В пасти Джарлака - Борис Харькин

Против такого аргумента музыкант спорить не посмел.

– Держи! – вручил мне мандолину Балус. Хоть он и не верил в мою победу, но она была в его интересах. – Если будешь фальшивить – получишь в рыло, а потом отправишься… сам знаешь куда!

Я осмотрел инструмент.

Мандолина, конечно, не гитара, и всё-таки в консе мне доводилось на ней играть. В любом случае, лучше так, чем а капелла.

Васян потянул меня за рукав и указал пальцем на кучку высоких длинноволосых блондинчиков, стоявших в сторонке. Вот они – основные конкуренты. У меня приятный баритон, но со звонким голосом эльфа мне не сравниться. Придётся вылезать за счёт гениальных композиторов Земли.

– Первый раунд! – объявил герольд и сыграл на трубе незатейливую мелодейку. Ещё и сфальшивить ухитрился. Его, видать, на турнир не допустили – подался в герольды.

На сцену вышел прыщавый паренёк с флейтой и начал наигрывать что-то в стиле барокко. Не успел он сыграть и пару тактов, как в него со всех сторон полетели гнилые помидоры и тухлые яйца.

– Ни фига себе! – воскликнул Васян.

Капитан довольно заржал:

– А вы чо думали, херовы музыканты? Вот почему состязание бардов имеет такую популярность! Скоро и тебе достанется! Зато на костре запекаться будешь в овощах! – Капитан заржал ещё громче, довольный собственной шуткой.

Парень на сцене пытался одновременно играть и уворачиваться от летящих снарядов. И то, и другое у него выходило плохо. В конце концов, он под улюлюканье спустился с помоста, весь облепленный яичной скорлупой и забрызганный томатным соком.

– В соревновании побеждают самые стойкие, – пошутил капитан.

– Следующий участник – не нуждается в представлении, – заголосил герольд. – Мы все его прекрасно знаем. Это многократный победитель состязания, великолепный певец и славный воин, командор Ордена Великого Древа, правая рука её величества блистательной королевы Элиры, Элеондил золотая Арфа!

Толпа разразилась бурными овациями, а мы с Васяном онемели.

– Его каким чёртом сюда занесло?! – спросил друг.

– Я так понял, он ежегодный участник, – ответил я.

На сцену поднялся Элеондил и ещё несколько эльфов. Перед командором поставили арфу, а остальные эльфы натянули луки и направили их на толпу.

– Как-то раз, какой-то дурила додумался швырнуть в эльфа помидором, – пояснил капитан. – Теперь ушастые принимают меры.

***

Тонкие пальцы легко пробежались по струнам, и Элеондил запел.

Я понял – мне не победить. Голос эльфа летел над площадью, народ притих и с жадностью ловил каждую ноту, каждое слово:

Последний луч солнца застыл

Играя в потухших глазах

Всё саваном ночи укрыл

Липкий удушливый мрак

Рухнут дождём небеса

И в каплях прозрачной воды

Твои голубые глаза

Осколки вчерашней мечты

Там куда ты ушла

Вечный свет и смерти нет

Там всегда покой и тишина

Ждёт меня свет другой

Он холодный и чужой

Предо мной дорога в никуда

Во мгле ледяной пустоты

Сквозь ветра холодного вой

Стою у последней черты

Твой голос зовёт за собой

В мире иллюзий и снов

Тебя не могу я найти

Через пустыню веков

Сотни дорог мне пройти

Там в лучах цветущий сад

Утопает в алых розах

Там всегда покой и тишина

А меня ждёт свет другой

Он холодный и чужой

Предо мной дорога в никуда

Через две минуты волшебная песня закончилась. Народ потрясённо безмолвствовал. В наступившей тишине было отчётливо слышно, как кто-то надрывно всхлипнул. Да что там говорить, даже я чуть не прослезился, настолько была грустной баллада, настолько великолепным было исполнение. И главное – искренним. Пока звучал эльфийский голос, я верил, что Элеондил лично пережил боль утраты.

Но песня закончилась, и лицо эльфа вновь стало каменно-надменным.

Он сошёл со сцены под неистовые рукоплескания. Кто-то подбежал с пером, чернильницей и клочком пергамента просить у него автограф. Элеондил небрежным движением чиркнул на листочке, и обладатель автографа скрылся в толпе, сияя как надраенный самовар.

– Дошло теперь до тебя, дубина? – спросил капитан. – Ну что, будешь пытать счастье или сразу на костёр?

– Буду, – сказал я и двинулся к сцене.

– Держись, Петро! – крикнул вдогонку друг.

Не успел я подняться на помост, как в меня полетел вилок капусты. Я еле увернулся. Вот уроды! Я ещё даже петь не начал!

