В ритме сердца (СИ) - Майрон Тори

И я никак не могу определить: то, что вижу в ней, в самом деле реально или её прекрасный иллюзорный обман?

Хотя, если честно, для меня это не особо важно.

Главное — она идеальна! Она — моя мечта!

Мне никогда в жизни не было так сильно необходимо кого-то оттрахать до потери сознания. Взять, подчинить, доставить удовольствие и самому в процессе сойти с ума от блаженства. И я обязательно это сделаю, когда наконец услышу от неё необходимые слова.

Она хочет меня.

Несмотря на сопротивление, её разгорячённое тело кричит об этом, но я ничего не сделаю, пока её жизненная необходимость во мне громко не сорвётся с её уст.

— Прекрати это… — блаженно шепчет дикарка, накрывая мои губы своими тонкими пальцами, которые я тут же нежно покусываю. — Что ты делаешь со мной?

— Я делаю только то, что ты сама мне позволяешь, — продолжая подводить её к невидимой грани, я сам из последних сил сдерживаюсь, чтобы уже сейчас с жадностью не наброситься на её губы, что она так чувственно прикусывает, отрицательно покачивая головой. Она всё ещё глупо надеется, что сумеет устоять перед моим искушением.

Не сумеешь, дикарка, сколько бы ты ни пыталась. Я всем телом ощущаю, как ты лихорадочно изнемогаешь. Меня самого сейчас разорвёт на мелкие куски от необходимости ворваться в твою тесную влагу.

— Давай, скажи, как сильно ты хочешь почувствовать меня в себе? Говори, упрямая! — Ей не стоит больше томить и дразнить меня. Я и так на грани! С каждой секундой в глазах всё сильнее расплывается картинка, и это, знаете ли, неслабо пугает.

Она намертво зажата между мной и стеной. Ей некуда бежать. И негде скрыться. Но она не сдаётся: прикрывает глаза, надеясь, что это ей как-то поможет.

— Тебе не спрятаться от меня, детка. Перестань оттягивать неизбежное — просто признайся и скажи, что ты хочешь? — Я плавно спускаю руку с её горла на упругую грудь. Намеренно не сжимаю в ладони, лишь едва ласкаю проступающие сквозь платье острые соски большими пальцами, сдерживая в своей груди отчаянный рык.

— Я хочу… — стонет она, плавно извиваясь телом от моей ласки.

Член болезненно упирается в брюки от её медленных ритмичных покачиваний, пока я неотрывно смотрю в красивое юное лицо, готовый в любой момент спустить с цепи того дикого зверя, который рвётся к ней, чтобы вволю насладиться столь желанным трофеем.

— Да… Я слушаю… — Затаив дыхание, я теряю связь с реальностью от переполняющего меня возбуждения.

— Я хочу, чтобы ты меня отпустил, — произносит она срывающимся голосом, от которого я вмиг свирепею и ещё сильнее вколачиваюсь в истекающий жар между её стройных ножек.

— Нет, это не то, дикарка! Открой глаза и скажи мне правду. Я не отпущу тебя, пока ты не отдашься мне целиком. И головой, и телом. — Своим упрямством она играет с огнём, заставляя меня терять последние крупицы самообладания.

— Это и есть правда. Я хочу, чтобы ты меня отпустил, — более твёрдо повторяет она, раскрывая свои дикие глаза. Но в них вся истина: она погибает так же, как и я, от нестерпимого желания обладать друг другом.

Она не успокоится, пока не выведет меня из себя? Разве она не понимает, что сейчас мы вращаемся в замкнутом круге, из которого существует лишь один выход: поддаться удовольствию, чтобы каждый из нас смог поглотит свою порцию рая.

— Хватит! Ты в любом случае станешь моей!

Не рассчитывая силы, сжимаю ей скулы. Мне глубоко плевать на то, что могу оставить на её нежном лице следы своих пальцев. Именно этого я и хочу — покрыть её тело своими отпечатками, чтобы не осталось ни одного пустого места.

И это самое меньшее из зол, какое мне сейчас жутко хочется с ней сотворить. Я буквально вижу, как ментальный контроль над моим состоянием ускользает, как сквозь пальцы песок.

— Не стану! — сдавленно отвечает упрямая девчонка, цепко хватаясь за моё запястье, желая освободиться от хватки.

Сука… с таким рвением твои руки должны обхватывать мой член, умоляя подарить тебе немыслимое наслаждение.

