ВВС Англии во Второй Мировой войне - Д. Ричардс

•Англичане, обнаружив переход немецких кораблей только в 11 часов утра 12 февраля, не смогли воспрепятствовать проходу немецких кораблей через Ла-Манш.

Организуя операцию по выводу кораблей из Бреста, гитлеровское командование рассчитывало использовать их на севере для борьбы на коммуникации, связывавшей СССР с союзными странами, и для прикрытия приморского фланга своих армий на советско-германском фронте. — Прим.

Командующий немецкой эскадрой в Бресте вице-адмирал Силиакс доложил совещанию возможный план переброски кораблей через Ла-Манш. Корабли должны были выйти из Бреста ночью и пройти через Дуврский пролив днем, с тем чтобы можно было максимально использовать их прикрытие с воздуха, которое должно осуществляться крупными силами истребителей. Прорыв немецких кораблей через Ла-Манш, по мнению Силиакса, был единственным решением, сулившим успех выполнению задачи. Северный путь исключался из-за слабой обученности экипажей немецких кораблей, недостаточного прикрытия их с воздуха и удачной диспозиции английских кораблей.

Гитлер утвердил план, предложенный Силиаксом. При этом он заявил, что, судя по опыту прошлого, англичане не способны быстро принять и осуществить решение и что им не удастся сосредоточить свою бомбардировочную и истребительную авиацию в Юго-Восточной Англии за то короткое время, которое они будут иметь в своем распоряжении.

В каком же состоянии находились корабли, которые должны были бросить вызов могуществу англичан на море и в воздухе?

Как указывалось, самолеты Бомбардировочного и Берегового командований в апреле 1941 года вывели «Гнейзенау» на несколько месяцев из строя. «Шарнхорст» в то время не получил прямых повреждений, однако оборудование судоверфи, где он находился, было разрушено, и это задерживало его ремонт. Тяжелый крейсер «Принц Ойген» возвратился в Брест из Атлантики после гибели «Бисмарка». При налете нашей авиации на Брест в ночь на 2 июля одна из бомб попала в «Принц Ойген», причинив ему серьезные повреждения, и он на некоторое время вышел из строя. 21 июля «Шарнхорст», закончив ремонт, отправился на юг к Ла-Паллису для проведения испытаний. 23 июля наши самолеты-разведчики обнаружили его. Вечером и ночью самолеты Бомбардировочного и Берегового командований произвели несколько налетов на «Шарнхорст», однако корабль не получил ни одного повреждения. Тогда командование английских ВВС решило совершить налет на линейный корабль в дневное время. 24 июля 15 бомбардировщиков «Галифакс» из состава Бомбардировочного командования, следуя под прикрытием истребителей, произвели налет на «Шарнхорст» и нанесли ему пять прямых попаданий, вынудивших корабль возвратиться в Брест (в отсеки линейного корабля попало 3000 тонн воды). В этой операции мы потеряли пять бомбардировщиков. Теперь все три немецких корабля были выведены из строя, и их ремонт, по подсчетам немцев, вряд ли мог быть завершен к концу года. К сожалению, мы не знали действительного размера ущерба, причиненного этим кораблям, и в последующие месяцы затратили много ненужных усилий, следя за тем, чтобы корабли не покинули Брест.

За исключением двух массированных налетов в сентябре, налеты нашей авиации на эти три корабля в конце лета и осенью 1941 года были неэффективными. В начале декабря, когда все три корабля, судя по аэрофотоснимкам, все еще находились в сухом доке, командование английских ВВС приняло решение нанести по ним мощный удар. Вступление Японии в войну и последовавшие за этим наши потери на Тихоокеанском театре военных действий в совокупности с тяжелыми потерями, которые мы до этого понесли на Средиземном море, значительно сократили превосходство английского военно-морского флота над немецким в крупных кораблях. Кроме того, к этому времени нами была получена информация о том, что ремонт всех трех немецких кораблей в Бресте почти закончен. Начиная с 11 декабря налеты английской авиации на этот порт и постановка мин у выходов из него стали проводиться каждую ночь. 16 декабря воздушная разведка донесла, что «Принц Ойген» вышел из сухого дока, и в следующую же ночь на Брест был совершен массированный налет, в котором участвовал 101 самолет. 18 декабря последовал дневной налет, в котором участвовал 41 бомбардировщик («Манчестер», «Галифакс» и «Стирлинг») в сопровождении истребителей. Во время этого налета, потеряв шесть драгоценных тяжелых бомбардировщиков, мы повредили броню «Гнейзенау» и так основательно разрушили шлюзные ворота дока, в котором находился «Шарнхорст», что корабль не мог выйти из него в течение месяца. После этого наши самолеты произвели несколько мощных налетов на Брестский порт. В один из них, вечером 6 января 1942 года, «Гнейзенау» снова получил незначительные повреждения.

В конце января наша воздушная разведка обнаружила в Брестском порту несколько немецких торпедных катеров и минных тральщиков, а в первых числах февраля — эскадренные миноносцы. Прибытие столь значительного количества кораблей, заканчивавшийся ремонт линейных кораблей, а также перебазирование «Тирпица» к тому времени в Тронхейм— все это говорило о том, что немецкие корабли в ближайшее время попытаются прорваться из Бреста через Ла-Манш в Норвегию.

