Дар ледяного огня (СИ) - Майер Кристина

– Где лопата? – прошептала подбежавшая к нам Мариса.

– Ты о чем? – Не открывая глаз, мы продолжали греться в лучах осеннего солнца, удобно развалившись на траве. Так хорошо и спокойно было здесь: ветерок, шуршание листьев деревьев, шум ручья.

– Как о чем? О лопате, с помощью которой мы... прячем следы разложения продуктов. – Во как завернула.

– Откуда мы ее видеть могли? Мы здесь давно загораем, в лес не ходили. Может, кто из девушек-оборотней с ней в лесу?

– Так я уже час жду, мне что делать? Надо было две лопаты на такой случай прятать – и в разных местах!

– Пойдем.

Нельзя оставлять товарища в беде.

Пришли мы на наше секретное место, осмотрели все вокруг. Лопаты нигде нет. У Марисы уже пот на лбу выступает.

– Мариса, может, ты так сходишь? Подальше в глубь леса удалишься, что мучаешься?

Она только упрямо помотала головой.

– Подумаешь, у оборотней нюх, – продолжала я ее уговаривать, – что, помереть теперь? Можно подумать, звери в лесу с лопатами ходят.

– Это не наша лопата, девочки? – Диана, кивает в сторону жреца, внимательно рассматривая в его руках орудия труда.

– Да они же все одинаковые, как мы узнаем, наша или нет? – удивилась я. Ну Диана дает. Я на таком расстоянии медведя от кабана не отличу, не то что лопату.

– Наша, наша это лопата. Я специально ручку с красным концом взяла, все остальные с темными краями.

– И как мы ее заберем? – поинтересовалась я.

– Ждите здесь, – деловым тоном отдала нам приказ подруга и буквально бегом направилась в сторону жреца, который и сам шел в нашу сторону.

Подошла к жрецу и о чем-то с ним заговорила, размахивая руками. Не знаю, чем она так расстроила или напугала мужчину, но он бегом бросился к алтарю, не выпуская лопаты из рук. Диана ринулась за ним следом. Не жалей я Марису, рассмеялась бы в голос.

Караул, что происходит?! Что она ему сказала, что он от нее с лопатой удирает?! Тут она совсем неестественно падает. Главный жрец этого не видит, но все же разворачивается на поднятый девушкой шум.

– Она же не по-настоящему упала?

Я только помотала головой продолжая следить за подругой. Жрец протягивает ей лопату, она делает вид, что опирается о нее и движется в нашу сторону. Мужчина, разворачивается и удаляется. Как только он отходит, она сломя голову несется в нашу сторону, уверенно держа в руках лопату. С радостными лицами мы ждали, когда она приблизится к нам.

Но тут жрец решил взглянуть на девушку, которую оставил в трудной ситуации, и наверняка удивился – как быстро она бежит на поврежденной ноге! Мне кажется, я даже отсюда вижу его ошарашенное лицо. Мужчина явно не понимает, что происходит. Я принимаюсь активно махать ей руками, а она, окрыленная успехом ничего не замечает. Остается только мысленно стонать.

Победный трофей Диана торжественно вручает Марисе в руки, которая уже на большой скорости мчится сквозь кусты в чащу леса. Все это время жрец смотрит на нас, уверена, как на полоумных. Ну не кричать же ему отсюда, что мы тоже люди и ничто человеческое нам не чуждо? Не знаю, в какой момент до него дошло, что происходит – он развернулся и направился в лагерь. Его голова странно качалась из стороны в сторону, а тело сотрясалось. Он над нами явно смеялся. Можно выдохнуть с облегчением. Ну, в смысле расслабиться, что все закончилось благополучно. Диана настоящий друг.

– Что ты ему сказала, что он от тебя удирал? – весело засмеялась я, вспоминая эту картину.

– Первое, что пришло в голову. Будто кто-то трогал костер на алтаре и сейчас там беспорядок. Я надеялась, что он бросит лопату, а он с ней побежал с такой скоростью, что не угнаться было – вот тебе и старик!

– Увидеть бы его лицо вблизи, когда ты как ошалелая неслась с лопатой, на которую вроде как должна была опираться!

Вернувшись в лагерь, прилегли отдохнуть. Нас уже несколько раз предупреждали взрослые, что ночь будет длинной и не мешало бы поспать. Не знаю, ожидание тому виной или волнение, но сон ко мне не шел. Долго крутилась в палатке и сдалась – выползла наружу. Уже начинало темнеть, первые звезды зажглись на ясном небе.