— Ещё как станешь, детка. Я никогда не принимаю отказов, — говорю я, считывая по борьбе в глазах, как она отчаянно пытается удержать секундную ясность мыслей, а по учащённому дыханию ощущаю вернувшийся к ней страх.

Но вновь не тот, что обычно источают женщины в присутствии меня. Сейчас она боится не своих запретных желаний и необъяснимой реакции тела. Она боится за себя. За свою безопасность. И правильно делает.

Я сам боюсь.

Я искренне хочу провести дикарку через все возможные границы её воображения, многократно доводя до самого мощного оргазма в её жизни, но зверь во мне не собирается быть нежным, и он больше не способен ожидать её покорного согласия. Он уже на низком старте, скребёт когтями землю в ожидании стремительного рывка.

Да и какого хрена?!

Ждать и просить — вообще не про меня. Я привык брать всё, что пожелаю, не спрашивая разрешения. Оно мне никогда не требовалось, и с ней тоже не нужно.

— Отпусти меня, прошу тебя, я не…

Стоит мне только услышать внезапную мольбу в её томном голосе, как меня окончательно срывает с катушек. Я до боли впиваюсь в её губы, глубоко проникая в неё языком, двигаю им в такт своим бёдрам.

Она напрягается, пытаясь оттолкнуть меня. Всего пару мгновений. А затем глухо рычит и целует в ответ, устраивая дуэль с моим языком подобно той, что никак не перестаёт угасать в её взгляде. Так жадно и отчаянно, словно не целовалась целую вечность и теперь пытается наверстать упущенное с лихвой.

Умереть можно! Это невероятно! Она горяча и безупречна на вкус, как сладость первого глотка воды после летнего зноя. Лакомая, свежая и столь необходимая. И чем дольше я вкушаю этот противоречивый десерт, тем сильнее меня накрывает ненасытный голод испробовать её везде.

— Ведьма, что ты со мной делаешь? — хриплю ей в рот сквозь поцелуй, одним движением сдирая с неё платье.

Треск ткани, наши тяжёлые дыхания и её жалкие попытки сражаться заставляют моего монстра в упоении завыть.

— Не надо… Пожалуйста… Только не так! — еле слышно скулит она, впиваясь пальцами в мою шею. Она пытается удержать руки на месте, но они не слушают и, также разрывая все пуговицы рубашки, рассеянно блуждают по моей груди и прессу, нещадно царапая кожу ногтями.

— О да… Детка, я вижу, что из тебя тоже вырывается эта дикая, невероятно страстная кошечка, которую ты почему-то отказываешься отпускать на волю. Не смей сдерживать её! Не смей!

Отрываясь от её сладкого язычка и сжимая налитую грудь в своих ладонях, припадаю губами к возбуждённым маленьким соскам. Ласкаю, покусываю и неотрывно наблюдаю, как она в наслаждении запрокидывает голову и, коротко всхлипывая, ртом ловит воздух, пока её бархатная кожа покрывается предательским полотном мурашек.

Её слова никак не вяжутся с реакцией тела: оно, как и у всех остальных, само предлагает себя, требуя у меня сделать всё, чего оно так желает. Почему, мать её, она этому сопротивляется? Она же хочет меня! Хочет, но продолжает повторять свои жалобные просьбы, от которых ещё немного и я просто свихнусь.

— Нет! Отпусти меня! Прошу… Я не хочу тебя.

— Зачем ты врёшь? Ты хочешь! И поверь мне, никто из твоих прошлых клиентов не доставлял тебе того удовольствия, что подарю тебе я.

Продолжаю поочерёдно обводить нежные ареолы кончиком языка, уделяя особое внимание затвердевшим вершинкам, и крепко сжимаю её ягодицы, слегка касаясь пальцами влажного лона.

От пряного запаха её возбуждения в мой мозг мгновенно влетают десятки горячих картинок с разнообразием эротических поз, в которых я буду пробовать столь уникальную для себя «находку».

— Нет! Я сказала — нет! — выкрикивает она сквозь всхлип наслаждения, а затем поражает и бесит своей оборонительной силой, что позволяет ей резко оттянуть меня за волосы от своей шикарной груди. — Я никогда не спала с клиентами и с тобой не буду!

Да что эта дура несёт? Она в самом деле полагает, что я поверю в её образ воплощённой невинности? Здесь? В моих объятиях? В приватной комнате самого развратного клуба Рокфорда? Что за бред? Со мной нет смысла притворяться. Её идиотская игра затянулась.