Тени Архонта (СИ) - Машевская Анастасия

Спутников чародейки привели сюда на завтрак. Борво тащился едва-едва — у него ломило спину, и с каждым шагом он все более картинно хватался за поясницу. Хольфстенн над этим от души ржал — в голос, в усы, в бороду. Жал косился, в изгибе его губ читалась ехидца. Дей поддерживал Борво почти братским жестом, когда тот совсем уж выл от натуги переставлять ноги, но едва завидел Данан, врос в пол и друга едва не выронил.

— Ваш брат бы меня убил, — сетовала мадам Тифини, наблюдая в зеркале плоды своих трудов.

— Какой из? — с истеричным смешком спросила Данан, точно также таращась в зеркало.

— Любой, — не своим голосом шепнула Лавельда.

— Еще и волосы остригла! — проворчала Тифини. — В прошлый раз, миледи вы были…

Мадам еще вспоминала что-то про прошлый визит Данан с братьями, и её копну. Данан встретилась глазами в отражении с глазами Дея. Тот стоял, открыв рот, и Жал, не сдержавшись, дал ему оплеуху.

— Хватит таращиться!

Глаза Данан Лавельда засурьмила особенно густо. Ярко накрасила рот. Зачесала на сторону распушенные волосы. Надела длиннющие серьги, браслеты на голые руки. Натянула платье — вызывающе красное, без рукавов, с вырезом ниже грудей, так что вот-вот хотя бы одна, да выпрыгнет, и еще на ноге разрез такой, что от его начала до промежности — так, ладонью провести.

— Она не поедет в этом! — Дей сорвался первым. — Тебе было мало?! Что ты творишь?! — он не знал, что именно хотел спросить от возмущения, перебирал все подряд, дергая Данан за плечи туда-сюда. — Мы как будем отбиваться…

— Да ладно тебе, блондинчик, — пропел Хольфстенн. — Мне вот даже нравится такой наряд. Я если вот так встану, вот так вот, — гном, одновременно отодвигая Дея, пристроился впритирку с Данан, — мне почти все и видно, — взглядом указал ей на пах. — Ох, право, быть бы еще чуть пониже!

Данан вспыхнула, оттолкнула гнома обеими руками.

— Можно подумать, мне самой очень нравится!!!

— Не знаю насчет тебя, а мне — очень! — хохоча, не унимался Стенн.

— Тьфу! Борво, убери его! — попросил Дей. Борво не откликался. — Борво!

Дей обернулся через плечо, и понял, что на Борво нынче надежды — ноль. Тот таращился на Лавельду, красный, как обугленная на солнце лысина. Мялся, беззвучно двигал губами, словно хотел поздороваться, да слово не шло. Лавельда глядела снисходительно, и добродушно при этом хихикая.

— БОРВО! — гаркнул Дей. Этого не хватало!

— А… эп… Да? — заикаясь, кое-как заставил себя Борво оторваться взглядом от женщины, с которой развлекался всю ночь, пробуя такие вещи, до каких в жизни в своей деревне ни додумался бы.

Пока Хольфстенн ржал, Дей приводил Борво в чувство, Данан от стыда кусала губы, а Лавельда посмеивалась, Жал разглядывал Данан с жадностью прибитого к столбу на площади, который лишь первый день провисел под палящим солнцем и вдруг завидел в руках прохожего мех с водой. Он безотчетно мял руками сухие губы, потом словно вытер их и стремительно приблизился к женщинам.

— У вас есть плащ? Плотный и чтобы завязок побольше, — обратился к мадам. Та подтвердила: есть, конечно. Лавельда по кивку хозяйки юркнула за дверь, и Борво, наконец, вспомнил, как дышать и разговаривать.

— Ох, Небеса! Бо-Борво, старина, — обхохатывался Хольфстенн. — Глядя на тебя, я даже немного завидую! Что там у вас было-то?

— Лучше спросить: «Что, у тебя до этого ни разу не было, что ли?» — буркнул Жал.

