Гувернантка из другого мира, или Фея с поличным (СИ) - Хант Диана

Змея, довольно шипя, вновь собралась на её плече, превращаясь в татуировку.

Фай Виторе распахнула веки и удивлённо захлопала густо накрашенными ресницами.

- Я что, заснула? - прошептала она, и, привстав, закашлялась.

- Чуть было не заснули. - тихо ответил гранд Агрус. - Вечным сном.

- Вы сломали каблук, - я бросила на фавна сердитый взгляд. - Мы вышли на балкон, чтобы воспользоваться клейстером...

На меня посмотрели, как на сумасшедшую.

- Заклеить каблук? Я?! Девочка, ты в своём уме?

И звучал голос фай при этом искренне! Как и недоумение.

- Леди Виторе, вас не затруднит немного прогуляться со мной, чтобы побеседовать приватным образом? - невозмутимым тоном, как будто не произошло ничего особенного спросил лорд Эскуро, который успел скрыть Маори и теперь галантничал: помогал фее подняться.

- С вами, мой лорд, конечно, - восторженно прощебетала рыжая и я скривилась, будто от зубной боли.

Видеть, как Марк касается Игнесс и как та кривит в обольстительной улыбке пухлый порочный рот, было, мягко говоря, неприятно. А представлять их наедине - и вовсе невыносимо.

- Я готова переподписать контракт! - вырвалось у меня помимо воли, и я с трудом подавила порыв зажать себе рот - так стыдно стало за неконтролируемую вспышку ревности, которую, казалось, наблюдали все на балконе. Сам факт обнажения перед посторонними чувств, эмоций заставил почувствовать себя, словно я обнажилась на публике.

Шерды драные!

Раньше со мной такого не случалось, в смысле - с Машенькой Барашкиной!

Лорд Эскуро оглянулся на меня, смерил непонимающим взглядом. Ну конечно, успел, должно быть, забыть, кто я такая вообще! Рядом с такой-то сисястой фрёй!

Я с трудом сдерживалась, чтобы не наговорить глупостей, о которых после очень, очень пожалею.

- После, после, - отмахнулся темнейшество. - Контракт совсем не горит.

С этими словами он удалился, поддерживая фею под локоть, оставив меня бессильно сжимать пальцы и хлопать глазами.

Глава 45 О том, как на балу появилась Вестница

Гранд Агрус проводил темнейшество задумчивым взглядом, и фавна можно было понять. Фактически, тёмный лорд только что снял с меня все подозрения! Одним махом.

Я могу зайти в его кабинет, взять Маори. Вообще могу взять всё, что захочу. И ничегошеньки мне за это не будет.

Лорд Эскуро в прямом смысле слова мне доверял.

Дарк доверял фее!

Даже я с учётом своего попаданства, знакомая с местным мироустройством по большей части теоретически, прониклась поступком Марка. Поняла, что только что произошло нечто грандиозно-эпохальное. Нервный внутренний голос пробормотал, что подобных случаев за всю совместную историю фей и дарков по пальцам можно пересчитать...

Я выдохнула и невероятным усилием взяла себя в руки.

Да как местные феи вообще выживают при такой зашкаливающей чувствительности и эмоциональности?!

На миг их дистанцирование, скрытие за маской высокомерия и надменности показалось мне вовсе не спесью, а вынужденной необходимостью. Ведь так можно и сгореть в одночасье. Запросто.

Но ведь лучше сгореть, как метеор, чем тлеть тысячу лет, как гнилушка, разве нет?..

Вот почему феи эти такие холодные, такие недоступные. Вспомнилось и об их «особом» отношении к детям и даже жалко как-то стало своих соотечественниц. Следом пришла мысль о детях. Тут же заныло сердце.

Как там мои «зверята»? Видели ли что-нибудь? Были ли они в той толпе, что успела высыпать на балкон?

Я сказала гранду Агрусу, что поищу детей, фавн кивнул и тут же вернулся к разговору с ловчими - фавнами, у ног которых неподвижно сидели сумрачные псы. Те самые. Неподвижно-неподвижно, но. у обоих шерсть на холке вздыблена, глаза, когда косятся на Акишико, так и пышут яростью.

Ларсен же, от которого такая реакция тоже не укралась, с самым дружеским (и чуть-чуть издевательским) видом подмигнул псам, и, развернувшись и помахивая всеми девятью хвостами последовал на лестницу, вслед за темнейшеством и фай Игнесс.

