Соблазни и разведи - Марина Серова

– Вот и мы так решили! – поддакнула я.

– Да, а еще вы решили, что Крот – это я.

– Ну, прости, просто все было одно к одному – только ты знал о той готовящейся засаде на вора… Честно говоря, до сих пор не могу понять, как Ольшанский разгадал наш замысел. Ведь это он прислал вместо себя родственника Глаголева?

– Он, – кивнул Терешков.

– Так как он узнал?

– Видишь ли, в чем дело, когда Ольшанский понял, что его место занял другой, то, скорее всего, первым его желанием было прийти домой к Сергею и убить его. Как вариант, он мог его припугнуть – назваться своим настоящим именем, предъявить документы полковника. Но на тот момент этого уже нельзя было сделать. Догадываешься почему?

– Нет.

– Я уже успел получить компромат Глаголева и вовсю вел работу по подготовке к ограблению банка, – заговорил Сергей. – Просто позвонить мне в дверь и заявить: «Дружок, отдай мне то, что случайно украл вместо меня!» – Ольшанский не мог.

– Согласна, не мог.

– Но и оставить все так, как есть, – позволить другому вести свои дела, захапать все деньги – он тоже не мог, – продолжил Миша. – Именно в этот момент, когда Ольшанский находился в полном смятении, толком еще не представляя, как поступить, ему и предложили возглавить группу по поимке Крота…

– Да, я помню, он говорил мне об этом там – на стройке…

– Вот… И у Ольшанского мигом появился план, как можно разом решить все проблемы. Он мог вернуть себе компромат Глаголева и упрятать Сергея за решетку. Прогорал он только с одним делом – ограблением банка. Но полковник предполагал, что компромат, собранный Глаголевым на «тарасовских шишек», вполне может окупить этот пробел. И для него стало важным лишь одно – получить этот злосчастный компромат. Но за Сергеем по всему городу носились люди Глаголева… У самого Ольшанского на хвосте висел весь отдел, желающий упрятать обнаглевшего Крота за решетку; и попадись мошенник им в руки, компромат автоматически стал бы достоянием всей милиции. В общем…

– В общем, для того, чтобы ничего этого не произошло, Ольшанский и предложил поучаствовать во всем этом деле мне!!!

– Да.

– Я-то соглашалась работать не на весь отдел, а вызвалась помочь лишь полковнику, как другу семьи и человеку, который и меня не раз выручал.

– Вот именно.

– А еще я была готова защищать самого Сергея от нападок глаголевской ватаги.

– Вот-вот… Но и это еще не все. Помнишь, как полковник предложил тебе выманить Крота из его логова, сказал, что у него в наличии есть дом, где вы можете пожить, находясь под постоянным наблюдением его людей.

– Конечно, помню! Было такое! В самом начале, когда я еще только-только свела знакомство с Сергеем и он предложил мне работать телохранителем!

– Так вот, никакие люди из отдела, который занимался поимкой Крота, не вели слежки за этим домом!

– Но…

– Когда я рассказал одному из ребят этого отдела о доме, где мы устроили ловушку для Крота, знаешь, какая была у него реакция? – Терешков выдержал паузу. – Он покрутил пальцем у виска и сказал, что ничего об этом доме не знал, полковник никогда не давал распоряжений следить за этим пригородным объектом. Более того, по сути, Ольшанский перестал привлекать к ведению этого дела кого бы то ни было с тех пор, как этим стала заниматься ты.

– Но как же…

– Что?

Я покосилась на Сергея, вздохнула – видно, придется сознаться.

– В том доме были установлены камеры. Я обнаружила их в первый же день, как мы там поселились. И решила, что…

– Что это полковник побеспокоился о тебе. Создал все условия, чтобы тебе жилось спокойно – и наряд ОМОНа за тобой и Сергеем хвостом ходит, и в доме все под наблюдением. Да?

– Да, – кивнула я.

– А Ольшанский на самом деле сделал это только для того, чтобы следить за Сергеем. Он надеялся увидеть, где тот прячет глаголевский компромат!

– Что?!!

– Теперь ты понимаешь, откуда Крот знал, что в том доме ничего нет, а все ваши слова не более чем ловушка? Он просто вел постоянную слежку в этом доме и точно знал, что Сергей не прятал там никаких документов! Ясно?

– Нет, не ясно!

– Что не ясно?

– Откуда Ольшанский знал Романа Глаголева? Что их связывало?

– Это отдельная история…

Я вопросительно уставилась на приятеля.

