Тернистый путь - Леонид Ленч

— Так, так, так! — сказал заинтригованный врач.

Значит, жене не нравятся ваши… несколько односторонние беседы?

— Не нравятся!

— Знаете что, Максим Савельевич, попросите вашу супругу зайти ко мне! — сказал врач. — Прежде чем давать вам свои советы, я бы хотел кое-что выяснить для себя.

Супруга Максима Савельевича Тамара Павловна оказалась женщиной еще молодой и довольно привлекательной. Работает лаборанткой в каком-то институте. Говорит многословно, очень убежденно и очень быстро — сто слов в минуту.

Про странности мужа она сказала врачу так:

— Я не думаю, доктор, что у Макса базис не в порядке, просто мы с ним разные люди по культурному горизонту. Мне, например, говорить с ним буквально не о чем! Вот он и стал разговаривать сам с собой!

— Неужели у вас совсем нет общих тем для разговора с мужем?

— Какие-то житейские, мелкие, очень ограниченные есть, а так… в смысле общей интеллектуальной координации — нет! Он же невежественный человек, доктор. Кроме «козла» и пивных посиделок с приятелями, его ничего больше не интересует.

Врач подумал: «Зачем же ты, матушка, за такого замуж шла?»— но сказал другое:

— Тамара Павловна, вы должны мне помочь как врачу. Пока ничего опасного в состоянии психики вашего супруга я не вижу, но… лиха беда начало. Приучайте его читать хорошие книги, смотреть интересные телевизионные программы, а потом вовлекайте его в разговоры на эти темы, будьте их зачинщицей. Так постепенно он избавится от своей дурной привычки. Имейте в виду, пока это только привычка, но со временем она может перерасти в нечто худшее. Придите ко мне… ну, скажем, через месяц, посмотрим, какие у нас с вами будут достижения.

Тамара Павловна Кушкина пришла к врачу снова, не через месяц, а через два. На его вопросы отвечала нехотя, вяло, уклончиво, но потом ее прорвало, и она запальчиво и с вызовом сказала:

— Я, доктор, пробовала делать то, что вы мне посоветовали, но больше не могу. Надо адское терпение иметь, чтобы выслушивать его рацеи. Но при этом он еще не соглашается со мной, с культурным человеком, а спорит. У него, видите ли, «свое мнение»! А какое у него может быть свое мнение, когда он в вопросах искусства разбирается, извините, как тот любитель «телика» из анекдота, который посмотрел «Войну и мир» и сказал, что был очень удивлен, когда Наташа из Ростова вышла замуж за графа Безносова. Я прекратила с ним всякие разговоры на эти темы. И вообще… не могу. Это выше моих сил!..

Тут мой приятель, рассказывая мне эту историю, сделал длительную паузу. Я спросил его:

— И это все?

— Нет, не все! — сказал врач. — Теперь ко мне в поликлинику на прием ходит не сам Кушкин, а Тамара Павловна. Она тоже стала разговаривать сама с собой. Высказывается она не в аспекте мыла или зубной щетки, подобно своему супругу, а делится с собой — в моем присутствии — впечатлениями от прочитанных книг и увиденных телеспектаклей. Терапия моя в основном заключается в том, что я все эти сто слов несусветной околесицы в минуту покорно выслушиваю. Я стал как бы другом дома Пушкиных, не выполняя, конечно, его основной функции. Разводиться они не собираются, так и живут по принципу двух параллельных линий, которые, как видите, не пересекаются не только на плоскости, но и в жизни.

— Неужели ничем нельзя им помочь?

На лице врача заиграла этакая мефистофельская улыбочка.

— Медицина тут, увы, бессильна!

ТАНЯ И ТАНЯ

— Я прошлым летом жила с папой и мамой в деревне, а вокруг был лес — большой-пребольшой. И очень полезный для детей, у которых гланды.

Мы жили у тети Клавы, очень симпатичной, снимали у нее целую большую-пребольшую избу, а тетя Клава и ее муж, охотник, дядя Саша, тоже очень симпатичный, жили во дворе, в летней кухне. И представьте себе, с ними жил маленький живой медвежонок, ужасно симпатичный и такой смешной, что я только посмотрю на него — и уже смеюсь. И долго-долго не могу остановиться.

Дядя Саша говорил, что он нашел медвежонка в лесу. Медвежонок вышел из дома, где он жил у своих родителей, погулять, и, наверное, заблудился, и — здрасьте! — вдруг встретился с дядей Сашей нос к носу Медвежонок очень испугался, потому что у дяди Саши было с собой ружье, он же не знал, что дядя Саша в маленьких не стреляет, взял и забрался на дерево — такой дурачок, как будто дядя Саша сам не может туда забраться. И, конечно, дядя Саша ловко забрался на это дерево, взял на руки медвежонка, который ужасно дрожал от страха, положил его в мешок и принес к себе домой.

