Жили-были, ели-пили. Семейные истории - Екатерина Рождественская

Почему именно супы – непонятно, времени на хозяйство у нее совсем не хватало, она была всю жизнь рядом с отцом. В прямом и переносном смысле. С Литинститута, где они познакомились. И на все последующие сорок лет. На всех выступлениях, концертах, в поездках, на отдыхе, в больницах, везде и всегда. И даже я, совсем маленькая, это понимала. Спокойно с бабушкой ехала провожать их в Шереметьево, махала тщедушной ручкой, ехала домой, хорошо себя вела, ждала их. Вызванивала в справочную Аэрофлота, до сих пор помню номер: 155–50–05. Узнавала, приземлился ли самолет в Гаване, Куала-Лумпуре, Найроби, Сиднее. Из школы сразу домой. Вдруг позвонят? Надо быть у телефона. Мобильных же тогда не было. Потом наступал, наконец, день, когда надо было ехать встречать родителей в любимое Шереметьево. Мы с бабушкой приезжали заранее, я любила посидеть в тамошнем кафе. Мы набирали тарелку бутербродов с немного подсохшим сыром, с красной икрой, вернее, красными икринками, и веселой розочкой из сливочного масла, с бужениной и запивали весь этот банкет лимонадом или чаем. Внимательно слушали объявления, пока не дожидались того самого, родного, из какого-то очередного далекого города.

На персональной выставке среди картин

С Ксенией

Приглашение от мамы на семейный обед

С Галиной Волчек

Папу я высматривала издалека – он благодаря своему росту всегда возвышался над толпой, а мама точно была где-то рядом. Однажды только это правило не сработало: одно время папа возглавлял Союз баскетболистов и возвращался со своими подопечными из какой-то поездки, так вот, папа оказался тогда ниже всех – он ведь приехал с гигантами! Родители тоже обычно выискивали меня среди встречающих, я это знала и пыталась подпрыгнуть как можно выше. Потом дома начиналась разборка вещей, подарков и гостинцев, я очень ждала этого момента. Мама всегда припасала мне что-то интересное. Из Стокгольма привезла Барби, их местную, сильно рыжую с челкой, в замшевом пальто, берете, туфельках и перчатках. И еще целый гардероб, включая купальник! Ох, мне любви к этой кукле хватило на все детство! А мама ради этой куклы сэкономила на еде. Но это я узнала потом.

А еще большим успехом среди подарков пользовались одноразовые аэрофлотовские вилки-ложки, пакетики с сахаром, солью-перцем и горчицей. И салфеточки. Мы с бабушкой обе пытались завладеть этими трофеями! В общем, я садилась в чемодан, оттуда всегда пахло чем-то вкусным, волшебным и очень заграничным, а мама с папой начинали свой рассказ про поездку. Рассказывали все в подробностях – кто как встречал, когда куда ездили, что видели, где и что ели. А на следующий день мама вставала к плите и варила, например,

…который я очень любила. В небольшую кастрюлю наливалась вода, кубиками резалась картошка, кружочками – морковка, соль-перец, корешки и травки, как водится. Вареный лук, в отличие от мамы, я не любила, и она нашла решение, чтобы и суп был вкусный, и я чтоб ела. Она резала луковицу прямо с шелухой пополам и поджаривала эти половинки на раскаленной сковородке без масла до коричневого цвета. Потом эти половинки варились в супе, давая вкус и цвет, а после безжалостно выкидывались. Хотя нет, вру, их безжалостно съедала мама. Кроме нее я не встречала ни одного человека, который любил бы вареный лук. Когда картошка с морковкой и кореньями были почти готовы, в суп выпускали лосось в собственном соку – одну баночку. Давали вскипеть – и все, готово! Подавала мама этот рыбкин суп со сметаной и зеленью.

Суп у нас на столе был всегда. Мама редко подавала его в кузнецовской огромной супнице: во-первых, считала, что он остынет, если его туда-сюда переливать, во-вторых, суп в промышленных количествах мы никогда не варили, а в-третьих, в супнице, которая стояла в шкафу среди сервиза, лежало множество разных мелких предметов, и вынимать их оттуда, чтобы торжественно подать пару тарелок супа, не имело смысла. Какого-то одного знаменитого маминого супа не было – они все были по-своему хороши и сезонны: зимний темный грибной из сушеных белых шляпок, с лесным запахом на весь подъезд, с овощами и перловкой и светлый летний и легкий из шампиньонов с вермишелью – грибная лапша; чечевичный со шкварками и гороховый с копченостями – оба зимних, сытных, ложка стоит; фирменный «суп-мечта» – так назвал его папа, когда впервые попробовал: суп-пюре из тех овощей, что были под рукой с добавлением плавленого сыра, детский; согревающие, лечебные и просто божественные бульоны с крутыми или взбитыми с кинзой перепелиными яйцами, клецками или вермишелью; щи и борщи, в основном постные, со свежей или квашеной капустой – еда зимне-весенняя, густая, с большим количеством сметаны и зелени; тяжелые, насыщенные, вмещающие в себя почти все запасы из холодильника рассольники и солянки, сделанные в основном по заказу к приходу гостей; весенний щавелевый с яйцом и майский крапивный витаминный и кисловатый; череда летних холодных супов, незаменимых и не сравнимых ни с чем, часто весь обед и состоял из одной окрошки или свекольника – настолько они утоляли голод и освежали в жару.

Перетереть мелко нарезанный зеленый лук с зеленью и солью, чтобы пошел дух, добавить чайную ложку горчицы, растолочь отварную картошку и вареные яичные желтки, добавить все хрустящее и мясное – нарезанную редиску, свежие огурцы, оставшийся яичный белок, отварное мясо или докторскую колбасу, кто что любит. Разложить окрошку по тарелкам и залить квасом.

Его надо, в отличие от окрошки, задумывать заранее. За сутки, скажем. Несколько сырых средних свекол натираем на крупной терке, выдавливаем сок от одного лимона, пару столовых ложек сахара, соль по вкусу и все это заливаем кипятком на сутки. Лимон заберет у свеклы цвет и получится насыщенный, красно-бордовый глубокий настой. Запекаем в духовке несколько средних свекол, чтобы все витамины сохранились, очищаем и натираем на крупной терке, кладем в настой. Основа, по идее, готова. Теперь делаем то, чем эту основу надо наполнить. Отделяем у крутых яиц белки и желтки, белки нарезаем кусочками, а желтки толчем с солью, кинзой и укропом и кладем на дно тарелки. Режем на полоски свежий огурец и кладем тоже в тарелку. Мелко-мелко еще нарезаем кинзу-укроп. Заливаем нашу яично-огуречную горку свекольным настоем с тертой свеклой из холодильника. Все хорошенько перемешиваем и заправляем сметаной.