Приключения знаменитых первопроходцев. Африка - Луи Буссенар

Бёртон вступил в переговоры с местными жителями (он пишет, что они были гораздо грубей и воинственней всех прежде встреченных им негров) и, естественно, захотел проплыть по открытому озеру. Он нанял за плату две большие пироги — одну на тридцать, другую на двадцать гребцов и, пройдя значительное расстояние вдоль западного берега, отправился на север.

Там Бёртон встретил племена воинственные, даже, по словам гребцов, — людоедские; они встречали его оглушительными воплями и рыком. Достигнув последних поселений, до которых доходили арабы, путешественник хотел доплыть до северного берега Танганьики, но спутники начисто отказались плыть дальше — пришлось волей-неволей вернуться в Уджиджи.

Возвращение не прошло без опасных приключений. Внезапно поднялась ужасная буря со страшной грозой; за несколько минут от туч стало темно, как ночью. К счастью, проливной дождь скоро усмирил ветер и волны, иначе лодки не вынесли бы страшных валов, какие бывают на Танганьике, и озеро стало бы могилой своему отважному первооткрывателю.

Но на сей раз все обошлось благополучно, и несколько дней спустя — 26 мая 1858 года — караван вышел в Казех, прибыл туда 20 июня.

Все люди утомились и ослабли от долго переносимых тягот, лишений и лихорадки. Малярия, гепатит, ревматизм, язвы, дизентерия, глазные болезни преследовали отряд и многих погубили.

Капитан Бёртон заболел тяжелее всех; несколько недель он не мог даже пошевелиться.

Итак, из-за болезни начальника, экспедиция получила вынужденный отдых. Капитан Спик, вскоре вставший на ноги, воспользовался им, чтобы дерзко и быстро отправиться прямо на север — проверить утверждения арабов, будто там находится другое озеро, не меньше Танганьики. И действительно, через двадцать пять дней трудного перехода по совершенно неизвестным европейцам местам Спик увидел с вершины холма огромный водоем. Туземцы называли его Ньянза. Спик узнал, что озеро простирается очень далеко на север, где из Ньянзы вытекает река. Он назвал озеро именем государыни, королевы Виктории. Вернувшись к капитану Бёртону, Спик сказал, что, кажется, нашел ответ на загадку об истоках Нила.

Бёртон не разделял убеждения товарища. Он охладил его восторг ледяным душем несправедливой иронии — и немногие лучшие умы удержались бы от этого на его месте: до того ревность свойственна человеку!

Бёртон пишет:

«Капитан Спик преуспел в своем предприятии — дошел до Ньянзы и увидел, что она даже намного больше, чем он ожидал. Но как же я был поражен, когда он, едва перекусив, объявил мне, будто открыл исток Нила! Это, конечно, преувеличение. При первом взгляде на Ньянзу Спику пришло в голову, что великая река, о которой строили столько догадок, должна вытекать из огромного озера, лежащего у его ног. Исток Нила родился, вероятно, в мозгу капитана. Конечно, очень приятно объявить восхищенной публике, в которую входят государственные деятели, мужи церкви, коммерсанты, а главное — географы, что найдено решение задачи, тысячи лет бывшей желанной для науки. Приятно возвестить истину о проблеме, которую тщетно пытались решить многие великие монархи. Но сколько раз, начиная с Птолемея Пелузского, так открывали исток Белого Нила?

Я счел, однако, долгом прекратить споры на эту тему: они начали вредить нашим отношениям. Стало ясно, что каждое мое слово о Ниле больно задевает товарища, и по молчаливому уговору мы больше не заводили подобных разговоров.

Я бы и не вернулся к этому, если бы капитан Спик не выставил нашу экспедицию на посмешище, объявив о мнимом открытии, подкрепленном столь слабыми основаниями, что ни один географ даже не обсуждал их».

Сейчас мы увидим, как должен был капитан Бёртон раскаяться в том, что написал подобные оскорбительно насмешливые и до абсурда горделивые строки.

Два товарища, отношения между которыми так омрачились, вернулись домой без происшествий. 26 сентября 1858 года экспедиция выступила в направлении побережья, а 3 февраля 1859 года вернулась на Занзибар, откуда Бёртон и Спик отплыли в Англию.

ГЛАВА 11

Вторая экспедиция. — Капитан Грант. — Возвращение к озеру Виктория. — Кровавый тиран. — Нил. — Обратный путь.

Джон Хеннинг Спик родился в 1827 году. Восемнадцати лет он поступил в Индийскую армию[185] и служил прапорщиком в ужасной пенджабской кампании.

Спик любил приключения, увлекался охотой и физическими упражнениями, знал ботанику и геологию, являлся очень толковым натуралистом. В Индии он совершил замечательные путешествия по Тибету и Гималаям, откуда вынес обильную жатву важных сведений.

В Индии Спик служил вместе с Бёртоном, который и пригласил его с собой в экспедицию на Танганьику. Мы только что видели, как Спик во время болезни начальника открыл озеро Ньянза и предположил, что нашел при этом один из истоков Нила.

Насмешки Бёртона не поколебали уверенности капитана, а вызвали, напротив, желание глубже изучить этот вопрос — отправиться на место и, чего бы то ни стоило, найти подтверждение своей смелой гипотезе.

Спик не был оставлен поддержкой Королевского географического общества и правительства ее величества. 27 апреля 1860 года он отправился на Занзибар вместе с другом, верным боевым товарищем по Индостану, капитаном Грантом.

В те времена, когда еще не существовал Суэцкий канал, плавание оказалось долгим. Лишь 17 августа друзья высадились на африканском берегу.

На Занзибаре Спику удалось, по счастью, найти многих негров, принимавших участие в предыдущей экспедиции (среди них — Бомбея, позже сопровождавшего Стенли в поисках Ливингстона). Он без проволочек завербовал их и заплатил так щедро, что очень скоро набрал нужных двести человек.

Второго октября караван отправился в дорогу и 24 января 1861 года пришел в Казех. Там Спику пришлось остановиться на три с половиной месяца из-за войны между арабами и одним из туземных вождей. Еще через полгода, 17 ноября, он пришел в Карагве — крупное государство на западном берегу Виктория-Ньянзы. До той поры путешествие было очень тяжелым: болезни, нехватка провианта и различные неизбежно случающиеся в африканских путешествиях несчастья преследовали экспедицию. В Карагве все страдания прекратились как по волшебству: настолько щедро и благосклонно принял путников король Руманика.

«На другой же день, — пишет Спик, — монарх дал нам с Грантом торжественную аудиенцию. Через минуту мы поняли, что люди, окружавшие нас, не имеют ничего общего с грубыми дикарями из окрестных стран. У них, подобно элите абиссинских народностей, красивые продолговатые лица, большие глаза и величественный, гордо изогнутый нос. Руманика совсем по-английски — так принято в его стране — пожал нам руки и с улыбкой предложил место напротив себя.