Ради милости короля - Элизабет Чедвик

Не сводя с Иды глаз, Роджер задернул полог на своей стороне. Единственный свет давала глиняная лампа над их головами, так что они были окутаны мягким красным полумраком, словно находились в сердцевине розового бутона.

Несколько лет имея в любовниках Генриха, Ида полагала, что знает, чего ожидать, но она ошибалась. Этот акт физического слияния был совершенно иным, теперь она была с мужчиной, которого хотела, а не с тем, кто не оставлял ей выбора. Отныне она была достойной уважения супругой, новое обручальное кольцо сверкало у нее на пальце, а значит, в соитии не было греха и Ида наконец могла удовлетворить все потаенные желания последних месяцев.

У нее кружилась голова от вина, от новой любви и страсти, и она обнаружила, что дрожит, как дрожала в первую ночь с Генрихом, но на этот раз не от потрясения или страха. Роджер тоже дрожал, но его прикосновения были медленным и осторожным исследованием неведомой территории. Он бормотал ее имя, целуя брови, виски, подбородок, касаясь лица почти только дыханием. И поскольку он никуда не спешил, Ида вздохнула и расслабилась. Отвечая той же монетой, она могла притвориться, будто ничего не знает… будто это ее первый раз. А из притворства рождалась реальность, ведь это действительно был первый раз, и, поскольку все было совершенно по-другому, ее вера окрепла.

Ида запустила пальцы Роджеру в волосы, более длинные, чем у Генриха, пушистые и густые, приглушенного красновато-бронзового оттенка в свете лампы под пологом кровати. Коснулась его лица и шеи. Набравшись смелости, просунула ладонь под рубашку и ощутила контраст жестких мускулов и костей, гладкой кожи и курчавых волос. Он ахнул, сел и стянул рубашку через голову, показав темные пучки волос под мышками. Ида тоже ахнула при виде рельефных мышц его рук, плоского живота, дорожки темно-золотистых волос от пупка к чреслам, которая побудила ее вновь коснуться его кожи, повторить ладонями путь взгляда по плечам, груди и бокам.

Роджер сглотнул и хрипло спросил:

– Вы не… могли бы снять сорочку?

Краснея, чувствуя себя смущенной и распутной одновременно, Ида убрала руки и распустила завязки на горле. Она скромно держала глаза опущенными, высвобождаясь из сорочки. Потом, услышав, как Роджер неровно выдохнул, рискнула бросить на него взгляд и увидела, как он пожирает ее глазами. Он потянулся к ней и продолжил целовать и поглаживать, уже не ограничиваясь только лицом. Его прикосновения оставались почтительными, но делались более настойчивыми, когда он исследовал ее грудь, талию, бедра и мягкую ложбину между ними. Ида отвечала признательным бормотанием и вздохами удовольствия.

Она обвила Роджера руками и потянула на себя, наслаждаясь сочетанием силы и нежности. До сих пор она сдерживалась, не желая показаться слишком опытной, но теперь расположилась под углом, чтобы помочь ему. Роджер оказался в ней, и она услышала, как он выдохнул сквозь зубы, и его удовольствие усилило ее собственное. Она подарит ему эту ночь и сделает ее незабываемой для них обоих. Ида чуть двигалась под ним и тихонько вздыхала от блаженства, потому что союзное движение их тел было чудесно. Извиваясь, она насадила себя на него, обвила ногами и крепко вцепилась. Ощутив, как возросло его напряжение, зная, что миг наивысшего наслаждения близок, она запустила пальцы ему в волосы и выгнулась дугой. Она сама была близка к чему-то, чувствовала, как напряжение копится в ее лоне и становится невыносимым.

– Подари мне ребенка! – выдохнула она из глубины души. – Я хочу от тебя сыновей. Хочу дочерей!

И внезапно она упала с обрыва, захваченная острыми ощущениями, которые заставили ее кричать вслух. У Роджера перехватило дыхание, и он дал себе волю, тесно прижимаясь к ней, впиваясь в нее. Ида крепко держала его, пока бушевала буря, а когда волны наслаждения улеглись, нежно гладила и целовала неистово пульсирующую жилку на шее.

В жаровне щелкнул уголек и перескочил на новое место. Ида наслаждалась тяжестью расслабленного тела Роджера. Он не был легким, но она могла дышать, и ей не хотелось шевелиться, поскольку она жаждала этой близости. Тепло его тела служило дополнительным покрывалом, обещая, что ей никогда больше не будет холодно. Его голова на ее груди и невесомые прикосновения губ наполняли ее нежностью. Она гладила его по волосам, чуть влажным от пота, и не могла удержаться от слез, которые украдкой вытирала тыльной стороной кисти.

Роджер поднял голову, чтобы посмотреть на нее. Его взгляд был туманным от пресыщения, лицо расслабленным, хотя блаженное выражение быстро сменилось беспокойством.

– Ида? Я сделал вам больно? – Он попытался отстраниться, но она вцепилась в него еще крепче, придерживая рукой за ягодицы.

– Нет! – пылко затрясла она головой. – Пожалуйста, останьтесь. Вы не сделали мне больно, честное слово. Просто… я… я плачу, потому что вы вернули мне то, что я считала утраченным. – Ее голос задрожал, и снова пришлось вытереть глаза. – Для меня это впервые по любви, не из долга и не потому, что не было выбора… А потому, что у меня был выбор.

Роджер приподнялся на руке, погладил ее по волосам и поцеловал с такой пронзительной нежностью, что Ида заплакала еще сильнее.

– Для меня это тоже впервые, – ответил он, – и я не разочарован. Я не знаю, что сказать… скажу лишь, что вы тоже вручили мне несравненный дар.

Он поцеловал ее снова, затем лег рядом и притянул к себе.

Ида не знала, как понимать его слова, что для него это тоже впервые, но уточнять не стала. Роджер не был неловок и не казался неопытным, но она видела, с какой нежностью и уверенностью он обращается с лошадьми, а его манеры за столом были безупречны – он получал наслаждение, медленно смакуя пищу, а не пожирая ее впопыхах. Она также имела возможность убедиться в его самообладании и удали. При мысли, что она действительно может оказаться у него первой, ее горло сжалось от пронзительной радости. Сегодня для обоих началась новая жизнь, и они пойдут по ней вместе.

Глава 17

Ида и Роджер прибыли во Фрамлингем морозным зимним днем. Солнце уже клонилось к горизонту, и воздух резал легкие. Берега озера подернулись инеем, а ветви деревьев застыли черным кружевом на фоне бледного неба. Здания были беззащитны, не считая полосы болота и воды, охранявшей западный край поместья. Замка не было, только каменный дом на низком холме с примыкающими кухнями и часовней.

Ида знала, что Роджер волновался из-за ее приезда в родовое гнездо Биго. По-видимому, он считал, что, привыкнув ко двору со всей его роскошью и в особенности к превосходно обставленному дворцу в Вудстоке с садами, фонтанами и павлинами, она сочтет его дом убогим… Что было далеко от правды. Если она и тревожилась, очутившись здесь, причины были совершенно иными.