Я помотала головой и отправилась на поиски «зверят».

По залу под задорную музыку кружились пары, словно ничего не произошло. Впрочем, большинство знало о происшествии только со слов нескольких гостей, гостей, которым была стёрта самая «опасная» память. Впрочем, сие обстоятельство не мешало придворным от души сплетничать.

Я прислушалась к шепоткам за спиной.

- А я говорю вам, дражайшая Фиона, что своими глазами видела, как она выманила леди Игнесс на балкон, - важно вещала дама в жёлтом. - А потом напала на неё! Бешеная!

- Но зачем гувернантке наследников нападать на леди Виторе, многоуважаемая Ерепетия?

- недоумевала дама в розовом.

- А поди ты их разбери, этих стрекоз! Видать, что-то не поделили, - назидательно поохала дама ну очень преклонных лет.

- Не что, а кого, - многозначительно добавила её молоденькая компаньонка.

- Так вон же, леди Виторе, жива и здорова!

- Ах! Ах! Умеете вы, госпожа Джанарка, подвести итог!

- И то верно! Леди Виторе и правда выглядит прекрасно, - кисло заметила высокая и худая женщина с немного лошадиным лицом.

- Висит на темнейшестве, как обычно, - прыснула её подруга-пышечка.

Это «обычно» неприятно резануло слух.

Я прислушалась.

- Так можно подумать, Игнесс выпустит его темнейшество из своих когтей и отдаст его девчонке-гувернантке!

- Миноре! Девчонка - Миноре, не забывайте об этом, Ерепетия. Высокородная фея! И, к тому же, радужной крови!

- Неважно! Мы не феи, дражайшая Фиона, чтобы всерьёз воспринимать их классовый уклад. Это объединённая империя дарков.

- Вот-вот. Это не Колыбель Фей. Здесь девчонка - прислуга, не более!

Захотелось вдруг приложить ладони к ушам и заорать. Только лишь невероятным усилием я не сделала этого. Не обращала раньше внимания, что так слух обострился. Впрочем, в окружении такого количества людей я впервые. От их пересудов, и особенно от их эмоций

- чувства превосходства, зависти, злости, ревности, злорадства, желания унизить, и, тем самым, возвысится, было гадко, к горлу даже подступила тошнота.

Отыскав «зверят», я, не скрывая своей радости и усталости, сообщила им, что бал окончен и пора в кровати.

Утомлённые дети не возражали, не стали заострять внимание на том, что бал, как бы, идёт полным ходом. И даже о сказке на ночь не напомнили.

Мы уже выскользнули в коридор, как вдруг услышали возгласы позади.

Я тихо заскрежетала зубами.

Ну, что там ещё?!

Я чувствовала себя настолько вымотанной, что даже не интересно было ни разу, - уверяла я своё фейское любопытство, устроившее внутренний демарш.

Фейское любопытство не соглашалось и, в свою очередь, заверяло, что мы себе не простим, если не узнаем, что там.

«Зверята» хором заняли сторону фейского любопытства. Моргающие и зевающие, они заверили, в отличие от внутреннего голоса, вслух, что «мы не в жизнь себе не простим, если уйдём прямо сейчас».

- Спорим на три пьяса, что это Вестница? - таинственным шёпотом спросил мой «одуванчик».

- Откуда у тебя три пьяса? - скривился Ингварчик.

- У Фрешеньки попрошу, съел? - высунула язык Клиппи.

Я усмехнулась. Кажется, наследники даже представления не имеют о том, как эти самые пьясы выглядят. Что и понятно. Зачем им деньги?

И, плюнув на педагогику на сегодня, пообещала детям, что мы, если что, раскошелим темнейшество.

- А кто такая Вестница? - спросила детей о том, что занимало больше всего.

- Ты что! - сделала страшные глаза Клиппи.

- Вестница - это Вестница! - важно разъяснил Ингвар.

Глава 46 О том, как меня шантажировали

Мы с детьми выглянули в зал.

Толпа расступалась перед гордо вышагивающей по красной дорожке женщиной в чёрном. Очень красивой женщиной. Но в отличие от ярких экзотичных фей, новая гостья была красива таинственной и зловещей красотой тьмы. Запредельной, почти загробной...