Форпост. Земля войны - Олег Шабловский

– Черт его знает, – почесал затылок Стариков. – Они больше своих китайцев гоняют. Хотя постой, точно, сегодня утром их караван мимо нас проходил, трое бандитов, и вроде была там с ними девчонка какая-то. Может, даже и русская, они нам не показывали. А вот эмир наш вполне мог ее видеть. Надо с Анькой переговорить, может, она чего подскажет. Вы вот что, ребята, спрячьтесь пока где-нибудь, а я в поселок схожу, все разузнаю и через час вас здесь ждать буду.

– А где гарантия, что ты сюда целую орду не приведешь? – подозрительно покосился на мужика Казанцев. – Почему мы тебе верить должны?

– Или отпустим тебя, а ты сбежишь? – поддержал приятеля Сазанов.

– Дело ваше, можете не верить, – пожал плечами лысый. – Только по-другому вам деваху никак не выручить. А бегать от вас мне резона нет. Вы ведь все равно меня отпустите. На беспредельщиков не похожи, значит, убивать не будете, а с собой вам меня тащить какой смысл, на что я вам сдался?

– Значит, так, через час будешь стоять вон там, – Спиридонов показал на длинную, совершенно голую песчаную косу, вдающуюся далеко в море и прекрасно просматривающуюся, – и интенсивно размахивать руками. А мы подальше от берега отойдем и будем наблюдать. Приведешь кого-нибудь еще, мы сразу увидим, тогда словишь пулю без разговоров. На беспредельщиков мы не похожи, но, как бараны, головы подставлять тоже не будем.

Стариков ушел, а парни столкнули ялик в воду и дружно налегли на весла. Примерно в трехстах метрах от берега бросили якорь и стали ждать.

– Серый, просвети меня бестолкового, – Казанцев занял привычное место, уселся на дно лодки, опершись спиной на мачту, – на кой хрен нам все это надо?

– Что именно?

– Ты что, и впрямь решил девчонку игошинскую выручать?

– Думаю, стоит попробовать, для нас это единственный шанс перехватить работорговцев до того, как ее успеют кому-нибудь продать.

– Не наше это дело. – Василий покопался в своей сумке, выудил оттуда несколько полос вяленого мяса и, наделив им товарищей, принялся методично мусолить свою порцию похожего на жесткую резину «деликатеса». – По-моему, надо лесозаводцам все рассказать, а дальше пусть они сами думают. Почему мы за них свои головы подставлять должны?

– Лесозаводцы по-любому не успеют, – вмешался в разговор Сашка. – Пока мы туда-сюда обернемся, девушку точно продадут, или еще чего-нибудь с ней сделают.

– Успеют – не успеют, нам-то какое дело? – продолжал гнуть свою линию лейтенант. – А чего они хотели с ней сделать, так уже давно сделали. Но не думаю, что с ней шибко уж плохо обошлись, какой нормальный купец будет свой товар портить?

– Короче, – не выдержал Спиридонов, – не хочешь идти? Боишься – сиди вон, ялик охраняй. Силой тебя никто не заставляет, а человека из беды выручать надо, наша или не наша – какая разница. Кроме нас, ей помочь некому.

– Ага, значит, вы все в белом, эдакие два д’Артаньяна, а я – навоз сайгачий? – возмущенно подскочил Казанцев. – Да и не справитесь вы без меня, рыцари, твою мать, спасители прекрасных дам.

Прошел час, приятели уже начали терять терпение, когда на белом песке косы появилась размахивающая руками человеческая фигура. Убедившись, что засланец пришел один, парни быстро направились к берегу.

– Точно, была девка, – с ходу пустился рассказывать запыхавшийся Стариков. – Хунхузы ее Рахмату предлагали. Трое их было, ружье у них, какое, правда, Анька не знает, не разбирается она в этом деле. Они за рабыню цену бешеную заломили, аж десять патронов просили. Да он бы и дал, деваха-то, говорят, красивая, а эмир наш – с придурью парень. Вот только Анька скандал закатила, мол, хватит ему двух баб, нечего на третью слюни пускать. В общем, потащили ее в мусульманский поселок, там точно кто-нибудь купит.

– А что это за поселок?

– Бывший Железнодорожный, Абдулла теперь разрешает там селиться только своим, ну и тем из пассажиров, кто ислам принял.

– И что, много таких?

– Да я особо не считал. Но человек шестьдесят там живет. Тех, которые с караваном пришли, – человек двенадцать. А остальные, значит, из наших. Ах, да, еще рабов человек тридцать, ну тех вообще за людей никто не считает. Неверные в поселке вообще могут находиться только в качестве рабов. За этим строго следят, только для хунхузов исключение делают, поскольку они живой товар поставляют в обмен на еду и патроны.

– А бойцов у Абдуллы сколько? – подал голос Спиридонов.

– Постоянно при нем три араба находятся, вроде как телохранители. Еще восемь бойцов у Мусы, но это не настоящие бойцы – так, шпана. Когда Абдулла власть захватил, так все уроды недобитые быстренько к нему на службу перебежали и теперь у него вроде полицаев. А самый главный урод – этот самый Муса и есть. Он не из наших, в смысле, не с поезда, хотя вроде и русский. Пришел прошлой осенью, автомат при нем был, а сам раненый, чуть не при смерти. Уж не знаю, как ему удалось в доверие к Абдулле втереться, но теперь он ислам принял, Мусой назвался и полицаями командует. Подлечился, отожрался, растолстел, собрал вокруг себя шайку отребья всякого и шныряет по поселкам, недовольных выискивает. Ну и своих караванщиков Абдулла всегда поднять сможет. Так что, вместе с эмирами, побольше трех десятков будет, не считая тех, что он силком в бой погонит, но эти – вояки никакие, да вы и сами видели.

– Ну а до поселка-то далеко? – бросив в сторону приятелей недовольный взгляд, поинтересовался Казанцев.

– Китайцы там будут завтра к обеду.

– Так, – Спиридонов подобрался, почувствовав зацепку, – а где они ночевать будут? Ночью-то по степи не пойдут наверняка.

– Ночевать у брода будут, они всегда там останавливаются, там их перехватить можно. Там и шалаш у них есть, плетнем огороженный от зверья, – согласно закивал Стариков. – Здесь недалеко речушка впадает, вы на лодке вдоль берега пойдете, как раз в устье выйдете, а там – пару километров вверх по течению. Ветер попутный, к ночи точно туда поспеете.

– Ты с нами пойдешь, – решительно заявил Сергей и, увидев реакцию буквально остолбеневшего лысого, добавил: – Да не бойся, обратно вернем в целости и сохранности. В драке тебя участвовать никто не заставляет, дорогу покажешь и все. Опять же, пока ты с нами, мне спокойнее.

Подхватив под руки опешившего от такого поворота событий и отчаянно упирающегося Антона, парни погрузились в лодку и быстро отчалили.

Глава 17

Июль, год и три дня после переноса

Уже стемнело, когда путешественники добрались до устья. Спрятав ялик в прибрежных камышах и прихватив с собой все еще ворчащего, но, тем не менее, шустро передвигающего ногами Старикова, небольшой отряд быстро двинулся вверх по течению реки.