Царство медное - Елена Ершова

Звонку Глеб обрадовался, хотя и попенял немного:

– Даже обидно, что вспоминаешь старых друзей, только если что-то понадобится.

И, сделав паузу, которую Виктор не придумал, чем заполнить, засмеялся и спросил:

– Угадал?

– Угадал, – вздохнул Виктор.

И, извинившись, постарался изложить самую суть своей странной просьбы.

В конце Глеб даже присвистнул:

– Ничего себе, заданьице! Мы не ищем легких путей! – в трубке послышался легкий шорох бумаг, и после паузы Глеб сказал: – Но это же интересно – раскопать что-то о событиях на севере, да ещё – двадцатилетней давности. Итак, ты говоришь, та деревня была уничтожена полностью?

– Скорее всего, – подтвердил Виктор. – Сам понимаешь, трудность в том, что очевидцы были в достаточно нежном возрасте. Но если верить рассказам, то в живых осталось совсем незначительное количество человек.

– В том числе, интересующая тебя семья, – понимающе проговорил Глеб.

– Не взрослые. Только дети.

– Имен ты не знаешь тоже?

– Девочки нет. Мальчика, предположительно, звали Ян.

– И сейчас им примерно от двадцати до тридцати лет, – подытожил Глеб. – Что ж, я сегодня же забурюсь в культурные слои нашего архива. Давненько раскопками не занимался. А пока – пока: шеф зовет!

Виктор вздохнул с облегчением: при таком настрое друга можно надеется на успех.

После разговора с инспектором полиции Виктор сразу созвонился с Лизой. Та сняла трубку, но вместо привычного «Алло» Виктор услышал только сбивчивое дыхание.

– Лиза, это я, – торопливо произнес он. – Как ты?

На том конце провода испустили короткий и нервный смешок.

– Боже, а я так испугалась! После этого… тех событий я такая нервная… просто ужас!

Хриплое дыхание возобновилось, будто ей не хватало воздуха. И это еще больше обеспокоило Виктора.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – спросил он.

– Не очень, – после некоторой паузы призналась девушка. – Это перенапряжение. Я полежу и все пройдет. Правда… Не волнуйся обо мне.

Связь прервалась.

Тогда Виктор постарался успокоиться сам. Он снова и снова убеждал себя, что ни в чем не виноват.

– Не ной, – так и сказал ему Ян в ответ на очередную попытку Виктора заикнуться о вчерашнем инциденте. – Дело сделано. И оставим эту тему.

Спорить с непробиваемой логикой Яна было сложно, да и ни к чему. Погибшие действительно были преступниками, и только их вина, что они нарвались на кого-то сильнее и бесчеловечнее себя. А уж если сам виновный ведет себя так, будто ничего не случилось, то Виктору тем более не в чем себя упрекнуть. Не так ли?

«За исключением того, что привез чудовище в столицу».

Он обязательно компенсирует это. Когда-нибудь в будущем люди будут только благодарны ему за новые замечательные лекарства от неизлечимых болезней, и разве не благородные помыслы движут им сейчас, и не в древности ли говорилось кем-то, что цель оправдывает средства?

Размышляя так, Виктор добрался до гостиницы, где остановилась Лиза. Первые звоночки беспокойства появились, когда он только поднимался к ее номеру. Это было то самое шестое чувство, которое появилось у него в экспедиции, сразу после знакомства с Яном. И Виктор уже успел уяснить на собственном опыте, что чувство это приходило не зря.

Именно поэтому он не ушел сразу, когда на его настойчивый стук никто не отозвался.

Виктор стучал и стучал, но за дверью царила пугающая тишина. К телефону также никто не подходил. И это было странно, потому что разговор с Лизой состоялся каких-то полчаса назад. Не могло же что-то случиться за это время?

Обливаясь холодным потом страха, Виктор быстро спустился к администратору.

– Скажите, – взволнованно начал он, – не сдавала ли ключи постоялица Гутник?

– Это из сорок третьего номера? – уточнил администратор.

Он сверился с журналом, покачал головой.

– Нет, ключи она не сдавала.

– Тогда, быть может, она выходила около получаса назад?

Администратор снова ответил отрицательно:

– Нет, из гостиницы сегодня выходило всего двое, и оба мужчины. А что-то случилось?

– Боюсь, что да, – упавшим голосом сказал Виктор.

Теперь он испугался по-настоящему. Предчувствие беды давило на него, будто гранитная плита.

– Я попробую позвонить по внутреннему телефону, – сказал администратор.

Набрал номер, прислушался. Из трубки до Виктора донеслись визгливые прерывистые гудки.

– Трубка снята, – прокомментировал администратор. – Странно…

– У вас есть запасные ключи? – выпалил Виктор.

Администратор кивнул. Снятая в номере трубка действительно могла сигнализировать – что-то случилось. Поэтому без лишних слов вдвоем они поднялись на четвертый этаж.

И, как оказалось, очень вовремя.

Когда они вошли в номер, Виктор увидел картину, заставившую его колени предательски задрожать.

Лиза лежала на ковре рядом с туалетным столиком. Сброшенная с телефона трубка мертвым грузом висела на витом шнуре – видимо, была снята достаточно давно. Возможно, Лиза хотела в последний момент позвать на помощь, но не успела.

– Боже! – донесся до Виктора возглас администратора.

Слова казались далекими и бессмысленными. Опустившись рядом с девушкой, Виктор первым же делом наклонился к ее груди. И едва не расплакался от облегчения, когда услышал глухое биение сердца. Лиза была жива, но без сознания. Виктор отметил бледную, влажную кожу, подрагивающие кисти рук. Приоткрыл ее веки пальцами – зрачки были расширенными и не реагировали на свет.

Краем уха он уловил, как администратор вызывает неотложку. И был благодарен ему за это. Все прошедшие события почему-то стали неважны. В памяти всплывали картины разбитой головы его жены и масляный, жирно поблескивающий след на дороге…

«Только не снова, – лихорадочно крутилось в голове. – Боже милостивый, только не…»

Он вдруг понял, что если Лиза сейчас умрет, он не простит себе этого. Однажды Виктор уже потерял дорогого ему человека. Не смог помочь. Как не смог помочь оседающей на землю Мириам. Почему-то отчетливо вспомнился запах крови. Паника захлестнула его с головой, тугой волной залила уши. В голове зазвенело, словно внутри церковного колокола, перед глазами все смазалось и поплыло. Виктору показалось, что он тоже теряет сознание. И он не мог сказать, сколько времени провел в этом состоянии. Не так много, наверное. Кажется, он тряс девушку за плечи, говорил что-то о том, что никогда не простит себе, и чьи-то руки оттаскивали его в сторону.