У нас уже давно был разработан план под условным наименованием операция «Фуллер», предусматривавший проведение необходимых контрмер в случае выхода немецких линейных кораблей из Бреста. 2 февраля Адмиралтейство в своей директиве указывало на возможность выхода немецких линейных кораблей из Бреста в ближайшем будущем. Адмиралтейство правильно определило, что немецкие корабли направятся в Норвегию кратчайшим путем — через Ла-Манш, однако полагало, что они будут находиться в пути в дневное время (или находиться в пути ночью и стоять под Шербуром в течение следующего дня), с тем чтобы пройти через Дуврский пролив ночью. Такое предположение Адмиралтейства было прямой противоположностью плану немецкого командования. 3 февраля военно-морскому флоту и военно-воздушным силам Англии был отдан приказ приступить к осуществлению операции «Фуллер». Английское командование не располагало крупными боевыми кораблями, которые могли бы вступить в бой с противником в Ла-Манше. Были усилены дозоры английских подводных лодок на подходах к Бресту, а легкие корабли в районе Дувра и в устье Темзы были приведены в состояние полной боевой готовности. Военно-воздушные силы также провели ряд подготовительных мероприятий. Береговое командование организовало усиленное патрулирование у берегов Англии и между Гавром и Булонью; небольшие группы бомбардировщиков-торпедоносцев, базировавшихся на аэродромы Сант-Эваль, Манстон и Торни-Айленд, находились в готовности к вылету; самолеты, базировавшиеся на аэродром Льючарс, ожидали появления «Тирпица». Все имевшиеся в наличии самолеты Бомбардировочного командования были загружены бомбами и приведены в состояние двухчасовой готовности к вылету. Были отданы необходимые распоряжения для обеспечения истребительного прикрытия над Ла-Маншем и для постановки мин на пути следования кораблей противника, если последним удастся выйти за пределы радиуса действия наших легких военно-морских сил.

Плохая погода, стоявшая с 4 по 7 февраля, мешала проведению воздушной разведки Бреста. 8 февраля было обнаружено, что немецкие корабли все еще находятся в порту, а «Гнейзенау» даже вошел обратно в сухой док. 9 февраля «Гнейзенау» вышел из сухого дока в гавань; на следующий день проведение воздушной разведки снова оказалось невозможным. Джуберту было очень трудно осуществлять непрерывное ночное патрулирование в районе Бреста и над Ла-Маншем в условиях сильного противодействия истребительной авиации противника, плохой погоды и частых неполадок с бортовой радиолокационной аппаратурой, так как он располагал для этой цели всего лишь двумя эскадрильями самолетов «Хадсон». Пейрс же, разумеется, не мог все время держать экипажи всех самолетов в состоянии двухчасовой боеготовности, когда они не могли ни заниматься боевой подготовкой, ни производить налеты на другие цели и даже не имели возможности как следует отдохнуть. В связи с этим командующий Бомбардировочным командованием 10 февраля перевел 100 своих экипажей на состояние четырехчасовой готовности, а остальным приказал дать отбой.

Вице-адмирал Силиакс тщательно разработал план проведения операции. Он проложил по карте маршрут движения кораблей с таким расчетом, чтобы, следуя глубоким фарватером, корабли одновременно избежали по мере возможности обнаружения английскими береговыми радиолокационными станциями. Он приказал протралить фарватер и поставить предупредительные знаки у английских минных полей. Время выхода эскадры было выбрано за четыре ночи до новолуния, что обеспечивало возможность использования прилива и длительного промежутка темного времени. Были приняты все меры для обеспечения кораблей истребительным прикрытием на протяжении всего следующего дня, включая постоянное барражирование 16 самолетов от 06.30 до 17.00. Одновременно Силиакс обратился к верховному командованию с просьбой провести ряд отвлекающих воздушных налетов на порты и аэродромы Южной Англии и создать радиопомехи английским береговым радиолокационным станциям. Противник принял все меры для обеспечения полного успеха операции. И хотя налет нашей авиации 11 февраля помешал немецкой эскадре сняться с якоря точно в назначенное время, она незаметно для нас в 22.45 11 февраля вышла из Бреста. В этот момент самолет «Хадсон» из состава 224-й эскадрильи Берегового командования патрулировал в воздухе, имея задачу наблюдать за выходом кораблей из Бреста с наступлением темноты. Ночь была темной, и визуально обнаружить корабли противника было невозможно. На самолете была радиолокационная установка, и при нормальной высоте патрулирования (450–600 метров) можно было обнаружить крупный корабль на расстоянии до 20 километров. Однако получилось так, что самолет в момент выхода эскадры из Бреста удалялся от нее в сторону юго-западной границы своего района патрулирования. Сменивший его другой «Хадсон» в течение последних восьми минут патрулирования находился на таком удалении от немецких кораблей, что их можно было обнаружить только с помощью бортового радиолокатора. Однако оператор радиолокационной установки не заметил на экране ничего, что можно было бы принять за военный корабль. Аппаратура была в полной исправности, и до сих пор остается невыясненным, почему в те решающие восемь минут корабли противника не были обнаружены.