Древние знания – на службе современности. Ancient knowledge – to the service of today - Сергей Каменский

Боролся с этим как мог (процесс в общих чертах описан в отдельной работе «Как выжить при депрессии» (статья давно размещена на разных сайтах в сети, получено много слов признательности от самых разных людей); не буду повторятьтся). Как-то удалось продержаться – и показалось, что уже вышел из нее.

Но оказалось все не так просто. Явные, типичные симптомы практически исчезли, а взамен пришла почти полная пустота. Сначала это было неясное ощущение, затем пришло и четкое осознание пусть и непонятного, но факта. Длилось это – как оказалось, только первое переходное состояние – несколько месяцев. Постепенно удалось найти для него наиболее подходящую формулировку: «Большое Ничто». Состояние, когда личное «я» или эго, растворяется в окружающей реальности. А для меня это уже давно было, как говорилось, социальное или глобальное пространство. Ведь основные мои интересы были именно там…

Не буду поминать здесь идей о «тонких телах», «тонких мирах» и т.п. – это не по моей части. Остается, судя по сейчас уже привычным ощущениям, самая малость «Я» где-то на самом донышке души – по науке, в эмоциональном ядре психики. Еле-еле удается поддерживать собственную жизнедеятельность – поневоле вспомнил четкую формулу Энгельса «Жизнь – форма существования белковой материи». Дожился, одним словом…

Раздвоением личности тоже не пахло, просто некое – в самом широком научном смысле – «измененное состояние сознания». Но, вниательно прослушав и с пристрастием проанализировав мой уже связный рассказ, знакомые с моими работами здешние буддисты уверенно заявили, что – исходя из всей симптоматики – мне каким-то образом удалось придти к просветлению. Это полностью отвечало тому, что они усвоили из своих духовных практик. С чем меня от всех своих буддистских душ и поздравили.

Но, что закономерно, так и не поняли слов о трагичности моего положения как личности, живого человека. Короче: после жаркой дискуссии, мы все же согласились, что закоренелому материалисту среди приверженцев Будды действительно не место. Единственный реальный выход для меня: оставаться работать в полную силу в своей «келье», убожество которой они все же оценили Но я пообещал, что пока жив и в здравом уме, обязательно опишу свой путь – может, кому и пригодится. На том и расстались. Отсюда и этот «отчет».

Вернемся к теме. «Пустота» эта представляется сейчас вполне закономерной: она ощущалась как некое предчувствие уже давно, в результате прежних не столь явных модификаций психики. До поры это маскировалось активной включенностью в социальные процессы. А потом степень этой вовлеченности, очевидно, превысила имеющийся у каждого (по законам природы) некий предел – и система (психика) строго по диалектике (переход количественных изменений в качественные) перешла в новое состояние. Под общим названием депрессия. Но оно оказалось только промежуточным этапом на длинном пути.

По сути, я ведь сам начинал эти модификации в середине 80-х – для искоренения субьективности. Это было нужно, чтобы научиться максимально глубоко вживаться в обьект при изобретении по методике ТРИЗ. Это единственная в мире, советская научная методика изобретательства Г.С. Альтшуллера, проверенная уже 70-летней практикой.

Все происходит практически по методу Станиславского, широко используемому при обучении и совершенствовании актерского мастерства. Там много и других психологических приемов, методик, и чисто технических приемов (кому интересно, посмотрит в Википедии).

Ушло на это несколько лет, но в итоге я научился эффективно решать т.н. «сложные» (с числом переборов более 10 в пятой степени) технические проблемы: стабильно получались серии изобретений. Авторские свидетельства, потом патенты… Планировались новые, которых требовала практика.

К сожалению (это стало ясно после развала СССР), большая их часть была из области космонавтики – систем и методов жизнеобеспечения пилотируемых космических полетов. И тогдашней рушащейся экономике они были не нужны по определению.

Постепенно, много после 1991, вызрела идея: предложить всем, кого это может касаться, абсолютно новую, на теперешнем сленге, фишку: изобретения «по заказу» или «на заказ». Как говорят сейчас, инновацию. Если в терминах рынка, принципиально новый вид «услуг». Но лет семь достаточно активных усилий по «продвижению новой услуги на рынки», в т.ч., зарубежные, закончились ничем. Она оказалась невостребованной. Всю совокупность известных на сегодня причин нет нужды комментировать – тем более, это к нашей теме впрямую не относится. Хотя эпопея с МЧП «Новые технологии» добавила много мороки и горестей – и похоже, косвенно работала на конечный психологический результат, проявившийся спустя годы и только теперь описываемый .

