Просто о главном - Антон Navotny
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Хорошо. Раз так, ответь мне на один вопрос. В чем же Саша оказался умнее меня?
— Я все объяснил, но ты не захотела слушать.
— Я не смогла тебя услышать. Музыка играла так громко. Она заглушала твой голос.
— Ты снова обманываешь себя.
В его глазах полыхнул огонь ненависти ко мне.
— Ну почему? Почему ты не веришь мне? — взмолилась я.
— Человеческий страх, одна из самых великих ошибок человечества. Ты боишься моих чувств, ты боишься своих чувств. Ты закрываешь от них свою душу. Хотя они не причинят тебе боли. Возможно, даже исцелят тебя.
— Я люблю Сашу, а между тобой и мной только дружба, — сказала я и после недолгого молчания добавила: — Была. Мне очень жаль, что все так получилось. Я не хотела… Я не давала тебе надежды…
— Надежду дало твое сердце, но твой разум не дает ему свободы.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь. Раньше мы понимали друг друга с полуслова, а теперь нет. Теперь ты как будто разговариваешь на непонятном мне языке. Я в сотый раз повторяю тебе, что не люблю тебя. Саша — тот человек, которого мне выбрала судьба.
— А как же ты? Ты выбрала его?
— Конечно. Я его люблю.
— Ты каждый раз повторяешь это, как будто пытаешься заставить себя в это поверить.
— Мне не нужно себя заставлять. Я знаю это.
— Знаешь, — согласился Андрей. — Но не чувствуешь. Проблема в том, что он не любит тебя. Ты не нужна ему.
— Ты говоришь глупости! — вспыхнула я. — Он любит меня!
— От тебя ему нужна только любовь. Он живет не с тобой, а с твоей любовью. Он восхищается собой, потому что ты его любишь. Он больше и больше мучает тебя, чтобы видеть твои страдания, ведь это один из показателей того, что ты его любишь. Твои мучения для него — высшая награда.
— Почему ты так жесток со мной? Зачем ты меня мучаешь? За что?
— Порой любимому человеку необходимо сделать больно, чтобы он понял истину.
После этого Андрей встал и ушел. А я, растерянная, продолжала сидеть в полупустом вагоне и вообще перестала понимать эту жизнь.
Я как будто сошла с дороги…
1 мая 2004 года.
Мое сердце все стучит и стучит.
Я не понимаю, почему его стук все еще раздается в моей груди.
Прошлогодние листья давно упали с деревьев и истлели в сырой земле.
Их уже не вернуть.
Прошлогодние птицы давно улетели на юг.
Они никогда не вернутся.
Моя прошлогодняя душа тоже готова завянуть и улететь прочь из этого тела.
Она на последнем вздохе пытается просуществовать еще час, еще день, еще неделю. Как пытаются выжить обреченные в реанимации, окруженные всеми этими пикающими приборами и ненужными трубками.
Что-то в ней есть такое, завораживающее… В романтике загробной жизни.
2 мая 2004 года.
Нас было двое Ты и Я.
Я любила Тебя, Ты… Не знаю.
А потом появился Он. И нас стало трое.
Ты — Саша, Я — Таня, и Он — Андрей.
Ты был для Меня родным, близким, любимым человеком. Мне казалось, что мы поженимся, проживем вместе всю жизнь и умрем в один день. Глупые мечты!
Он был неизвестностью. Тайной. Непознанной чудесной и в то же время пугающей страной, которая влекла и манила, завораживала и пленяла.
Так было вначале.
Теперь все по-другому.
Теперь Ты и Он превратились в Вы.
Теперь нет Ты и Я.
Теперь есть только Вы и Я.
Вы — пустое, чужое и холодное.
Я — одинокая…
***
Таня перевернула очередную страницу своего дневника и прочитала:
— 5 мая 2004 года. Что делать?
Она взяла телефон и набрала Сашин номер.
— Привет, Татка! — завопил он в трубку.
— Почему ты не звонишь? Опять напился?
— Котенок, о чем ты говоришь? Я не пью. Я просто был очень занят.
— Почему ты не пришел?
— У меня были планы на вечер, извини.
— И как я понимаю, я в твои планы не входила.
— Танечка, глупенькая, ну что ты говоришь. Я же люблю тебя.
— Да я глупая, дура! Потому что будь я умной, то пять лет тому назад не взяла бы в руки трубку и не позвонила бы по первому попавшемуся телефону.
— Таня, не надо со мной так разговаривать, ты знаешь меня.
— Мне надоело, понимаешь. Я устала от своих родителей, устала от твоего безразличия. Я устала от этой жизни.
— Что ты такое говоришь, Танька, ты очень дорога мне.
— Ты лжешь. Ты обманываешь не только меня, но пытаешься убедить и самого себя в этом.
— Да откуда, черт возьми, ты знаешь, что я пытаюсь, а что нет? Что за ерунду ты несешь?
— Помнишь, я говорила тебе про задержку?
Саша молчал.
— Ты помнишь, я говорила тебе про задержку?
— И что?
— Ты даже не удосужился хотя бы позвонить и поинтересоваться…
— Ты беременна? — перебил ее Саша. — Но я не могу, то есть не хочу. Ну, я как бы еще очень молодой, я не готов.
— А трахаться ты готов!
— И вообще, как бы я не уверен, что это мой ребенок.
— Да как ты смеешь!
— А как же этот Андрей. Может, ты с ним переспала. Откуда я знаю?
— Ты самое мерзкое существо, которое только существует на свете. И этого человека я люблю? Можешь быть спокоен, это была шутка. Я не беременна.
— Ты охренела?! Иди на хер, сука, со своими шутками!!!
И в трубке послышались частые гудки.
Телефон выпал из Таниных рук, и слезы теплыми ручейками побежали по бледным щекам.
Десятый сон Татьяны
Таня пришла в себя, понимая, что что-то изменилось. Изменилось в ее сознании.
Теперь она знала, как поступить. Теперь она понимала, какой поступок должна совершить, чтобы весь этот кошмар закончился.
Она уверенно встала на ноги и одним рывком распахнула дверь.
В этот же момент домик как будто начал сворачиваться.
Ступенька накладывалась на ступеньку, бревнышко на бревнышко, доска на доску. И в итоге он вообще исчез, оставив Таню наедине с вконец озверевшими волками.
Стихия продолжала бушевать. К грозе присоединился шквалистый ветер, который норовил сбить Таню с ног.
Теперь ее воля была сильнее всего на свете, и никакой ветер, никакая гроза не помешают ей дойти до цели. Потому что теперь она знала истину!
И в тот момент, когда волки совершили свой последний прыжок,