Тифини пригласила всех за стол, где давно остыла еда. Ели в молчании, только Борво нет-нет, грозил поперхнуться. Но Хольфстенн — участливый коротышка! — без конца лупил увальня по спине, чтобы выбить еду или плечо, отчего несчастный Борво исправно вздрагивал и, хрюкая, до хрипоты кашлял. Хольфстенна это веселило почти до слез. Дей, однако, косился с подозрением — но больше по привычке, потому что львиную долю времени в последние недели он с подозрением косился на Жала и смотреть как-то иначе как будто разучился. А Данан, кажется, начала понимать, какого с ними было управляться Редгару в свое время: если их ночной разговор с братом удастся хоть немного приблизить к реальности, то, Святая Митриас, с кем ей придется свершать собственную часть?! С этими вот… идиотами?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Закутанная в плащ с головы до ног — Жал укутывал лично — Данан вышла из борделя средь бела дня. При ней были ворох сомнений и маленькая поясная сумка, вроде той, в которых прежде Данан хранила зелья, а теперь — несколько женских штук, чтобы сурьмить брови и вообще красить лицо. Лавельда постаралась, чтобы чародейка могла «поддерживать маскировку каждый день».

Следом за чародейкой из борделя вышел гном-наймит с верной секирой, неизменной кольчугой и всерьез отросшей неаккуратной бородой. Странно, что гном не прибрал её у местных девок, может, отпустить решил? Чуть позади Данан и Стенна шел Жал, который, помимо кинжалов да ножей, вооружился посохом, изображая боевого мага и спасая от разоблачения саму Тегану. Меч эльф неохотно отдал Борво (и теперь все время косился на здоровяка всякий раз, когда отрывал взгляд от чародейских бедер). Диармайд тащился слева от Жала, с бастардом, щитом и всегда готовой к общению хмурой миной.

«Так даже лучше», — думала Данан, поглядывая на мрачного лейтенанта через плечо. После вчерашнего разговора с Гессимом лучше держаться от Дея подальше.

Они миновали несколько деревень и небольших городов за пару дней и только в Умсаре встретили сопротивление на заставе. Пора было пополнить запас воды, передохнуть. Но, как они и ожидали, им не дали даже войти в город. Сочтя подозрительными, гарнизонные тут же окружили путников и кликнули старшего в смене. Мужчины перебрасывались краткими репликами, чаще и больше — взглядами, словно договариваясь, как будут пробиваться. В оконцовке переглянулись Стенн и Жал, и последний, мимолетно вздернув краешек рта, сделал едва уловимый поклон: всегда пожалуйста.

В ответ на требования главного немедленно разворошить сумки и рассказывать, что, куда, зачем, и какого черта с ними двое с границы Лейфенделя увязались, Жал только хмыкнул и медленно, чтобы не провоцировать вооруженных мечников и копейщиков потащил из-за пазухи печать Брайса Молдвинна. Повертел перед носом у гарнизонного.

— Знаешь, что это?

Начальник смены, капитан, кажется, поглядел недоверчиво — на печать, на эльфа, обратно.

— Эм… Печать дома Молдви… в смысле, знак лорда-регента, — отрапортовал начальник стражи безотчетно вымуштрованным тоном. Едва потянулся к перстню, Жал ловким движением пальце прибрал украшение и сунул во внутренний карман туники. То-то он не захотел переодеваться в одежду солдат из-под начала Гессима! Что, интересно, он еще прячет у себя по карманам?

Эльф наклонился к начальнику поближе, скалясь совсем широко, чтобы тот наверняка увидел заточенный клык. Нет, конечно, гарантий, что он знает, что это значит, нет, но все-таки — душевный тон всегда делает свое дело.

— Лорд-регент нанял меня, чтобы мне убрать оставшихся предателей-смотрителей, которые прячутся по всей стране.

— Убрать? — уточнил гарнизонный, отодвигаясь поневоле.

Действительно, как всякий убийца, Жал обладал удивительно отталкивающей аурой, и лишь фантастическим лицедейством превращался в задушевного собеседника, когда ему было нужно, осознала Данан.

— Ага. Ты ведь наверняка слышал об Эйтианских Гадюках?

Капитан заставы затряс головой:

— Вот нас регент и нанял. Насколько мне известно, несколько опальных смотрителей дезертировали из войска короля в последней битве и сейчас прячутся здесь.

— Здесь?! Да мы бы никогда…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Тшш, — Жал оскалился так, что от лисьей хитрости в его лице хотелось щурится. — Это ведь Смотрители Пустоты. Думаешь, с ними так же легко сладить, как с обычными людьми? Они ведь сами наполовину монстры, поэтому регент и обратился в лучшую из гильдий убийц.

Начальник стражи шумно сглотнул. Данан поерзала, ощущая себя вдруг как никогда беспомощной: у нее же толком ни доспехов, ни оружия! Стоит и жмется к боку Диармайда, как сирота.