величин. А значит, с таким состоянием ходовой попытка в ключевой момент перигея набрать достаточную орбитальную скорость может не удаться, и капсула развалится при ударе о стратосферу, если вообще не улетит в свободный полёт вокруг Солнца.
Изрыгая проклятия, Парсонс принялся выводить дефектоскопию на основные панели. Кажется, вновь заняться составлением планов на будущее ему удастся нескоро.
И гравитационный манёвр у Марса, и остаток пути к Земле пролетел для единственного бодрствующего пассажира злосчастного малотоннажника под бесконечные речитативы отчётов систем корабельного самоконтроля, рубка же превратилась в контрольный центр полевого дока, вся увешанная схемами, диаграммами и графиками расхода рабочего тела.
Жалко, что в отстреленных ещё у Цереры грузовых контейнерах был именно инструментальный, а не реакторный литий, а то можно было бы попытаться прямо в полёте перегрузить его часть в топливные баки. Впрочем, забивать себе голову пустыми «если» было некогда.
За полтора месяца до финального рывка Парсонс волевым усилием остановил работы, всё равно он уже сделал всё, что мог. Ремботов разогнать по боксам, пусть перезаряжаются, ходовые линзы запитать, прогреть и поставить на юстировочный цикл, лишние полпроцента это может дать, на том и спасибо.
А самому – отсыпаться в медблоке, криокапсулы всё равно заняты экипажем, пусть, пока остаётся время, эта рухлядь попробует хоть как-то подготовить организм Парсонса к тому аду, что ему предстоял.
Будем надеяться, что пока он будет пребывать в отключке, никаких нештатных ситуаций, требующих присутствия в рубке дежурного навигатора, не возникнет. Должно же ему хоть в чём-нибудь повезти.
И вот, многомесячное ожидание закончилось, и началась обещанная пытка. Две сотни коррекционных импульсов, из них почти четверть – в противоход, десять суток ударов, рывков, центробежных вращений и банальной тряски.
С одним существенным нюансом – Парсонсу нужно было оставаться в достаточно осмысленном состоянии, чтобы реагировать на истерики бортового навигационного субклауда.
А они как начались ближе к третьим суткам, так и не прекращались. Падала выходная мощность, неудержимо ползла вниз эффективность линз, приходилось в ответ увеличивать длину и, самое главное, мощность импульсов, усиливая не только боль в рёбрах, но и уже просто вызывая треск переборок.
Издыхающие маршевые реакторы словно раз за разом били грузовику в корму увесистой кувалдой. Графики запасов рабочего тела и термоядерных компонентов первичного цикла неудержимо ползли к нулевой отметке. Впереди крупно дрожала в такт соплам песчано-серо-голубая Земля.
Когда последнее па этой бесконечной свистопляски всё-таки отыграло, Парсонс безразличной рукой протянулся к сенсору и врубил себе лошадиную дозу смеси норадреналина и серотонина. Жить стало немного легче. Постепенно восстанавливался слух в левом ухе, правое по-прежнему пело комариные песни. Корабль голосил на все лады, но особенно в его руладах выделялись скрежещущие модуляции счётчика Гейгера.
Парсонс досадливо поморщился, пытаясь отлепиться от ложемента.
Прямо за переборкой – уже миллизиверт в час, если не больше. Скоро и здесь будет столько же.
Надо отсюда выбираться, это не корабль, а мёртвая лоханка. Питающие реакторы окончательно пожелают счастливого пути часов через десять, и тогда корабль начнёт перегреваться.
Парсонс хмуро обернулся на шесть «коматозных» капсул. Две ближайших к выходу он ещё несколько часов назад переключил в режим «подготовки пациента к транспортировке», в спасательной капсуле было всего три места. Судя по всему, остальных никакие перехватчики подобрать уже не успеют. Да и скорость – на текущих десяти каэмэс разве что случайный автомат сможет догнать неуправляемую посудину. Простите, ребята, вы приняли на борт не того пассажира.
Больше Парсонс не отвлекался, разве что замирал на пару секунд, пережидая зелёные круги перед глазами. Перетащить два тела в капсулу оказалось делом нелёгким даже в невесомости. Потом оставалось собрать всё необходимое, замкнуть ку-ядра интерфейсной части систем управления, закрыть за собой толстенный гермолюк в традиционно сферической капсуле.
И ждать. Теперь – просто ждать.
Остаток рабочего тела и реакторных изотопов первого цикла с максимально возможной скоростью начал поступать в ёмкости разгонного блока капсулы. Прощай, корабль.
Парсонс вывел на единственную панель навигационные данные, закрепил в ложементах сперва двоих счастливчиков, потом самого себя, дождался, пока лицевая пластина с громким чмоканьем не герметизируется, включил в отсеке вытеснение дыхательной
