Ветер перемен - Василий Владиславович Скородумов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я наконец–то смог распутать руки, и теперь они были свободны. От прежней усталости и боли не осталось ни следа. Я чувствовал себя посвежевшим и помолодевшим лет на десять. Какое же это приятное ощущение!
– Ну что, чемпион, готовься выбрасывать белый флаг!
Как бы заносчиво и высокомерно это не звучало, я понимал, что говорил. И сейчас я мог горы свернуть, а не то, что победить какого–то качка. Вот что делает с человеком адреналин и второе дыхание!
– Что ты сказал? Повтори-ка! – проскрипел Виктор. И хоть интонация у него была угрожающая, в голосе чувствовались нотки страха.
– Ты проиграешь! – я, улыбаясь, провел большим пальцем по горлу.
– Это мы еще посмотрим!
Чемпион кинулся на меня, а я уже был к этому готов. Грациозно сделал шаг в сторону, и к тому же задел ногой задницу пролетевшего мимо меня Виктора. Когда чемпион обернулся, я увидел, что его лицо по цвету ничем не уступает свекле. Он был настолько зол и ошеломлен тем, что я с ним сделал, что для полной картины ему не хватало только дыма из ушей.
Я вытянул руки вперед и поманил его к себе. Виктор, помня свою предыдущую ошибку, теперь стал медленно наступать на меня, разминая шею и поигрывая мускулами. На меня это не произвело ровным счетом никакого впечатления. Если он думает, что тем самым запугал меня, то сильно ошибается.
Мне вдруг вспомнились его слова: «Никаких правил! Нужно всего лишь победить. Любым способом». Я ехидно улыбнулся, и это не ускользнуло от взгляда Виктора. Почуяв что–то неладное, он остановился почти в метре от меня, что стало для него роковой ошибкой.
Я, как футболист привыкший действовать ногами, в бою до сих пор работал исключительно ими. Но сейчас, для достижения результата, я решил изменить своему принципу и нанес Виктору прямой удар кулаком в торс. Он, правда, на чемпиона никакого действия не возымел, но не в этом заключался мой хитрый план. Не дав Виктору опомниться, я резко взметнул вверх согнутую в колене ногу. В следующее мгновение мой противник согнулся пополам, сумев выдавить из себя всего лишь тонюсенький писк.
Мой замысел удался. Колено достигло намеченной цели, вперившись точно в пах. Приложился я от всей души. Ничто, казалось, не доставляло мне за всю жизнь такого удовольствия, как этот удар. Я стоял и смотрел, как согнувшись пополам, Виктор корчился от боли и сжимал ладонями причинное место, словно это хоть как–то могло избавить его от страданий. Мне было совсем не жаль чемпиона, таким образом, я наказал его за те страдания, что он причинил мне. Все честно. И правил я никаких не нарушил.
Толпа заскандировала:
– Добей, добей, добей.
Хорошо хоть, что «не убей». А то точно «зеленые» ничем бы не отличались от диких животных.
Итак, с боем надо было кончать, а то мне уже порядком поднадоела вся эта канитель. Я подошел к Виктору, совершенно не опасаясь, что он может мне что–либо сделать. Чемпион пребывал в таком состоянии, что ему было ни до чего и, думаю, он бы сам не отказался от того, чтобы его поскорее прикончили. Но я оказался гуманнее и, обхватив его голову руками, просто стукнул его об пол. Сила удара была именно такой, чтобы достичь желаемого эффекта – чемпион вырубился, но и в то же время не отбросил коньки.
Люди, наблюдавшие за поединком, радостно загалдели. Похоже, они совсем не расстроились, что их чемпион оказался повержен, а как раз наоборот, радовались этому. Надоел он им, что ли?
Я пролез между канатами и пошел мимо расступающейся передо мной толпы, которая приветствовала победителя бурными аплодисментами. Мне было, безусловно, приятно! Не каждый день тебе так рукоплещут, особенно когда ты живешь в метро.
* * *
Жуткая усталость снова завладела моим телом, хотелось лечь и проспать целый день, а может быть и больше, но ноги как будто сами несли меня вперед. Я направлялся к стеле с серпом и молотом, где, как мне было сказано, должны были находиться Антон, дядя Вова, Юра и Велимир Андреевич.
Около получаса прошло, а может быть и больше, с тех пор как я пришел к рингу, чтобы понаблюдать за проходящими там боями. Вряд ли за это время химкостюм успели починить. Как бы то ни было, мне все равно нужно было вернуться к своим. Оставаться на Пролетарской одному, по крайней мере, для меня, небезопасно.
Перед стелой я ненадолго остановился, чтобы в подробностях рассмотреть изображенный на ней горельеф. Ничем особенным он не отличался, самые обычные серп и молот, без изысков, но все равно было красиво. Зато единственное украшение на станции.
Неожиданно – я даже вздрогнул – из–за стелы вышел дядя Вова. Взгляд у него был хмурый, словно он был чем–то недоволен. Однако увидев меня, он улыбнулся.
– Олег, ты уже вернулся? – тут он, видимо, заметил у меня на лице синяки и кровоподтеки, потому что обеспокоенно спросил: – Господи, что с тобой?
– Подрался, – я не стал выдумывать какую–то красивую историю, чтобы скрыть правду. Какой смысл? Пускай дядя Вова знает.
– Что? С кем? Зачем?
Я рассказал все как было. По ходу моего повествования дядя Вова удивлялся все больше и больше. Да и я сам, собственно, только сейчас в полной мере осознал, что сделал.
– Ты победил того гиганта? – дядя Вова был в абсолютном шоке. – Как тебе это удалось? Ты… ты же даже драться не умеешь…
– Сам не знаю, – пожал плечами я. – Все произошло будто бы само собой. Я был словно сам не свой.
– Ну, ты даешь! Молодец, что я еще могу сказать! Давай, пока работу с костюмом еще не закончили, прогуляемся по
