О становлении личностью - Карл Роджерс

Разрешите мне попытаться кратко описать, как выглядела бы эта психотерапия, если бы она была оптимальной во всех отношениях. Я чувствую, что больше всего узнал о хорошей жизни из опыта психотерапии, в процессе которой происходило много изменений. Если бы психотерапия была во всех отношениях оптимальной (как интенсивная, так и экстенсивная), терапевт был бы способен войти в интенсивные субъективные личностные отношения с клиентом, относясь к нему не как ученый к объекту изучения, не как врач к пациенту, а как человек к человеку. Тогда терапевт почувствовал бы, что его клиент – безусловно, человек с различными достоинствами, обладающий высокой ценностью независимо от его положения, поведения или чувств. Это также значило бы, что терапевт искренен, не прячется за фасадом защит и встречает клиента, выказывая чувства, которые он испытывает на органическом уровне. Это значило бы, что терапевт может разрешить себе понять клиента; что никакие внутренние барьеры не мешают ему чувствовать то, что чувствует клиент в каждый момент их отношений; и что он может выразить клиенту какую-то часть своего со-чувственного понимания. Это значит, что терапевту было бы удобно полностью войти в эти отношения, не зная когнитивно, куда они ведут; и что он доволен, что создал атмосферу, которая дает возможность клиенту с наибольшей свободой стать самим собой.

Для клиента оптимальная психотерапия значила бы исследование все более незнакомых, странных и опасных чувств в себе; исследование, которое только потому и возможно, что клиент начинает постепенно понимать, что его принимают без всяких условий. Поэтому он знакомится с такими элементами своего опыта, осознание которых в прошлом отрицалось, так как они были слишком угрожающими и разрушительными для структуры его представлений о "себе". В этих отношениях он обнаруживает, что переживает во всей полноте, до конца эти чувства так, что в данный момент он и есть своим страхом или гневом, нежностью или силой. И когда он живет этими различными по интенсивности и разнообразными чувствами, он обнаруживает, что не теряет ощущения "себя", что он и есть всеми этими чувствами. Он видит, что его поведение конструктивно изменяется в соответствии с его новым прочувствованным ощущением "себя". Он подходит к осознанию, что ему больше не нужно бояться того, что может содержаться в его переживаниях, что он может свободно приветствовать любые переживания как часть своего изменяющегося и развивающегося "Я".

Это маленький набросок того, к чему близко подходит центрированная на клиенте психотерапия, если она оптимальна. Я представляю ее здесь просто в качестве контекста, в котором сформировались мои представления о хорошей жизни.

Наблюдение с отрицательным выводом

Когда я старался жить, понимая опыт своих клиентов, я постепенно пришел к одному отрицательному выводу о хорошей жизни. Мне кажется, что хорошая жизнь – это не застывшее состояние. По моему мнению, это не состояние добродетели, довольства, нирваны или счастья. Это – не условия, которым человек должен соответствовать, которые он должен осуществлять или актуализировать. Используя психологические термины, можно сказать, что это не состояние ослабления влечения, уменьшения напряженности и не гомеостаз[46].

Мне кажется, использование этих терминов предполагает, что когда одно или несколько из этих состояний достигнуто, достигнута и цель жизни. Конечно, для многих людей счастье или приспособленность – синонимы хорошей жизни. Даже ученые в области общественных наук часто говорили, что цель жизни – уменьшение напряженности, достижение гомеостаза, или равновесия.

Поэтому я с удивлением и некоторым беспокойством понял, что мой личный опыт не подтверждает ни одно из этих положений. Если я сосредоточусь на опыте некоторых индивидов, достигших наивысшей степени продвижения во время психотерапевтических отношений и в последующие годы, кажется, показавших действительный прогресс на пути к хорошей жизни, то, по-моему, их состояние нельзя точно описать ни одним из вышеприведенных терминов, обозначающих ту или иную форму статичного существования. Я думаю, они сочли бы себя оскорбленными, если бы их захотели описать словом как "приспособленные"; и они сочли бы неверным описывать себя как "счастливых", "довольных" или даже "актуализующихся". Хорошо зная их, я посчитал бы неверным сказать, что напряженность побуждений у них понижена, или что они находятся в состоянии гомеостаза. Поэтому мне приходится спрашивать себя, можно ли обобщить их случаи, есть ли какое-нибудь определение хорошей жизни, соответствующее жизненным фактам, которые я наблюдал. Я считаю, что дать ответ совсем не просто, и мои дальнейшие утверждения весьма гипотетичны.

