Очень краткая история мира - Джеффри Блэйни

Европейцы начинали доминировать в Америке, но влияние было двунаправленным. Никогда прежде в мировой истории не переправлялось с одного континента на другой столько ценных растений.

Кукуруза была самым замечательным из них, и Христофор Колумб сам привез ее семена на своем корабле в Европу. Кукуруза, или индейское зерно, обладала поразительной продуктивностью, давая во время сбора урожая на одно посаженное зерно гораздо больше зерен, чем пшеница или рожь. Нельзя сказать, чтобы кукуруза распространилась с чудесной скоростью, но постепенно она добралась до ферм в более теплой части Европы. К 1700 г. раскачивающиеся под ветром высокие зеленые стебли можно было увидеть в сельских районах Испании, Португалии и Италии.

Американский картофель стал для Северной Европы тем же, чем кукуруза — для Южной. Ирландцы с радостью приняли картофель, благодаря которому смогли со своих крошечных земельных участков получить больше калорий, чем при выращивании любой другой культуры. К 1605 г. его выращивали в округе Даун, а к концу этого столетия горячий картофель стал главным блюдом ирландских бедняков. Любопытно, что из Ирландии семена картофеля попали в Северную Америку, где этот южноамериканский клубень до того известен не был. Германия также приветствовала его, понимая, что урожай картофеля — в отличие от спелой кукурузы — проще уберечь от мародерствующих армий.

В европейских огородах можно было встретить и другие американские новинки: батат (сладкий картофель), томаты — которые на удивление медленно находили путь к европейскому желудку (в Британии они продолжали оставаться диковинкой и четыре столетия спустя после возвращения Колумба) — и артишоки, которые сразу завоевали большую популярность во Франции, чем томаты. Загадочным образом новая разновидность артишока, также завезенная французами из Канады, получила наименование «иерусалимский артишок».

Индейку (turkey), единственную новую разновидность мяса, с которой Америка познакомила мир, также маскировало ее европейское имя. На самом деле названия «турецкий петух» и «турецкая курица» первоначально были даны экзотической цесарке, которую европейские путешественники увидели на западном побережье Африки, и только потом перенесены на этих крупных мексиканских птиц, которые со временем попали на европейские фермы. Индейка (turkey), которую, строго говоря, следовало бы называть мексиканкой, была самым популярным блюдом на испанских и английских обеденных столах уже в Рождество 1573 г.

То, что повара на кухне путали столь отдаленные страны, как Турция и Америка, свидетельствовало о том, какую тайну составляло хотя бы приблизительное местонахождение Востока и Запада. Даже американскую кукурузу европейские крестьяне называли турецким зерном или турецкой пшеницей, справедливо дивясь урожайности этого растения, которого их деды не знавали.

Из Америки пришли такие деликатесы, как ананас — попадавший на столы только очень богатых людей — и стручковый перец, а также такая роскошь, как какао и табак. Как почти все заокеанские новинки, табак очень медленно распространялся по Европе; и через два столетия после первого путешествия Колумба обычному сельскому работнику в Польше или на Сицилии, вероятно, еще ни разу не приходилось вдыхать сладкого аромата тлеющего табака.

Монархии Европы не могли решить, как относиться к новой моде: курить трубки, набитые табаком, или нюхать его в виде порошка. Некоторые короли пытались запретить табак. В России курильщика могли наказать отрезанием носа. Другие страны, владевшие тропическими колониями, пытались запретить выращивание табака на родной земле с тем, чтобы, выращивая его в колониях и затем, импортируя через порты, взимать налоги с каждой партии табака, выгруженной на берег. Англия создала колонии в Вирджинии и Мэриленде в основном для того, чтобы выращивать там табак. Далекая Турция станет одним из самых активных производителей американского табака, который — словно для того, чтобы еще добавить путаницы — станут называть турецким табаком!

Перевозка полезных ископаемых в скором времени станет самой важной и заметной составляющей атлантической торговли. Первым трофеем испанцев в Центральной и Южной Америке стали золото и серебро. Получив полный контроль над своими американскими территориями и отправив невольников разрабатывать шахты, они должны были ежегодно доставлять домой в сопровождении тяжеловооруженных конвоев такое количество серебра и золота, что Испанию, а затем всю Европу, начала сотрясать денежная инфляция. Можно бесконечно спорить о роли драгоценных металлов в развязывании европейской инфляции XVI в., но одно кажется несомненным. Значительный рост инфляции в западном мире всегда совпадал с ведением крупных войн или, что еще более существенно, с резкими изменениями в поставках всего двух ключевых товаров — драгоценных металлов столетия назад и нефти в инфляционные 1970-е гг.

