Сны принцессы Лилиан - Яна Дубинянская

А проснулся он совсем один - если не считать облезлой кошки, которая приткнулась погреться между ним и забором и завопила диким голосом, когда Фрэнк, повернувшись, прижал ей хвост. Голова раскалывалась, во рту набралась мерзкая горькая слюна, - но он все-все помнил. Надо было во что бы то ни стало разыскать свою женщину, и через десять минут он уже знал, что ее зовут Минни, а пацаны - что малышу Фрэнку пришла пора выставлять всей компании. Да ладно, выставил бы, не пожлобился...

Но Минни, бледная, мятая и совсем некрасивая, заявила, что он сопляк, грубиян, слабак, импотент, громила и шкаф, - а потому пошел бы... Она не стеснялась в выражениях и не заботилась, чтоб они хотя бы не противоречили друг другу, - а зачем, если рядом торчал длинный рыжий шкет с Восьмого переулка? Слава Фрэнка-боксера тогда еще не распространилась на весь Порт-Селин. Вот рыжий как раз и донес ее до своего долбаного переулка вместе с двумя фонарями и расквашенным носом.

Конечно, теперь Фрэнк точно знал, что он не импотент и не шкаф, а настоящий мужчина. Так говорили все: и маленькая веселая Дэзи-Клякса, и блондинка Мэг - девушка самого Рашпиля, и дочка доктора, которой было целых двадцать лет, и даже иностранка Анна-Лиза из подпольного заведения на окраине. Все они сговариваться и врать не стали бы, это ясно. А та дура в красном платье... ну ее.

Он самый что ни на есть настоящий мужчина, и Лили... она должна была...

Она так ничего и не сказала. Она только заплакала тогда - и можно было сколько угодно твердить себе, что это ничего, что девчонки вообще постоянно ревут... Лили плакала - а значит, он сделал что-то не так. Настолько не так, что, кажется, уже не поправить... Сколько ни крой себя последними словами, каких не сочинить дурочке Минни.

А потом Лили увидела СОН. И стала совсем далекой.

- Я же говорил, - раздался голос очкарика. - Они все здесь спят.

* * *

Парочка в подворотне по-новой напомнила Фрэнку тот вечер, когда они с Минни... какого черта, спрашивается?!..

Спящая девчонка прислонилась спиной к стене и держалась там непонятно каким макаром - ноги у нее подогнулись в коленях и выпирали под полуистлевшим, когда-то красным длиннющим платьем. Сверху оно было уже как следует приспущено - сиськи почти целиком наружу, бледные и пористые, как морда у того стражника. Лицо закрывали распущенные волосы, рыжие и пыльные; между прядями проглядывали острый носик и один закрытый глаз. Парень, тоже одетый чудно, по-старинному, валялся ничком на земле; рук не было видно, но они явно возились с поясом. Как если бы чувак обкурился сверх нормы и отключился прямо в процессе...

Долго смотреть на них не хотелось. Фрэнк отвернулся и зашагал дальше. Очкарик поплелся за ним.

Шагов через десять они чуть не споткнулись о спящего поперек дороги мальчишку в лохмотьях: может быть, он так и заснул в эдакой рванине, а может, тогда это была нормальная одежда...

- Как ты думаешь, давно они... того?.. - спросил Фрэнк.

Очкарик вздрогнул, споткнулся и чуть не упал. Вряд ли у него до сих пор сухие штаны, - злорадно подумал Фрэнк... смешно почему-то не было.

- Не знаю, - заговорил Джерри. - Судя по архитектуре... по костюмам... Они жили, то есть бодрствовали, за много столетий до ЭВС. Но столько никакая одежда не сохранилась бы, тем более под открытым небом. Металл еще туда-сюда... скорость коррозии зависит от многих факторов. Я уже не говорю про самих людей... Может быть, анабиоз?..

- Как это? - неосторожно спросил Фрэнк.

И тут же понял, что вляпался. Очкарик только того и ждал: он с удовольствием пустился в пространные объяснения, в которых словечки вроде "процессы жизнедеятельности" или "тактильная чувствительность" были еще цветочками. Но на этот раз Фрэнк решил принять бой; напряженно вслушиваясь в развесистые умствования, он в конце концов сообразил: речь всего-то о том, что этих гавриков кто-то заморозил. Как говядину в рефрижераторе.

- Гонишь, - перебил он. - В такую жару!

У стены, нелепо скособочившись, сидя спала толстая девка с высоченной башней парика на голове. Фрэнк бесстрашно подошел вплотную...

Б-р-р-р!..

... и недрогнувшей рукой коснулся девкиной рыхлой щеки.

- Теплая, - снисходительно бросил он.

- Тогда не знаю, - со вздохом сознался Джерри.

То-то. Сильно ученый выискался!

Настроение, изрядно подпорченное сном с Минни, жуткими спящими и невеселыми мыслями о Лили, начало потихоньку подниматься. Фрэнк чувствовал себя не только в десять раз умнее понтового очкарика, но и до чертиков отважным парнем. Подумать только - проник на засекреченный объект, за здорово живешь обставив охранников Кордона! Каланчу Джерри, если б тот пошел один, замели бы через пять шагов - если не подстрелили бы, как фонарный столб с мишенью. Однозначно.

И вот сейчас он, Фрэнк, запросто шагает, может быть, по тому самому месту, откуда пять лет назад смывался, не разбирая дороги и разбрасываясь последними мозгами, такой крутяк, как Берт Уэльси! Пацаны в Порт-Селине закачаются, когда узнают. Надо будет прихватить с собой какую-нибудь здешнюю прикольную вещицу, вроде стражницкого шлема, - на память и в доказательство. И еще на обратном пути отодрать номера с Бертова грузовика...

Он отвлекся и уже почти не обращал внимания на спящих, то и дело попадавшихся по дороге - по одному, по двое-трое, а то и немаленькими компаниями. В одном месте они лежали прямо друг на друге - этакая куча-мала - наверное, тут когда-то собралась толпа да так и заснула вповалку. Старинная одежда на ком висела клочьями, а на ком и неплохо сохранилась; кое-где даже поблескивали золотые и серебряные тряпки; хватало и всяких украшений. Похоже, народ позасыпал сразу весь, в одну секунду: иначе ловкие ребята за милую душу поснимали бы со спящих барышень все эти брошки-сережки...

Фрэнк и Джерри завернули еще за один угол - и увидели, наконец, парк.

Здоровенный кусок сплошной зелени. Если там, снаружи, трава была выжжена солнцем до состояния сена, здесь она поднималась полуметровой стеной - мощной, сочной, усыпанной каплями росы. Деревья - старые, буйные, разросшиеся в дикие джунгли, - свешивали ветки сквозь прутья чугунной решетки. Впрочем, "решетки" - это слабовато сказано: из земли поднимались конкретные черные столбы, густо пересеченные поперечной арматурой. Что самое неприятное, вверху они оканчивались частоколом острых пик - их было втрое больше, чем столбов: по две маленькие между гигантскими основными. Сам Фрэнк, конечно, все равно сумел бы перелезть на ту сторону. Но ведь очкарик, блин, по-любому напорется тощим пузом на острие, как рыба на острогу!

- Эклектика какая-то, - пробормотал Джерри.

Фрэнк бы выразился похлеще; хотя кто его знает, очкарика, с его словечками... Снова разводить его на объяснения - нет уж, пусть обломается.