Кукла - Болеслав Прус

Князь вторично откашлялся, предводитель смутился и вытер потный лоб фуляровым платком необычайных размеров.

- Милостивые государи, - начал князь. - Я позволил себе обеспокоить вас по поводу некоего... чрезвычайно важного общественного начинания, которое, как все мы чувствуем, должно всегда находиться на страже наших общественных начинаний... я хотел сказать... наших идей... то есть...

Казалось, князь был в затруднении, однако быстро овладел собой и снова заговорил:

- Речь идет о начи... то есть о плане, вернее... о проекте организации общества по содействию торговле...

- Зерном, - подсказал кто-то из угла.

- Собственно говоря, - продолжал князь, - речь идет не о торговле зерном, однако...

- Хлебной водкой, - поспешил добавить тот же голос.

- Да нет же... О торговле, вернее - о содействии торговле между Россией и заграницей товарами... ну, товарами. Что же касается нашего города, то желательно, чтобы он стал центром таковой...

- Какие же товары? - спросил сутуловатый граф.

- Деловую сторону вопроса соблаговолит осветить нам пан Вокульский, человек... человек деловой, - закончил князь. - Однако не забудем, господа, об обязанностях, которые возлагает на нас забота об общественных интересах и наша несчастная отчизна...

- Ей-богу, немедленно вношу десять тысяч рублей, - рявкнул предводитель.

- На что? - спросил граф, изображавший стопроцентного англичанина.

- Все равно!.. - громовым голосом отвечал предводитель. - Я сказал: промотаю в Варшаве пятьдесят тысяч рублей, так пусть же десять тысяч пойдут на благотворительные цели, потому что наш милый князь говорит - ну просто чудо! От души, ей-богу!

- Простите, - вмешался Вокульский, - но речь идет не о благотворительном обществе, а о компании, приносящей верную прибыль.

- Вот именно! - вставил сутуловатый граф.

- Дэ-э... - подтвердил граф-англоман.

- Какой же доход с десяти тысяч? - упирался предводитель. - Я бы по миру пошел при таких доходах.

Сутуловатого графа взорвало.

- Прошу слова по существу вопроса: следует ли пренебрегать небольшими доходами? Это, именно это губит нас, господа! Вот! - кричал он, стуча ногтем по ручке кресла.

- Граф, - сладким голосом прервал его князь, - слово имеет пан Вокульский.

- Дэ-э! - поддержал его граф-англоман, поглаживая свои пышные бакенбарды.

- Итак, просим уважаемого пана Вокульского, - раздался чей-то голос, чтобы то общественное дело, которое привело нас сюда, в гостеприимный дом князя, он соблаговолил изложить нам с присущей ему ясностью и сжатостью.

Вокульский глянул на человека, признающего за ним ясность и сжатость суждений. Это был прославленный адвокат, друг и правая рука князя; он любил выражаться цветисто, при этом всегда отбивал такт пальцами и прислушивался к собственным фразам, которые ему самому всегда казались блестящими.

- Только чтобы всем нам было понятно, - буркнул кто-то в углу, где сидели дворяне, ненавидевшие магнатов.

- Вам известно, господа, - начал Вокульский, - что Варшава является промежуточной станцией на торговом пути между Западной и Восточной Европой. Тут скапливается и проходит через наши руки часть французских и немецких товаров, предназначенных для России, что могло бы принести нам определенный доход, если бы наша торговля...

- Не находилась в руках евреев, - сказал вполголоса кто-то у стола, где сидели купцы и промышленники.

- Нет, - возразил Вокульский. - Доходы поступали бы к нам в том случае, если б в нашей торговле был определенный порядок.

- С евреями порядка не будет.

- Однако сегодня, - прервал адвокат, - уважаемый пан Вокульский изложит нам возможность вложить христианские капиталы вместо еврейских.

- Пан Вокульский сам допускает евреев в торговлю, - бросил оппонент из купеческого лагеря.

В комнате стало тихо.

- Я ни перед кем не отчитываюсь в том, как веду мои собственные дела, продолжал Вокульский. - А сейчас я указываю вам, господа, путь к упорядочению торговли Варшавы с заграницей, что составляет первую часть моего проекта и создает один из источников дохода для отечественных капиталов. Другим источником дохода является торговля с Россией. Там имеются дешевые товары, которых нам не хватает. Торговая компания, которая занялась бы этим делом, могла бы получить от пятнадцати до двадцати процентов годовых на вложенный капитал. На первом месте я ставлю ткани...

- Это значит подрывать нашу промышленность, - отозвался оппонент из купеческой группы.

- Меня интересуют не фабриканты, а потребители, - ответил Вокульский.

