Вечный огонь страстей - Нора Хесс

Поднялась луна, а они сидели и сидели, строя свое будущее. Он взял ее руку и поцеловал.

– Я так желаю тебя, Джулиана, – прошептал он. – Но готов ждать сколько угодно. Думаю, это звучит дико, но, говорят, ребенок тогда будет похож немного и на меня.

Женщина ничего не могла ответить, ее душили рыдания. Он помог ей подняться.

– Пойдем, обрадуем новостью Джона и Молли.

ГЛАВА 13

Прогуливаясь, Сэйт только усиливал пытку, уверенный в том, что Джулиана не примет предложение Роса. В следующее мгновение он уже колебался: «Обходительность и опыт сорокалетнего мужчины сделают свое дело». Солнце садилось все ниже, он медленно побрел к дому, не заметив, как стало темно.

Ужин прошел в молчании. Суровые взгляды Сэйта подавляли у женщины любое желание заговорить. Он допил свой кофе, встал из-за стола и направился к дверям. Во дворе залаяла собака и побежала следом за ним.

Охотник шел в таверну. Подходя, он услышал привычный гул мужских голосов. Сэйт привязал лошадь и пса, вошел внутрь и прислонился к стене. «Может быть я зря здесь?» Атмосфера беззаботного смеха не очень-то подходила ему сейчас. Он мрачно наблюдал, как две служанки суетились между столами, разнося напитки, и хихикали, когда чьи-либо мужские руки слишком смело касались их. Бэттл суетился у бара, весело разговаривая с посетителями, разливая пиво и ром.

Наконец охотник оттолкнулся от стены и стал пробираться к бару, решив выпить, чтобы на время забыться.

Бэттл увидел его, широко улыбнулся и сразу поставил перед ним бутылку:

– Ну, приятель, ты что-то долго соображал. Наша Чертовка выходит замуж за чужака. Его зовут Рос Адамс. Том Немет познакомил нас полчаса назад, – он налил в кружку рому и добавил: – Показался неплохим парнем, да и с виду ничего.

Его слова словно пронзили Сэйта. Он стал проклинать себя, что не осмелился пойти с Росом и уладить отношения с Джулианой и, сдерживаясь, чтобы не ударить Бэттла. Ему не хотелось слышать чужие напоминания о Джулиане.

Сэйт пил стакан за стаканом. Его тело расслабилось, но голова оставалась тяжелой. Он еще больше осознавал свою потерю, становясь все мрачнее и агрессивней. Соседи вблизи него молча перебрались за другие столы. Охотник встал, держа бутылку в руках. Присутствующие хорошо запомнили его первое посещение. Тягаться с ним было равносильно борьбе с медведем.

Перевалило за полночь. Сэйт не мог больше выносить смех и веселье окружающих. Он заставил себя встать и вышел из таверны. Лошадь в ожидании радостно затрясла головой, а собака залаяла. Сэйт взобрался в седло, натянул поводья и повернулся спиной к таверне, откуда по-прежнему доносились хриплые голоса.

Бесси уже спала, когда он вошел в дом и направился в спальню. Охотник сел на край кровати, затем завалился на спину и молча лежал, глядя в темноту.

– Что я наделал?! – спрашивал он себя снова и снова.

Для него будет пыткой продолжать жить здесь, видеть их вместе и разрывать свое сердце…

Как только первые лучи солнца появились в окне, Сэйт резко и решительно поднялся с кровати.

В большой комнате был еще полумрак и пришлось зажечь огонь. Затем он достал из сундука пару дорожных сумок и бросил их на стол.

Легкое сопение Бесси на некоторое время прервалось, затем возобновилось, когда он опять заходил, наполняя сумки сухой олениной, ячменем, сушеными яблоками и оставшейся от ужина кукурузной лепешкой.

Сэйт поставил сумки у двери, где висело ружье, скатал постель и положил рядом, затем подошел к небольшому чемодану, вынув оттуда бумагу. Он выпрямился, подошел к спящей Бесси и потряс ее за плечо. Женщина сонно зевнула:

– Что это?

Сэйт протянул ей лист. Она оперлась на локоть и снова спросила:

– Что?

– Это твой документ.

– Зачем? – Бесси бессмысленно моргала, глядя на него.

– Мне он не нужен, вставай. Я хочу поговорить с тобой. Мне важно, чтобы ты хорошенько проснулась и поняла все, что я скажу.

Женщина выбралась из кровати, дрожащая от возбуждения. Оно передалось даже ее пальцам, которые никак не могли справиться с застежкой. Она поспешно села напротив Сэйта и стала внимательно на него смотреть.

– Я ухожу, – быстро проговорил он, – в Канаду. Не знаю, когда вернусь… если вообще вернусь. Хочу, чтобы ты отвела жеребца и собаку Бэттлу, он присмотрит за ними.

Охотник встал и направился к двери. Перебросил переплетенные сумки за плечо, взял постель и ружье. Затем посмотрел на Бесси, застывшую в немом оцепенении:

– Можешь пожить здесь, пока подыщешь себе другое место, – и вышел, тихо закрыв за собой дверь.

Собака жалобно заскулила, просясь за хозяином. Женщина засмеялась:

– Замолчи, глупый пес, – она поддала собаку ногой, – можешь его забыть. Он никогда не вернется, – она затанцевала по комнате, – удача повернулась ко мне лицом, а я не только теперь свободна, у меня есть дом и хозяйство.

Сэйт слышал громкую радостную речь женщины.

– Мне никогда не нравилась идея покупать человека, – сказал он, быстро спускаясь с горы к реке.

Река широко разлилась. Он с волнением подошел к тому месту, где было спрятано каноэ. «Что мне подсказало купить его у молодого индейца несколько дней назад?» – сам удивлялся он, оглядывая его.

Оно было устойчивым и добротным, сделанное из толстого дуба, что позволяло скользить по любой быстрой реке.

Сэйт оттолкнул его от берега и прыгнул сам. Судно плыло какое-то время само по себе, пока он взял весло и опустил его в воду. Глубокими рывками вывел каноэ на середину реки и поплыл вниз по течению на север, в Канаду.

С каждым взмахом весла по обеим сторонам от него разбегались круги.

Охотник тихо проплыл мимо лагеря Немаса, раскинувшегося в глухом месте на туманном берегу реки. Лицо его помрачнело:

– Береги ее, старик, – прошептал он.

Поднялось солнце, туман постепенно исчез.

Все предсказывало жаркий, душный день. Через пару часов уже сильно вспотел и на время перестал грести. Судно плыло по течению. Мысли о Джулиане не оставляли его. Он даже обрадовался, когда за излучиной реки увидел большого бурого медведя, ловившего на отмели рыбу. Сэйт усмехнулся: «Чтобы полностью отключиться, нужно померяться с ним силой, особенно на глубине». К полудню на севере стали появляться серые тучи. Вскоре пошел дождь. Капли били его по лицу, стекая за воротничок расстегнутой рубашки. Он подставил плечи струям дождя, но вдруг вспомнил о порохе. «Если он промокнет, то станет совершенно не нужным».

– Не дай бог, – прошептал он, – попадутся индейцы. Уж на их стрелы и томагавки погода не повлияет.

Дождь шел весь день и прекратился только вечером, когда Сэйт уже причалил к берегу. Над рекой висел густой туман. Охотник нашел укрытие под большим, развесистым кедром. Ужиная, он почувствовал, что за ним наблюдают.