Этот медвежонок бегал за мной повсюду, куда я, туда и он, как собачка, и мы с ним очень подружились, и вместе играли, и тетя Клава очень смеялась и стала звать его Таней, как и меня.

Дядя Саша говорил, что это неправильно — звать медведя Таней, потому что он не баба, а мужик. А тетя Клава сказала, что медведю наплевать на то, как его зовут, как мужика или как бабу. Я спросила: как же тогда Таня разберется, когда вырастет, кто он — мужик или баба? И что ему делать — жениться или выходить замуж?

Тетя Клава и дядя Саша засмеялись, и дядя Саша сказал:

— Не беспокойся за него, он уж как-нибудь сам разберется!

Папин отпуск ужасно быстро прошел, надо было нам уже уезжать домой. Мы стали собирать вещи. Папа посмотрел на меня и спросил:

— Ты что такая печальная-препечальная, Танька-Претанька?

И я в ответ сразу заревела и призналась, что тетя Клава обещала отдать мне Таню насовсем и что его можно везти в мешке, а на станции сказать, что в мешке не медвежонок, а мягкие вещи, чтобы нас пустили в вагон.

— А если эти твои «мягкие вещи» начнут в вагоне громко реветь или, не дай бог, описаются от страха? Хороши мы тогда будем! Ты об этом подумала? — сказала мама.

— Подумала! — закричала я. — Таня меня слушается, я буду рядом с ним, и он не посмеет вести себя громко и неприлично.

— Выбрось эту дурацкую идею из своей головы! — сказала мама.

А папа нахмурился и тоже сказал, что брать с собой Таню в город нельзя, потому что его милиция не пропишет, и чтобы я была умной девочкой и не приставала к родителям с сумасшедшими просьбами. И тогда я поняла, что Таню мне ни за что не позволят взять с собой, и побежала к тете Клаве, и сказала ей об этом. И еще сказала, что очень боюсь, как бы дядя Саша не застрелил Таню из ружья, когда мы уедем.

— Святая икона, ни одна шерстинка не упадет со шкуры твоего Тани! — сказала тетя Клава. — Поезжай спокойно.

Я попрощалась с Таней, поцеловала его, и мы уехали.

В этом году я поступила в школу, пошла в первый класс, у меня появилось на свете много новых подруг, но, вы знаете, я никак не могла забыть своего Таню и очень скучала без него. Он мне часто снился во сне, и когда я просыпалась, я сразу начинала плакать. И долго-долго не могла остановиться. Я взяла и написала тете Клаве письмо, я писала его целых два дня, я просила ответить мне, как живет Таня. Мама положила мое письмо в конверт, надписала адрес, и я сама опустила его в почтовый ящик на нашей почте.

Очень скоро пришел ответ от тети Клавы. Она написала, что Таню они отвезли в их город и отдали в зоологический сад.

Тогда я взяла и написала письмо в этот зоологический сад, я писала его четыре дня и очень старалась, чтобы все буквы были красивые и разборчивые.

Я написала, как я познакомилась с Таней-медвежонком, как мы подружились и как я скучаю без него, и просила ответить мне, как он себя чувствует и как его здоровье. Письмо я подписала так: «Таня-девочка»

Мама положила мое письмо в конверт, надписала адрес, и я сама опустила его в почтовый ящик.

Очень долго не было никакого ответа, так долго, что я взяла и написала второе письмо. Опять мама положила его в конверт, надписала адрес, и теперь на всякий случай она сама опустила его в почтовый ящик.

Наконец из этого зоологического сада пришел ответ

Зоологический сад написал мне, что медвежонок по кличке Таня поступил учиться в местный цирк.

Тогда я взяла и написала письмо в этот цирк. И можете себе представить — очень быстро получила ответ от артиста, который, оказывается, учит Таню кататься на роликах и «другим штукам». Он написал, что у Тани большие способности и что, когда он будет выступать в нашем цирке, я сама это увижу.

Я стала скакать и прыгать по комнате от радости, что снова встречусь с Таней, а папа сказал:

— Неужели ты серьезно думаешь, что медвежонок тебя узнает? Он тебя давно забыл!

А я сказала:

— Он не может меня забыть, потому что в то лето мы с ним подружились навсегда. Я узнаю его из тысячи других медвежат; а он меня — из тысячи других девочек. Вот увидишь!

И папа не стал со мной спорить!

ДОЛГОИГРАЮЩАЯ ПЛАСТИНКА

Работал на одном некрупном и незвонком машиностроительном заводе слесарем-инструментальщиком некто Леша М., совсем еще молодой паренек, застенчивый, розовощекий, улыбчивый.