– В общем, полгода назад поступило распоряжение сверху… Если в двух словах, то районным отделам милиции предстояло устраивать рейды по ночным клубам. Вот во время одной из таких облав Ольшанский и поймал племянничка Глаголева. Мало того, что он был сам под дурью, так еще и в карманах куртки у него был порошок для распространения. Тянуло это года на два как минимум, и спасло парнишку только то, что при нем был паспорт. Ольшанский мигом сообразил, что перед ним племянник Глаголева, и предложил ему сделку: он отпускает его, но взамен на одну маленькую услугу…

– Он попросил украсть компромат у Глаголева и передать ему?!

– Верно.

– Второй раз Ольшанский обратился к Роману Глаголеву, когда понадобилось сыграть подсадную утку, выступить в роли Крота… Могу предположить, что он просто запугал парня тем, что расскажет Глаголеву о том, какую подлость совершил его родственничек, когда выкрал компромат. Вполне возможно, эти угрозы он пустил в ход и когда заставлял его писать предсмертную записку…

– Так это тоже устроил Ольшанский?!

– Доведение до самоубийства тянет еще лет на пять, а Ольшанскому и так грозит суровый приговор. Так что в этом он не сознается. Впрочем, достаточно того, что он уже сказал… Кстати, в том, что твою машину взорвал он, полковник уже сознался. Рассчитывал, что после того, как Сергея арестуют, ты будешь лишней. И знаешь слишком много и, не ровен час, снова начнешь всем рассказывать, что Сергей вовсе не Крот.

– Значит, мне просто повезло…

– Тебе очень повезло! Если бы ты все же решила сдать Сергея…

Я обернулась к Сергею.

– Теперь, думаю, дело Крота пойдет быстро, – продолжал говорить Терешков, но я слушала его уже вполуха. – От тюрьмы ему точно не отвертеться. Но, помимо него, на скамье подсудимых может оказаться и еще один человек.

– Да, и кто же?

– Глаголев. Правда, я сначала решил довести дело Крота до суда, а уж потом пускать в ход материалы против Глаголева.

– А что у тебя на него?

– Как что? Его же собственный компромат. Наверняка он не раз уже им пользовался – одних запугивал, других шантажировал. Если найти этих людей и заставить их давать показания против этого прохиндея, то и ему тюрьмы не избежать. Но за это я возьмусь потом. Пока компромат пусть побудет у вас.

– У нас? – Я снова глянула на Сергея.

Он лишь подмигнул мне в ответ.

– А-а-а… Ну, да. У нас.

– Сергей сказал, что компромат вы сдали в камеру хранения. Пусть он пока там и остается. Будет время – обязательно просмотрю этот материальчик…

– Хорошо, – кивнула я и перевела взгляд на Сергея.

Может, я и не права, но ведь мы напарники…

Эпилог

Июльская жара сменилась в августе пасмурной погодой. И каждый раз, просыпаясь по утрам, я наблюдала в окно хмурое небо, а о подоконник то и дело ударяли капли дождя. Я на все лады костерила разненастившуюся погоду, куталась в плед и упорно избегала разговоров с тетушкой… А она, как назло, то и дело заглядывала ко мне в комнату и выспрашивала о подробностях моего последнего расследования. Я же упорно не желала отвечать на вопросы. Да просто и не знала, как объяснить, что я, наплевав на все, решила связаться с мошенником, что наш друг семьи – милейший Александр Петрович – оказался вором и что это именно он стрелял в меня.

Кодекс молчания нарушила я только сегодня днем.

– Мне нужно уйти на пару часов, – сообщила я тетушке, когда она в очередной раз зашла в мою комнату и застала меня за спешными сборами.

– Куда? Женечка?! Ты в своем уме, тебе же врач прописал постельный режим!

– Ну и что?

– Но так же нельзя! – продолжала возмущаться тетя Мила.

– Не расстраивайся. Я скоро вернусь. Обещаю, – я прихватила свою сумку, чмокнула тетушку на прощание и выскользнула за дверь.

– Женя, только смотри – будь осторожней! – только и успела крикнуть она мне вослед. Но никакие слова и наставления тетушки уже не могли меня остановить. А все дело было в том, что впервые за последние несколько дней мне позвонил человек, которого прежде иначе, как мошенником и прохиндеем, я не называла…

И на самом деле я долго ждала этого звонка, и я действительно спешила на встречу с ним, и, конечно же, знала, почему эта встреча назначена в зале ожидания тарасовского вокзала. Но обо всем этом я старалась не думать. «В конце концов, и думать тут не о чем!» – то и дело одергивала я себя.

Но так или иначе, а все же я торопилась и до здания вокзала мчалась, нарушая все скоростные режимы. Припарковала машину под запрещающим знаком и, даже не заметив этого, помчалась к стеклянным дверям. Так же быстро я миновала кассы и поднялась на второй этаж.