Девственница в Париже - Барбара Картланд

— Да, теперь я начинаю понимать, — сказала Гардения.

История, рассказанная бароном, казалась ей вполне логичной.

— Все, что от вас требуется, — это заглянуть в книгу, в которой лорд Харткорт хранит военно-морской шифр.

— А откуда вы знаете, что она у него есть? — спросила Гардения.

Барон снисходительно улыбнулся.

— Дитя мое, всем известно, что в обязанности лорда Харткорта в его новой должности входит расшифровка всех телеграмм и писем, которые приходят в посольство.

— Понятно, — сказала Гардения. — Значит, если мы сможем добраться до этой книги, мы прочтем письма Дэвида?

— Совершенно верно, — ответил барон.

— Но как я смогу добраться до нее? — озадаченно спросила Гардения. — Надо полагать, он не возит ее с собой на вечеринки.

— Разумеется, она лежит в его квартире в посольстве, — ответил барон.

Девушке показалось, что барон говорит вздор и что все его предложения бессмысленны.

— В этом и состоит основная трудность, — признал барон. — Потому я и прошу вас, ради вашей тети, отправиться на квартиру к лорду Харткорту.

Гардения вскочила с места.

— Безусловно, я этого не сделаю, — быстро сказала она. — Не представляю, как вы только могли предложить мне такое! Я знаю, что моя мама никогда бы не позволила мне отправиться одной на квартиру к мужчине, и я уверена, что тетя Лили также не одобрила бы это. Боюсь, что вынуждена ответить вам отказом!

Барон также поднялся.

— Мне очень жаль, — медленно произнес он. — Я думал, что вы привязаны к вашей тете. Мне казалось, что вы благодарны ей за все, что она сделала для вас с момента вашего приезда в Париж, когда вы, безутешная сирота, собирались поступить в услужение гувернанткой или компаньонкой. Но я ошибся. Молодые неблагодарны и заняты только собой. Мне казалось, что вы не такая, как все.

— Это нечестно! — горячо вскричала Гардения. — Вы знаете, что я бы с радостью помогла тете, если бы это было в моих силах! Вы знаете, что я ей очень благодарна за все. Но как я могу отправиться одна на квартиру к мужчине? И что подумает лорд Харткорт?

— Лорд Харткорт ничего не узнает, — ответил барон, — но давайте не будем больше об этом говорить. Вы правы, а я не прав. Я просто старый глупец, который не может спокойно видеть женские страдания, а я знаю, как глубоко страдает ваша тетя. Забудьте, не стоит больше упоминать об этом. Будем считать, что этого разговора не было.

Он сделал движение, как бы намереваясь уйти.

— Вы сказали, что лорд Харткорт ничего не узнает? — тихо спросила Гардения. — Но как это возможно?

— Ну, он, конечно, может узнать, — признался барон, — но в тот момент его не будет дома. Он узнает об этом лишь позже и не придаст этому значения.

— Не представляю, как это можно сделать, — с сомнением сказала Гардения.

— О, у меня есть очень простая идея, — уверил ее барон. — Но ведь вы сказали, что не хотите помочь вашей тете.

— Я этого не говорила! — гневно воскликнула Гардения. — Я сказала лишь, что не могу одна поехать к мужчине.

— Но если этого мужчины нет дома и квартира пуста, что тогда? — поинтересовался барон.

— Как вы можете быть в этом уверены? — спросила Гардения.

— Я абсолютно уверен, все будет так, как я говорю, — сказал барон. — Но лучше не будем больше это обсуждать. Пусть ваша тетя продолжает страдать, пусть бедный юноша остается в тюрьме или где там он находится. Я думаю, со временем все как-нибудь само устроится. Время все улаживает. Просто мне тяжело будет видеть вашу тетю больной, а она непременно заболеет, если будет так переживать. Но вы не беспокойтесь, Гардения. Идите наденьте свое самое нарядное платье и не думайте ни о чем.

— Нет, подождите минуту, — сказала Гардения. — Расскажите мне, какой у вас план.

С едва заметной улыбкой на губах барон подошел к дверям библиотеки и плотно прикрыл их…

Часом позже Гардения подъехала в экипаже к зданию английского посольства. Было всего половина шестого, и барон уверил ее, что в это время лорд Харткорт играет в поло на другом конце Парижа. Тем не менее во рту у нее пересохло, и, когда отворилась входная дверь, она спросила чуть дрогнувшим голосом:

— Пожалуйста, могу я видеть лорда Харткорта?

— Его светлости нет дома, — ответил лакей.

— Я уверена, что это какая-то ошибка, — запротестовала Гардения. — У меня с ним назначена встреча сегодня вечером. Я привезла ему аквариум, который он просил.

Она держала в руках небольшой стеклянный сосуд, в котором взад и вперед плавала маленькая рыбка.

— Подождите минуту, мисс.

Лакей шире открыл двери, и появился еще один человек, одетый как английский дворецкий. Но это был вовсе не известный всему Парижу грозный Джарвис, поскольку барон уверил ее, что у Джарвиса сегодня выходной. Это был его помощник, лишь недавно принятый на службу в посольство.

Гардения подняла на него свои огромные глаза.

— Лорд Харткорт специально просил меня приехать сегодня в половине шестого и привезти ему этот аквариум, — сказала она. — Боюсь, он забыл о нашем уговоре.

— Я полагаю, что его светлость играет в поло, мисс, — сказал дворецкий, и у Гардении вырвался едва заметный вздох облегчения.

— В таком случае, может быть, мне лучше оставить аквариум у него в гостиной, — сказала она. — Боюсь только, что мне придется отнести его самой, так как от малейшего сотрясения рыбка начинает очень беспокоиться.

— Конечно, мисс. Прошу вас, сюда, пожалуйста.

Старый дворецкий счел бы отступлением от светских приличий посещение молодой дамой личных апартаментов его светлости, но у его более молодого помощника это не вызвало ни малейшего удивления.

Он прошел вперед, и Гардения последовала за ним. Ей пришлось идти очень медленно, чтобы не расплескать воду в аквариуме, В то же время она панически боялась встретить кого-нибудь.

— Не беспокойтесь, — уверял ее барон. — Посол с супругой в это время будет на приеме в персидском посольстве. Мне это точно известно, поскольку я сам приглашен туда.

Они поднялись на третий этаж, и дворецкий открыл дверь. Гардения вошла в гостиную лорда Харткорта и направилась к столу, стоявшему в центре комнаты, чтобы поставить на него аквариум, казавшийся ей с каждой минутой все тяжелее. Она аккуратно установила его на столе и затем сказала:

— Я хотела бы оставить указания лорду Харткорту, как кормить рыбку. Могу я написать ему записку?

— Конечно же, мисс, — ответил дворецкий.

Достав украшенный монограммой лист писчей бумаги из бювара, лежащего на письменном столе, он положил его на пюпитр, ближе пододвинул чернильницу и стеклянную подставку, на которой лежало огромное количество разнообразных перьевых ручек.