С первыми кораблями, перевозившими драгоценные металлы и драгоценные растения и семена через Атлантику, прибыл еще один турист. Сифилис почти наверняка пришел из Америки. Сифилис в 1500-е гг. стал распространенным заболеванием, а разъеденный или провалившийся нос — частым симптомом.

ШЕСТВИЕ ПАВЛИНОВ

Морские путешествия европейцев затронули и Азию. В течение столетий поток азиатских изделий и растений двигался через всю Азию по суше, но теперь он был перенаправлен по морским путям. Китайский чай нашел дорогу в Европу, как и секрет изготовления фарфора, и многие другие технологии.

Слово «каолин», обозначавшее сырье для производства фарфора, поначалу звучало странно на слух большинства европейцев. В действительности это название горы в Китае, где добывали мягкую белую глину. Предприимчивый французский священник около 1700 г. отправил образцы каолина в Европу, указав, что он необходим для производства фарфора. Вскоре изыскатели обнаружили сходные отложения каолина в Германии, Франции и Англии. В Европе первый настоящий фарфор был получен в 1707 г. на заводе в саксонском городе Мейсене.

Из Китая пришли новые для Европы садовые цветы. Самыми любимыми стали хризантемы. Этот цветок, до VIII в. имевший только желтую окраску, считался в Китае аристократом растительного царства и воспевался поэтами. Хризантемы украшали китайские уличные рынки, когда летние цветы уже отцветали. К 1600 г. китайцы вывели около 500 разновидностей хризантем, и часть их достигла Европы с новой волной цветочного импорта.

Новый Свет также дарил энергичным европейцам радости, которых они не знали прежде. Он дал им многоцветье. Еще в 1500 г. большинство городов и деревень имели тускло-коричневую окраску. Деревенские домишки иногда белили, но редко красили. Деревянные дома выглядели грязно-серыми, хотя в Голландии в то время на их фоне уютно светились красным дома, построенные из кирпича. В принципе дома мог бы украсить природный цвет слагающего их камня, но строительный камень обычно выбирали, руководствуясь не его цветом, а удобством обработки и эксплуатации. Во многих городах этот камень был изначально темным, а с годами даже светлый камень постепенно темнел от копоти, поднимавшейся от сжигаемых дров, — впоследствии угольный дым будет проделывать эту работу намного эффективнее. Общепризнанна красота освещенных солнцем витражей в некоторых средневековых соборах, но люди средневековья должны были намного острее воспринимать краски на фоне серых, закопченных городских улиц.

Европейская одежда была по преимуществу монотонной, за исключением той, которую носили богачи. Покупки не упаковывали, поскольку любая упаковка была дорога, а оберточная бумага воспринималась как экстравагантное излишество и никогда не окрашивалась. Хоругви и флаги бросались в глаза потому, что по цвету были намного богаче, чем одежды большинства горожан.

Одним из чудес, подаренных новооткрытой Америкой, были новые краски. Жители Мексики задолго до прибытия испанцев заметили, что некие бескрылые насекомые, питающиеся кактусами, в период вынашивания потомства приобретают ярко-алую окраску. Высушенные тела 70 000 таких насекомых давали всего полкило порошка кошенили, который затем использовали для изготовления самого яркого красителя. Алой уже давно называли краску, используемую для знамен и одежд, но алый, впервые полученный в Англии из кошенили, слепил глаза. Благодаря этому новому красителю «алый» (scarlet) стало модным словом, которое даже было перенесено на скарлатину, в 1670-е гг. впервые диагностированную как самостоятельная болезнь, а не как форма кори или оспы.

Морской путь вокруг Африки открыл доступ к дешевому источнику синей краски. Индигоферу, растение, из которого получали самый лучший синий краситель, выращивали в Бенгалии. Срезанное в полях и доставленное охапками на повозках к сушильным дворам и емкостям с водой, это растение отдавало индоксил в процессе ферментации. В течение многих столетий крошечные дорогостоящие партии индийского красителя индиго время от времени пересекали Средиземное море, но теперь он начал поступать в тысячах деревянных сундуков, заполнявших трюмы голландских и португальских кораблей. Индиго давал такой яркий синий цвет, что синяя краска, традиционно получаемая из европейского растения вайда, казалась блеклой. Вскоре по самым модным предместьям Амстердама и Венеции уже шествовали похожие на павлинов мужчины и женщины, демонстрировавшие свои плащи и шляпы, накидки с капюшонами и туники, окрашенные ярким индиго. Даже французская армия оставила свою красно-коричневую форму и оделась в синюю.