Сегодня повара приготовили ужин позднее обычного. Предполагалось, что ночь может быть и вовсе бессонной, а бегать перекусывать времени не будет. Многие девушки помогали накрывать столы, ведь сегодня мы почти все время отдыхали, и сидеть на месте, ожидая «чуда» было сложно. Несколько парней присоединились к нам, но все остальные сидели на бревнах. Кто-то пел, кто-то дурачился, не зная, куда деть энергию.

Диана еще спала. Пойду ее разбужу, а то она и до утра не проснется. Эдварда, как всегда, нигде не было видно – он вообще последние два дня почти не попадался на глаза. Мне удавалось издалека увидеть его профиль или спину. Все поручения передавались нам через парней, с которыми он беседовал лично.

Диана уже не спала – она куталась в одеяло, пытаясь согреться после ледяного умывания. Как я ее понимала. Приходилось вообще удивляться, что я еще не заболела. Приходится, мочить полотенце в холодной воде и обтираться. Сегодня днем я основательно промерзла: такое купание мне надоело, и я залезла в ручей, чтобы основательно помыться. Потом отогреть меня не смогли даже одеяло и три кружки горячего чая. Заболею – и пусть будет это на совести профессора.

После ужина все разошлись по палаткам, чтобы утеплиться. Затем стали собираться у алтаря. Словно опасаясь потревожить лесных жителей, двигались почти бесшумно и говорили вполголоса. Такая таинственность сказывалась и на мне: росло внутреннее напряжение, и тело мелко подрагивало.

К обряду все было готово. Я, как завороженная, смотрела по сторонам, но не все происходящее доходило до меня. Жрец с помощниками ходили кругами вокруг каждого костра, что-то напевая на непонятном мне языке, а после костры разжигались в какой-то неправильной, на мой взгляд, последовательности.

Стояли мы полукругом. Так как ростом были ниже большинства оборотней, нас выдвинули вперед. Еще в первый час стояния мне захотелось опуститься и присесть, пусть земля и холодная. Но мне дали понять, что так нельзя.

Когда все костры зажглись, время было глубоко за полночь. Я изрядно устала смотреть за однообразными движениями. Странно, но когда жрец зажег последний костер на поляне – кроме того, что в центре алтаря – в такой же последовательности стали зажигаться звезды на небе. Я даже присвистнула от удивления. Звезды повторили тот же узор. Если на земле его можно было рассмотреть только с высоты птичьего полета, то на небе отлично была видна раковина улитки. Чтобы это могло символизировать? Может, виток жизни или бесконечность? Сон после такого волшебства пропал, мне стало так волнительно, что же будет дальше. В этот момент я ощущала себя маленькой, совсем незаметной частицей вселенной и радовалась, что приложила руку к этому чуду. Даже на Эдварда уже не злилась, что он меня сюда чуть ли не насильно приволок.

В толпе слышались восторженные шепотки. Все пребывали в возбуждении. Оборотни радовались, что ритуал идет по плану и этот этап завершился удачно.

Когда волнение среди нас улеглось и опять наступила тишина, в которой был слышен каждый шорох ночного леса, жрец с помощниками приступил к следующей ступени обряда. Из каждого костра брали одну горящую ветку и подходили к камням вокруг алтаря, напоминающим по форме больших зверей. Помощники встали у камней с горящей веткой в руках, а жрец запел новую ритуальную песнь.

По ее завершению ребята в едином порыве, не оглядываясь ни на кого, приблизились еще на один шаг к статуям. Они не подожгли траву, как я предполагала, а стали водить обугленным концом по камням, рисуя узоры. Каждый помощник рисовал свой символ, отличающийся от других. Дорисовав, они, как по команде сделали шаг в сторону.

Меня словно молнией ударило. Глаза отказывались верить в происходящее. В густой дымке марева из камней стали отделяться лунные звери и убегать в лес. Их призрачные, невесомые тела серебрились и переливались в темноте. Некоторые из них пробегали сквозь нас, даря частицу тепла. Мы словно перенеслись в другой мир. Я пыталась уследить за всеми: вот взлетела сова, взмах ее крыльев оставлял полосу золотистого цвета, которая почти сразу же растаяла в воздухе. Сквозь меня пронеслась лиса. Волк, заяц, олень, медведь, рысь разбежались в разные стороны. Звери были невероятные, ничего прекраснее до этого мгновения я в своей жизни не видела. Чем дальше они уходили вглубь леса, тем прозрачнее становилось их сияние, тусклое голубовато-желтое свечение через несколько секунд совсем исчезло.