К тому времени я начал в полную силу заниматься исследованием упомянутой проблемы глобального кризиса и глобального выживания (в русле концепции «цивилизации разумных потребностей» Римского клуба). Кстати, региональным представителем его на нашем постсоветском пространстве (наряду с академиком Н.Н. Моисеевым) был не раз цитируемый здесь академик Н.М. Амосов.

И первый, основной доклад по проблеме удалось прочесть в конце 90-х именно на амосовском семинаре, ежегодно проводившемся в его Отделе по изучению человека и общества киевского Института кибернетики (там его еще в 60-х по-братски приютил один из почитателей и друзей, академик В.М. Глушков). Ждал я согласия Николая Михайловича стать моим неофициальным оппоненентом цельный год – но дело того стоило!

Доклад с его тревожными прогнозами был встречен явным скепсисом маститых мужей, академиков и профессоров–естественников – а после сам Николай Михайлович по-интеллигентски мягко укорил меня за «алармизм». За сеяние напрасных страхов, если по-простому. Увидел бы он, абсолютно честный гуманист, что делается в мире сейчас. Ну да дело прошлое…

Но, при всем этом, сознательно инициированный (с чисто практическими целями!) и завершенный уже в наши дни процесс модификации психики самопроизвольно пошел, вероятно, дальше – что в целом не противоречит общей теории, эскиз которой я набросал много позже. А предельная концентрация на проблеме глобального выживания и почти сплошной эмоциональный негатив от разных ее аспектов привели, судя по тогдашним ощущениям и теперешнему уровню осознания своего состояния, еще к нескольким последовательным трансформациям психики. По общей схеме, описанной выше. И так до упора – до совсем недавнего времени. Думалось сперва, что это конечный пункт назначения – но оказалось, что путь продолжается…

С тех пор произошло много всего – чего я просто не мог знать и ожидать. Движение куда-то дальше уже за пределами человеческого круга. Да, и последнее время нет особой разницы, куда смотреть (настоящее и будущее – само собой). Уже свободно получается и в прошлое. Поэтому я и стал говорить о о некоем «океане времени». Извините, более близкого термина в простом языке не нашел.

(Все это будет со временем описано в завершающем разделе цикла «От субьективности к обьективности. Конец Пути – и что дальше…». Или, может, прикольнее: «Репортаж из-за пределов человеческого круга». О теперешнем статусе психики, связанных с этим новых бедах – и новых возможностях. Пока еще условно жив – такие редкие вещдоки с собой в могилу не забирают. Их нужно оставить для науки).

Итак, что же произошло с психикой?

Как это осознавалось летом 2010 – смотрите раздел 5, где комплексная гипотеза описана полностью.

И вот сейчас я практически обьективен – и жить с этим очень труд-но, как и при любом нарушении законов человеческой природы. Но для исследования большого мира это не то, что оптимально – редкая научная удача. Так что придется держаться и продолжать, пока есть силы.

Сделать с этим что-нибудь радикальное, пожалуй, нельзя. Упоминаний о случаях возврата в нормальное состояние (по имеющимся данным примерно о 200 философов) до сих пор я нигде не нашел – похоже на систему «ниппель», кто понимает. Или на попытку вернуть выдавленную зубную пасту в тюбик. Ну и ладно. Сейчас для познания резко меняющегося мира момент редкий, исключительный. Да и с Интернетом совсем не то, что лет десять назад: есть возможность отслеживания ключевых потоков информации отовсюду по главным координатам.

Пока условно живой – благодаря этой работе – и держусь. Это обстоятельство, как-то смягчающее неестественность такого существования. Психологически не слишком надежная и, не исключено, недолговечная опора – хотя кто знает. Насчет самого себя, в отличие от будущего страны, славянства и мира в целом, прогнозов давать не могу.

Хотя такая работа одновременно и далее калечит психику: в отсутствие психологической защиты закономерно все больше пропитываешься трагизмом эпохи, особенно теперешнего ее бурного этапа.