Кстати, а что петь-то? Я пока так и не придумал с чего начать. Полагаю, такие бессмертные хиты как 'Yesterday' и 'Stairway To Heaven' стоит отложить до следующих раундов, а пока исполнить что-нибудь попроще. Но тут мимо меня пролетело яйцо, и я решил сразу взять быка за рога. Слабаю настоящий хит!

Васян хоть и назвался конферансье, но, увидев в руках публики всевозможные испорченные продукты, готовые полететь в сторону сцены, снял с себя обязанности. Придётся объявлять песню самому.

– 'Hotel California'! – провозгласил я и пробежался по струнам.

Потом запел.

Я старался выжимать из голоса всё на что способен. Другого шанса ведь может и не быть!

Народ притих, вслушиваясь в незнакомую музыку. Гнилыми помидорами и прочим дерьмом в меня уже не кидали. Со стороны второго помоста, где были привязаны друзья, раздались ликующие крики. Аплодировать они не могли – руки им никто не развязал, но орали во всю глотку. Их поддержка была мне нужна, как воздух.

Я оглядел толпу и увидел Элеондила. Он в сторону сцены демонстративно не смотрел. Ещё бы, разве найдётся кто-нибудь способный бросить вызов такому блистательному вокалисту! Не могу сказать, что его невнимание меня огорчило. Хотя я понимал – всё равно рано или поздно увидит. Увидит и узнает. И тогда придется уворачиваться не от вилков капусты, а от стрел! Я нутром чувствовал, что Элеондил вот-вот бросит взгляд на сцену.

Так и случилось. Только мне начали серьёзно аплодировать, как любопытство в эльфе взяло верх над гордостью, и он повернул свой лик к помосту.

Наши глаза встретились. Сначала он вытаращился, а потом слегка позеленел. Дернулся за луком, натянул тетиву. Я взмок от пота и начал молиться. Острый наконечник смотрел прямо мне в горло. А на сцене и спрятаться-то негде!

Я продолжал петь, хоть голос стал предательски подрагивать.

Секунду Элеондил сверлил меня взглядом. Потом коварно улыбнулся. Понял, гад, что я в панике и наслаждается моим страхом!

Почему Элеондил меня до сих пор не продырявил, я прочитал в его глазах. Эльф не мог допустить, чтобы кто-то попытался посягнуть на его победу. Но победить он должен только в честном соревновании. Иначе – это будет ударом по самолюбию.

В том, что победит, Элеондил нисколько не сомневался. А я от него никуда не денусь. Уже догадываюсь – какое желание он загадает!

Все эти мысли метались у меня в голове, а сам я продолжал петь!

Всё. Допел! Сошел на дрожащих ногах со сцены. Под аплодисменты! Хоть и не такие бурные, как после выступления фаворита, но всё же.

Васян захлопал меня по плечу:

– Отлично, Петруха! Мы их сделаем!

– Слушай, а где эта Калифорния? – спросил Балус. Судя по голосу, он помаленьку начинал верить, что я смогу выиграть состязание.

– Калифорния – далеко, – сказал Стольник. – А победа – близко!

***

Турнир близился к концу. Остались только мы с Элеондилом. Последние раунды мы пели по очереди, а толпа поддерживала нас обоих в равной степени. Мой репертуар почти иссяк. Из знаменитых песен у меня в рукаве осталась только 'Yesterday'.

На суд слушателя уже были вынесены: 'Stairway To Heaven', 'Dust In The Wind', 'Besame Mucho', 'Shape Of My Heart', 'Wonderful Life', 'Pretty Woman' и рондо аля турка Моцарта, которое я успел переложить для мандолины, пока Элеондил исполнял какую-то балладу. 'Турецкий марш' я, естественно, не пел, а просто сыграл, под восторженные вопли. Наших композиторов я тоже не обделил и слабал: 'Подмосковные вечера', 'Дороги', 'Очи чёрные'.

Современные хиты я не исполнял намеренно. Они ещё не испытаны временем.

После каждой песни заботливый капитан (уже окончательно уверовавший в мою победу) давал мне хлебнуть воды или вина. Без этого я бы просто-напросто охрип. Теперь я понял, что чувствуют звёзды, отпевшие трёхчасовой концерт без фанеры.

Народ визжал от восторга. А когда я исполнил 'Yesterday' рукоплескания и крики не смолкали минут десять.

Элеондил стоял белый от ярости, руки дрожали и, то и дело, тянулись к луку. Я понял, что победил.

Но толпа не отпускала меня со сцены. Они требовали, чтобы я исполнил что-нибудь на бис. Как назло мой репертуар закончился. Что же делать?

И тут я вспомнил про самый бессмертный хит всех времён и народов! Любой, кто впервые берёт в руки гитару, независимо во дворе или в музыкальной школе, через несколько дней уже умеет играть первые такты этой великой песни. Грех не сыграть напоследок Диппёрпловскую 'Smoke on the water'!