Детские игры - Уильям Джонстоун

— Вот об этом-то мы и забыли сказать мистеру Ханту, — добавил Гарри. — У нас, вернее, у них, в последнее время появилось много новых клиентов, и они заманивают их в секту любыми путями.

— И детей, и взрослых?

— Разумеется.

— А что происходит в лесной глуши? — спросил Гарри, вглядываясь в темноту.

— Разве вам это не известно?

— Нет. В лес допускают только вожаков. Нам же постоянно твердят, что скоро, очень скоро наступит час, когда власть перейдет в наши руки.

— Они хотят захватить город? — похолодела Ди.

— Конечно, — подтвердила Жанет. — Но это лишь цветочки, ведь их планы идут гораздо дальше. Им необходимо обратить в свою веру как можно больше людей, а потом уничтожить и город, и весь округ. Так было, и так будет вечно, говорили нам. Разрушение — вот их конечная цель. Сведение на нет законности и порядка, анархия на всей планете. Это не мои слова. Так утверждает Линда Кроули.

— Вполне похоже на нее, — согласился Карл. — Но в этом-то и кроется одна из причин их уязвимости. Слишком уж рьяно берутся они за дело, обязательно упуская что-то из виду.

— А другие причины? — поинтересовалась Ди.

— Да сами конечные цели их просто бессмысленны. К счастью, и на сей раз цель их также безнадежна. По-моему, они вообще не могут обойтись без помпы или шумихи. Ведь то же самое происходило и в Луизиане, и в Небраске, и в штате Нью-Йорк, и в Джорджии, и в Канаде… всегда одно и то же. Из года в год повторяются одинаковые промахи, я наблюдаю их вот уже восемь или даже девять лет подряд. Да и результаты всегда плачевны: погибает много людей, а вместе с тем уйма эгоистичных, алчных и мстительных существ продолжают свою деятельность.

Эти слова задели за живое Жанет, и она торопливо заговорила:

— Мистер Гаррет, представьте себе на минутку, будто я ваша дочь. Вот вы заходите ко мне в комнату и замечаете повсюду плакаты и лозунги, восхваляющие Сатану, а я сижу и слушаю песни, где он также превозносится… Что бы вы сделали?

Карл окинул ее таким ледяным взглядом, что девушка невольно вздрогнула. Такого взгляда ей никогда не доводилось встречать. И теперь Жанет была твердо уверена: если только с Карлом Гарретом не случится ничего страшного, то те, кого она раньше считала своими друзьями, проиграют в этой битве. Ей вдруг даже почудилось, что Карл здорово смахивает на архангела Михаила.

— Сначала я бы серьезно поговорил с тобой, — отозвался, наконец, Карл. — Я бы постарался вытащить тебя из бездны. Потом, если бы это не помогло, мне пришлось бы пригласить священника. Ну, а в случае неудачи… я скорее всего вывел бы тебя темной ночью на пустынную дорогу и прострелил бы твою несчастную голову во имя спасения человечества.

Выправив ордера на арест, Джим решил обойти дюжину квартир и еще до рассвета арестовать членов секты. Но скоро он оставил свои попытки. Посетив уже третье по счету жилище, Джим понял в чем дело:

— Нас обвели вокруг пальца. Кто-то успел предупредить их.

Ни плакатов, ни символов, восхваляющих Сатану, Джим и его помощники так и не смогли обнаружить в домах. Отсутствовали и записи с песнями о дьяволе и страстной приверженности Хозяину. И каждый раз из-за двери на полицейских удивленно и наивно таращились молодые люди, а их разгневанные родители требовали объяснений.

С мрачным видом полицейские забирали подростков в участок, предъявляя им самые разные обвинения — от убийства до жестокого отношения к животным.

Но уже к восьми часам кем-то были собраны деньги, и большинство арестованных пришлось отпустить под залог. Те же, кто еще оставался в камерах, молча ухмылялись, зная, что очень скоро выкуп внесут и за них.

Информацию, однако, удавалось пока скрывать, и лишь немногие журналисты смогли прорваться в округ. За это время Джим уже установил, что большинство городских адвокатов так или иначе связаны с сектами сатанистов.

Шериф Родейл все это время оставался дома, ссылаясь на плохое самочувствие и поручив Джиму проведение операции.

— Конституция гарантирует свободу вероисповедания, — заявил помощнику шерифа один из местных адвокатов. — И вы не имеете права арестовывать человека лишь за то, что он предпочитает поклоняться дьяволу.

— А мы их задерживали не за это, — спокойно возразил Джим. — Им предъявлены другие обвинения, и они четко сформулированы в каждом ордере.

— Мы вам не верим, — вмешался второй адвокат. — Арестованные сообщили нам, что вы просто вознамерились извести их.

Джиму стоило огромных трудов сдержать себя, а ведь как хотелось хорошенько врезать этому нахалу по зубам. Взяв себя в руки, Джим заговорил:

— Мы никого не собираемся изводить, терзать или мучить. И вам это прекрасно известно. Так что хватит нести ахинею. — С этими словами он повернулся к адвокатам спиной и направился в свой кабинет.

Усмехаясь, они проводили его довольными взглядами.

А в это время Майк Рандэлл с помощниками достигли Плоского хребта, где тут же приступили к раскопкам.

— Нашел! — крикнул вдруг один из полицейских. — Берцовая кость, голень и стопа.

— Не трогай там ничего! — приказал Майк. — Продолжайте раскопки, а потом расходитесь по постам. Я вызову специалистов из лаборатории судебной медицины.

Когда диспетчер доложил Джиму о результатах раскопок, тот лишь мрачно улыбнулся и тут же набрал номер Бартлета.

— Как поживают наши пациенты? — осведомился он.

— Мы основательно накачали их транквилизаторами и пристегнули к койкам ремнями. Все спокойно. Пока. — Бартлет немного помолчал и добавил: — Правда, пришлось ввести им изрядную дозу торазина, которая обыкновенного человека отправила бы на тот свет.

— Майк с помощниками обнаружили место захоронения Лэнни и Доры. Я заеду за вами через пять минут.

— Буду готов.

— Учтите, в городе появились щелкоперы, и уж они-то наверняка потащатся за нами по пятам, — предупредил Джим.

— Вы мне по дороге расскажете все, что я должен им говорить, Джим.

— Спасибо за доверие, Кэл. Эти репортеры да местные адвокаты меня, наверное, в могилу сведут.

— Привыкайте, Джим. Думаю, что парочка-другая самых ретивых газетчиков все равно осядет в нашем городе на долгое время.

— Отчего это Карл стал вдруг таким жестоким, мисс Ди? — воскликнула Жанет. — Я никогда не видела, чтобы люди в его возрасте были такими бессердечными. — Она медленно размазывала масло по кусочку хлеба. — Вы думаете, он и вправду пристрелил бы собственную дочь?

Завтрак получился поздним. Карл всю ночь провел на веранде, выполняя роль часового. Лишь на рассвете он удалился в свою комнату, чтобы прихватить часок-другой сна. По крайней мере Ди очень рассчитывала, что молодой человек хоть чуточку вздремнет.