Марковцы в боях и походах. 1918–1919 гг. - Коллектив авторов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но… были офицеры, которые знали полковника Тимановского, и они поведали о нем всем. Он один из самых заслуженных и отмеченных всеми высшими боевыми наградами офицер русской армии, сослуживец генерала Маркова по 13-му стрелковому полку, командир Георгиевского батальона при Ставке Верховного Главнокомандующего, несколько раз раненный… Выбор генерала Маркова стал ясен и понятен.
А о докторе Родичеве говорили вскользь и только как о невзрачном, маленьком человеке, известном, видимо, только генералу Маркову. Вскоре узнали, что эта «троица» были большими друзьями. Генерал Марков одного называл «Степанычем» (полковника Тимановского), а доктора – «Гаврилычем». Доктор оказался человеком кипучей энергии и огромной трудоспособности. Он сформировал полковой походный лазарет и поставил в нем дело так, чтобы раненые терпели бы возможно меньше лишений. В лазарете работал он сам и работали все. Отдыхали тогда, когда все возможное и должное было дано раненым. Но на докторе Родичеве лежала еще и казначейская часть: выдача денежных авансов для уплаты за получаемые от населения продукты и оказываемые им услуги. Деньги и отчетность, a также и вся канцелярия полка помещались у доктора за голенищами сапог и в сумке через плечо.
Особый Юнкерский батальон
В станице Ольгинской Юнкерский и Студенческий батальоны и часть юнкеров Школы прапорщиков были сведены в Особый Юнкерский батальон трехротного состава, под командой генерала Боровского. В батальоне около 400 человек. 1-я рота была юнкерской (юнкера и кадеты); 2-я и 3-я – из учащейся молодежи. Командир бывшего Юнкерского батальона, штабс-капитан Парфенов, при сведении его батальона в роту не пожелал остаться в батальоне. Его не удерживали.
12-го же февраля, после того как в присутствии генерала Корнилова была проведена реорганизация армии и формирование Особого Юнкерского батальона, в последнем произошло знаменательное событие: ему генерал Корнилов произвел особый смотр, во время которого он произвел всех юнкеров в чин прапорщика, а кадетам старших классов дал новое звание – «походных юнкеров». Батальон прокричал «ура» за Россию, за генерала Корнилова. Тут же всем произведенным в офицеры были выданы погоны, приготовленные еще в Ростове. Произведенные в «походные юнкера» на своих кадетских погонах по нижнему ранту нашили ленточки национальных цветов.
Молодые сердца героической юной молодежи искренне радовались большому событию в их жизни, забыв тяжелую обстановку, полную неясность их ближайшего будущего, но дав еще раз себе завет честного и жертвенного служения Родине.
Приказ генерала Корнилова о производстве юнкеров в офицеры касался вообще всех юнкеров, находящихся в армии.
Переформирование артиллерии
Артиллерийский дивизион пришел в Ольгинскую в составе трех батарей: 1-й юнкерской с 5 орудиями, 2-й офицерской без орудий и 3-й офицерской с двумя орудиями. Пришло еще одно орудие, бывшее при партизанском отряде. Вся артиллерия составила 4 самостоятельных батареи двухорудийного состава каждая. Таким образом, юнкерская батарея лишилась своих трех орудий, ею добытых, составлявших ее гордость.
Но ей удалось сохранить свой людской состав и остаться в количестве около 100 человек. Командир батареи, подполковник Миончинский, переорганизовал ее следующим порядком: орудийный взвод, команда связи, команда конных разведчиков, пулеметный взвод с 2 пулеметами и пеший взвод, свыше 50 человек. При таком составе и численности батарея представляла серьезную боевую часть, могущую самостоятельно выполнять некоторые боевые задания.
Свое переформирование батарея провела с высоким подъемом духа. Юнкера были произведены в офицеры, а их батарея стала 1-й Офицерской.
* * *
Генерал Корнилов задержал свою армию вблизи Ростова не только для того, чтобы ее переформировать и дать ей отдых, но, главное, чтобы не оторваться далеко от Новочеркасска, где еще находились донские части. 12 февраля красные заняли Новочеркасск, из которого ушел в степи отряд донцов в 2000 человек под командой походного атамана, генерала Попова, сосредоточившийся в станице Старо-Черкасской, недалеко от Ольгинской.
Дон переживал новую драму в своей истории. В Новочеркасске остались Войсковое правительство, Донской круг и атаман, генерал Назаров. Но для большевиков они уже не имели никакого значения, не имели никаких прав на существование. Большевики торжествовали победу над «калединцами», над «свободным» Доном. Атаман Назаров был расстрелян, члены правительства и круга – посажены в тюрьмы.
Теперь казалась бесспорной общность судьбы Добровольческой армии и Донского отряда и общность их дальнейших дел и, как следствие, их полное объединение. Но потребовалось время для переговоров, в конце концов все же не приведших к положительным результатам. Генерал Попов решил не оставлять территорию Дона, а генерал Корнилов не находил оснований оставаться на Дону, так как не видел никаких надежд на скорое оздоровление донцов. Более отрадные сведения поступали с Кубани.
Для Добровольческой армии положительное решение вопроса устраняло бы и некоторую тревогу, вызываемую тем, что почти треть ее состава составляли донцы. Не решат ли они уйти в донской отряд? Но этого не произошло: они остались с генералом Корниловым. Из них – партизан мелких отрядов – был сформирован Партизанский полк, командиром которого был один из лучших донцов – генерал Богаевский. Сформированные два конных дивизиона состояли также главным образом из донцов.
* * *
12 февраля, вечером, генерал Корнилов отдал приказ о приготовлении к выступлению на утро следующего дня. Оживленно и бодро готовились добровольцы к походу. Каждый брал с собой столько патронов, сколько мог нести. Говорили о необходимости их экономить, наступать по возможности без стрельбы, пополнять патроны за счет противника.
Хуже было с артиллерийскими снарядами: их вывезли из Ростова лишь около 700 штук на 8 орудий. Пополняться ими можно, только захватывая их в боях. Коротко говоря, огнеприпасы могут быть добыты лишь одной дорогой ценой – ценой крови!
В поход
13 февраля. Ночь прошла спокойно. Перед рассветом – подъем. «В поход!» – «Куда?» – «А ты спроси генерала Маркова!» – но все знали куда – туда, куда поведет генерал Корнилов.
Уже рассветало, когда роты Офицерского полка выстроились на южной окраине станицы Ольгинской. Генерала Маркова нет. Спокойно отдает распоряжения полковник Тимановский.
Армия тронулась.
Впереди пошел Офицерский полк. За ним 1-я батарея, затем Техническая рота. Авангард! В голову его проскакал верхом на коренастом коне генерал Марков, здороваясь с частями. Все пытливо всматриваются в лицо генерала в белой высокой папахе. Он ведет колонну.
– К черту на рога! За синей птицей! – вспоминаются всем его слова, невольно заставляющие улыбаться.