Наблюдение с положительным выводом

Если попытаться вкратце изложить описание этого понятия, я полагаю, это сведется примерно к следующему:

Хорошая жизнь – это процесс, а не состояние бытия.

Это – направление, а не конечный пункт.

Это направление выбрано всем организмом в условиях психологической свободы двигаться куда угодно.

Это организмически выбранное направление имеет определенные общие черты, проявляющиеся у большого числа разных людей, каждый из которых неповторим и единственен в своем роде.

Таким образом, я могу объединить эти утверждения в определении, которое по крайней мере может служить основой для рассмотрения и обсуждения. Хорошая жизнь с точки зрения моего опыта – это процесс движения по пути, которое выбирает человеческий организм, когда он внутренне свободен развиваться в любом направлении, причем этому направлению свойственна определенная всеобщность.

Характеристики процесса

Разрешите мне определить характерные качества этого процесса движения, качества, возникающие в психотерапии у каждого клиента.

Возрастает открытость опыту

Во-первых, этот процесс связан с возрастающей открытостью опыту. Эта фраза приобретает для меня все больший смысл. Открытость диаметрально противоположна защите. Защитная реакция, описанная мною ранее, – это ответ организма на опыт, который воспринимается или будет воспринят как угрожающий, как не соответствующий существующему у индивида представлению о себе или о себе в отношениях с миром. Этот угрожающий опыт на время перестает быть таковым, так как он или искажается при осознании, или отрицается, или не допускается в сознание. Можно сказать, что я на самом деле не могу правильно понять все свои переживания, чувства и реакции, которые существенно расходятся с моими представлениями о себе. Во время психотерапии клиент все время обнаруживает, что он переживает такие чувства и отношения, которые до этого неспособен был сознавать, неспособен был "обладать" ими как частью "себя", своего "Я".

Однако, если бы человек мог быть полностью открыт своему опыту, каждый стимул, идущий от организма или от внешнего мира, передавался бы свободно через нервную систему, без малейшего искажения каким-либо защитным механизмом. Не было бы необходимости в механизме "подсознания", с помощью которого организм заранее бывает предупрежден о любом опыте, угрожающем личности. Наоборот, независимо от того, будет ли это стимул окружающего мира, воздействующий на чувствительные нервы своим очертанием, формой, цветом или звуком, будет ли это след воспоминания о прошлом опыте, или висцеральное ощущение страха, удовольствия или отвращения, – человек будет "жить" этим опытом, который будет полностью доступен его сознаванию.

Таким образом, оказывается, что одной из составляющих процесса, который я называю "хорошей жизнью", выступает движение от полюса защитных реакций к полюсу открытости своему опыту. Человек становится все более способен слышать себя, переживать то, что в нем происходит. Он более открыт своим чувствам страха, подавленности, боли. Он также более открыт своим чувствам смелости, нежности и благоговения. Он свободно может жить своими субъективными чувствами, поскольку они в нем есть, и он волен сознавать их. Он способен в большей мере жить опытом своего организма, а не закрывать его от осознания.

Возрастает стремление жить настоящим

Второе качество процесса, который представляется мне хорошей жизнью, связано со все большим стремлением жить полнокровной жизнью в каждый ее момент. Эту мысль легко истолковать неправильно; она пока еще неясна мне самому. Однако разрешите мне попытаться объяснить, что я имею в виду.

Я думаю, если бы человек был полностью открыт новому опыту и у него не было защитных реакций, каждый момент его жизни был бы новым. Сложное сочетание внутренних и внешних стимулов, существующее в данный момент, никогда не существовало ранее в такой форме. Следовательно, этот человек подумал бы: "То, каким я буду в следующий момент, и то, что я сделаю, вырастает из этого момента и не может быть предсказано заранее ни мной, ни другими". Мы нередко встречали клиентов, выражающих именно такие чувства.