Купцы и промышленники начали перешептываться, с явным недоброжелательством косясь на Вокульского.

- Вот мы и добрались до общественной стороны дела... - взволнованно воскликнул князь. - Вопрос представляется так: являются ли проекты уважаемого пана Вокульского явлением, благоприятным для страны?.. Прошу вас... - обратился князь к адвокату, чуствуя непреодолимую потребность в поддержке.

- Уважаемый пан Вокульский, - начал адвокат, - соблаговолите объяснить с присущей вам обстоятельностью: не нанесет ли привоз упомянутых тканей из пунктов столь отдаленных ущерб нашим фабрикам?

- Прежде всего, - отозвался Вокульский, - эти так называемые наши фабрики в действительности не наши, а немецкие.

- Ого! - воскликнул оппонент из группы купцов.

- Я готов, - продолжал Вокульский, - немедленно перечислить фабрики, где вся администрация и все высокооплачиваемые рабочие - немцы, где капитал - немецкий, а правление находится в Германии, где, наконец, наш рабочий не имеет возможности совершенствоваться в своем ремесле и является батраком, который плохо оплачивается, подвергается дурному обращению и вдобавок онемечивается...

- Это весьма важно! - заметил сутуловатый граф.

- Дэ-э... - протянул англичанин.

- Ей-богу, я даже разволновался! - вскричал предводитель. - Никогда бы не подумал, что подобная беседа может быть так увлекательна... Сию минуту вернусь...

И он вышел из кабинета, причем пол так и затрещал под его ногами.

- Прикажете перечислить фамилии? - спросил Вокульский.

На этот раз группа купцов и промышленников проявила редкую воздержанность и не потребовала фамилий. Адвокат быстро встал с кресла и, замахав руками, воскликнул:

- Мне кажется, на вопросе об отечественных фабриках можно более не задерживаться. Теперь, уважаемый пан Вокульский, соблаговолите объяснить с присущей вам меткостью, какие выгоды получит от этого проекта...

- Наша несчастная отчизна, - закончил князь.

- Судите сами, господа, - ответил Вокульский, - если бы локоть моего ситца стоил на два гроша дешевле, чем сейчас, то на каждом миллионе купленных локтей население выгадало бы десять тысяч рублей.

- А что такое десять тысяч рублей? - спросил предводитель, который как раз вошел в кабинет и еще не успел разобрать, о чем шла речь.

- Много... очень много!.. - воскликнул сутуловатый граф. - Научимся же наконец ценить и грошовые прибыли.

- Дэ-э... Пенс гинею бережет... - прибавил граф, разыгрывавший англичанина.

- Десять тысяч рублей, - продолжал Вокульский, - могут служить основой благосостояния по меньшей мере двадцати семейств.

- Капля в море, - буркнул один из купцов.

- Но можно посмотреть на это и с другой стороны, - говорил Вокульский, - которая, правда, интересует только капиталистов. Я располагаю товарами на три или четыре миллиона рублей в год...

- Вот это да! - прошептал предводитель.

- Это не мой личный капитал, - заметил Вокульский, - он значительно скромнее...

- Люблю таких... - сказал сутуловатый граф.

- Дэ-э... - поддакнул англичанин.

- Упомянутые три миллиона составляют мой личный кредит и приносят мне, как посреднику, весьма небольшой процент. Однако заявляю, что, если бы мы не пользовались кредитом, а платили наличными, доход возрос бы до пятнадцати двадцати процентов, а может, и более. Так вот, эта сторона дела интересна для тех из вас, господа, кто вкладывает свои деньги в банки и получает низкий процент. Ваши деньги пускают в оборот другие и прибыль извлекают для себя. Я же предлагаю вам возможность употребить капиталы непосредственно в дело и увеличить ваши доходы. Я кончил.

- Великолепно! - воскликнул сутуловатый граф. - А нельзя ли все же ознакомиться с деталями?

- Об этом я буду говорить только с членами нашей компании, - ответил Вокульский.

- Вступаю, - сказал сутуловатый граф и подал ему руку.

- Дэ-э, - процедил псевдоангличанин, протягивая Вокульскому два пальца.

- Почтеннейшие! - отозвался гладко выбритый мужчина из группы дворянства, ненавидящего магнатов. - Вы тут говорите о торговле ситцем, которая нас совершенно не интересует. Но, господа, - продолжал он плаксивым тоном, - зато у нас есть зерно в закромах, у нас хлебное вино на складах, и посредники наживаются на нас самым - разрешите уж сказать - бессовестным образом...

Он оглянулся по сторонам, - группа дворянства, презирающего магнатов, зааплодировала.