Прелюдия к космосу - Артур Кларк

После приличествующей моменту паузы Дирк проговорил:

– Не самое приятное событие перед прощанием с «Прометеем», да?

Мак-Эндрюс чуть насмешливо пожал плечами:

– Вряд ли хоть кто-то здесь суеверен! Хотите посмотреть, как будут заправлять корабль? Заправка назначена на два часа. Я вас подвезу.

Дирк особого энтузиазма не проявил.

– Спасибо,- поблагодарил он.- Но у меня дел по горло. Да и смотреть будет особо не на что, верно? Я хотел сказать, что закачка нескольких сотен тонн горючего – врядли такое уж впечатляющее зрелище. Вернее, для кого-то может быть, и впечатляющее – но только не для меня!

Мак-Эндрюс явно обиделся, но Дирк ничего не мог с собой поделать. В данный момент у него не было жгучего желания снова приближаться к «Прометею». Чувство, конечно, абсолютно иррациональное: разве стоило обвинять гигантский корабль, если он защитил себя от врага?

Весь день Дирк слышал рев вертолетов, прибывавших из крупных австралийских городов. Время от времени с оглушительным свистом на аэродроме садились трансконтинентальные лайнеры. Где вновьприбывшие собрались коротать ночь, Дирк не мог себе представить. Даже в домиках с центральным отоплением было холодновато, а репортеры, разместившиеся в брезентовых палатках, рассказывали жуткие истории про то, как им приходится страдать, и многие говорили чистую правду.

Ближе к вечеру Дирк встретился с Коллинзом и Макстоном в буфете и узнал от них, что заправка прошла без происшествий.

– Мы немножко поволновались и ушли.

– Кстати,- заметил Макстон,- вы ведь, кажется, говорили вчера, что никогда не смотрели на Луну в телескоп? Мы как раз собираемся в обсерваторию. Почему бы вам не пойти с нами?

– Я с радостью – только вы-то на нее наверняка не раз смотрели!

Макстон усмехнулся:

– «Шоу получится так себе», как сказал бы Рэй. Да, я действительно неплохо знаю Луну, но уверен: больше половины сотрудников Межпланетного общества никогда не пользовались телескопом. И самый показательный пример в этом смысле – наш генеральный директор. Он десять лет занимался астрономическими исследованиями, не приближаясь к обсерватории.

– Только никому не говорите, что это я вам сказал,- с величайшей серьезностью произнес Коллинз,- но я обнаружил, что астрономы делятся на две категории. Первые ведут исключительно ночной образ жизни и в рабочее время делают фотоснимки таких далеких космических объектов, которые теперь уже вряд ли существуют. Их не интересует Солнечная система, ее они считают весьма странным и почти непростительным несчастным случаем. Днем такие астрономы спят где-нибудь посреди скал или в теплых сухих местах.

Астрономы, относящиеся ко второй категории, работают в более нормальное время и обитают в кабинетах, заставленных вычислительными машинами и арифмометрами. Теснота им очень мешает, но тем не менее они ухитряются выдавать множество математических расчетов насчет космических объектов (скорее всего, несуществующих), сфотографированных их коллегами, с которыми они общаются посредством маленьких записочек, передаваемых через ночных сторожей.

Эти две категории объединяет одно: никогда, за исключением моментов острейшего умственного помешательства, они по-настояшему не смотрят в телескоп. Тем не менее снимки делают очень и очень недурственные.

– Я так думаю,- рассмеялся профессор Макстон,- что в любой момент может родиться еще один представитель ночной категории астрономов. Пойдемте.

Обсерватория в Луна-Сити была построена большей частью для развлечения сотрудников, среди которых астрономов-любителей насчитывалось куда больше, чем профессионалов. Обсерватория состояла из нескольких деревянных домиков, поспешно перестроенных для того, чтобы там поместилось около десятка телескопов с объективами от трех до двенадцати дюймов. В данный момент полным ходом шла сборка двадцатидюймового рефлектора, но ее завершение ожидалось не раньше чем через несколько недель.

Гости Луна-Сити, разузнав про обсерваторию, пользовались ею, что называется, на всю катушку. Несколько десятков человек выстроились в очереди к телескопам, а их владельцы позволяли желающим поглядеть в окуляр минуты две, сопровождая сеанс импровизированными лекциями, они вовсе не рассчитывали на такой вариант, когда отправились понаблюдать за четырехдневной Луной, и теперь отказались от всякой надежды лично ею полюбоваться.

– Жаль, что не берут по фунту за сеанс,- проворчал

Коллинз, задумчиво глядя на очередь.

– Может, и берут,- сказал Макстон.- Вообще-то мы

могли бы поставить здесь ящик для пожертвований в пользу обездоленных инженеров-атомщиков.

Купол над двадцатидюймовым рефлектором – единственным инструментом, который принадлежал не частному владельцу, а Межпланетному обществу,- был закрыт, и здание, в котором размещался этот телескоп, заперто. Профессор Макстон достал из кармана связку мастер-ключей и, пробуя их один за другим, в итоге отпер замок. От ближайшей очереди к нему тут же потянулся народ.

– Извините! – закричал профессор, поспешно захлопнув за собой дверь.- Телескоп не работает!

– Вы хотели сказать, что он не будет работать,- мрачно проворчал Коллинз.- Вы знаете, как пользоваться хоть какой-нибудь из этих штуковин?

– Думаю, мы сможем догадаться,- ответил Макстон не очень уверенно.

Высочайшее мнение Дирка об этих ученых сильно но колебалось.

– Вы хотите сказать,- проговорил он,- что готовы рискнуть и подступиться к такому дорогостоящему инструменту, ничего о нем не зная? Да это же все равно что сесть за руль, не умея водить автомобиль!

– Господи всевышний,- возразил Коллинз, весело сверкая глазами,- не считаете же вы и вправду этот прибор сложным! Если уж вам так хочется, сравните его с велоспедом – но только не с автомобилем!

– Прекрасно,- буркнул Дирк – Попробуйте покататься на велосипеде, не умея этого делать!

Коллинз рассмеялся и продолжал изучать пульт управления. Некоторое время они с профессором обменивались какими-то техническими терминами. Дирк окончательно разочаровался. Он понял, что об этом телескопе его друзья знают не больше, чем он.

После небольшой возни прибор был нацелен на Луну, которая стояла довольно низко над горизонтом на юго-западе. Дирку пришлось довольно долго ждать, пока Коллинз и Макстон всласть насмотрятся. Наконец он не выдержал.

– Между прочим, вы меня пригласили,- укоризненно произнес он.- Или вы забыли об этом?

– Прошу прошения,- извинился Коллинз, с неохотой уступая Дирку место перед телескопом.- Теперь можете посмотреть. Резкость регулируется вот этой круглой ручкой.