Моисей - Петр Люкимсон

В это самое время Моисей обращается к Богу со страстной молитвой, в которой просит Его послать чудо и спасти Свой народ. И слышит в ответ... раздраженный голос Всевышнего: «"Что ты вопиешь ко Мне?! Скажи сынам Израиля, чтобы они двинулись вперед. А ты подними посох свой и наведи руку свою на море и рассеки его — и пройдут сыны Израиля среди моря посуше"...» (Исх. 14:15—16).

Моисей передает евреям это указание Творца, но те отнюдь не спешат двигаться вперед, в воду: кто знает, расступится море или нет, и что лучше — утонуть или вернуться в рабство?! Да и так ли уж легко подчиниться приказу, который призывает тебя сделать нечто противоречащее разуму и всем законам природы! Вдобавок Моисей поднимает свой чудесный посох — но ничего не происходит! Он простирает вперед руку — и снова ничего...

И в этот момент несколько евреев во главе с Нахшоном бен Аминадавом решают полностью подчиниться воле Бога и, следуя приказу Моисея, входят в воду.

Вот они проходят место, где вода была им по щиколотки, затем по колено, по грудь... и ничего не происходит! Вот вода уже дошла им до горла, и они стали захлебываться... И в этот момент поднимается сильный восточный ветер, который начинает стремительно отгонять воду, образуя в ней гигантский туннель.

Мидраш Танхума утверждает, что в воде образовался не один, а двенадцать проходов, так что каждое из еврейских колен шло по своему проходу. При этом воды вокруг идущих вдоль этих туннелей евреев стояли стеной и одновременно были совершенно прозрачными, так что евреи видели плавающих в них рыб, над головами у них тоже был свод из застывшей воды, а почва под ногами была совершенно твердой.

Тем временем то ли начало светать, то ли выглянула луна и окружавшая египтян тьма слегка рассеялась, и фараон с остальными своими солдатами увидели, как евреи переходят через море посуху. Охваченный азартом преследования, он погнал своих коней вперед и вслед за ним по чудесному туннелю бросились и остальные колесницы, к которым затем присоединились и всадники с пехотинцами. Но странное дело — если евреи свободно шли по твердой почве, которая до недавнего времени была морским дном, то колеса египетских колесниц начали застревать в вязком иле, и кони с трудом волочили их вперед, а затем колеса начали попросту слетать с колесниц, те стали налетать одна на другую и переворачиваться. Дикие вопли возничих, ржание обезумевших лошадей, продолжавших тащить вперед уже бесколесые повозки, полная утрата фараоном контроля над ситуацией — все это посеяло панику в египетской армии, и пехотинцы и всадники, топча друг друга, бросились назад.

Когда над Синайской пустыней показалась алая полоска рассвета, евреи закончили переход. В тот момент, когда последний из них выбрался на берег, Моисей простер свою руку над морем — и его воды тотчас сомкнулись так, как и прежде. Мощные потоки воды тут же обрушились сверху на находившихся в самой середине туннеля египтян, обрекая их на смерть в морской пучине.

Однако сам фараон, утверждает устное предание, как раз не погиб — по воле Бога он выплыл, стал свидетелем гибели своей армии и затем с большими трудностями добрался до своей столицы.

В тот час, когда утро окончательно вступило в свои права, на берег начало выбрасывать тела и оружие утонувших египтян. Ликование, охватившее Моисея и всех евреев от осознания того, что смертельная опасность миновала и гнавшийся за ними враг повержен, было так велико, что Моисей словно забыл о своем заикании и затянул на ходу сочиняемый им гимн в честь Всевышнего, который был тут же подхвачен идущими за ним мужчинами:

Воспою Богу, ибо высоко вознесся Он, коня и всадника поверг Он в море.

Сила моя и ликование — Бог,Он был спасением мне,Это — Всесильный мой, и я прославлю Его,Всесильный отца моего — Его превознесу...

Колесницы фараона и войско его вверг он в море, и избранные военачальники его потонули в море Суф.

Пучины покрыли их, погрузились в бездны, как камень. Десница Твоя, Боже, прекрасна в мощи, десница Твоя врага сокрушает.

Величием своим сокрушаешь Ты восстающих против Тебя; посылаешь гнев Свой, и он сжигает их, как солому.

И от гневного дыхания Твоего взгромоздились воды, встали, как стена, струи, смерзлись пучины в сердце моря.

Сказал недруг: погонюсь, настигну, поделю добычу, насытится ими душа моя, обнажу меч мой, истребит их рука моя. Ты дунул духом Своим — и покрыло их море, погрузились, как свинец, в воды могучие.

Кто, как Ты среди сильных, Господи?! Кто, как Ты, восхваляем в трепете, творящий чудеса?!

Женщины, утверждает Библия, пели эту песню, подыгрывая себе на барабанах и бубнах, причем роль запевалы играла у них сестра Моисея — пророчица Мириам. Впрочем, устное предание настаивает на том, что в тот момент до уровня пророков поднялись все евреи, как мужчины, так и женщины, ибо им было дано увидеть такое, что обычный человек увидеть не в состоянии.

Еще в течение нескольких дней евреи собирали выносимые на берег имущество египтян и их оружие. Теперь они и в самом деле были вооружены и более-менее готовы к стычке с врагом, хотя для того, чтобы действительно превратиться в мощную боеспособную армию, им еще предстояло многому научиться.

И снова историки утверждают, что чуду рассечения моря можно дать вполне естественное объяснение. Две наиболее признанные в кругах ученых гипотезы суммировал в своих библейских сказаниях 3. Косидовский.

«...Отсюда напрашивается вывод, что библейское Ям-Суф и есть Горькие озера, и тогда без труда можно объяснить чудо Моисея. Израильтяне с легкостью могли пробраться между болотами и поймами, пользуясь мелким бродом и узкими полосками материка. Зато египтяне на своих тяжелых колесницах, вероятно, попали в лабиринт трясин и увязли в болотах. Возможно, они даже, как утверждает Библия, утонули, ибо там дули стремительные северо-западные ветры, которые катили перед собой огромные валы воды и внезапно превращали отмели в предательские глубины».

Гипотеза, как мы видим, вполне убедительная. К сожалению, у нее есть одна слабая сторона. Египтяне, надо думать, хорошо знали окрестности Горьких озер с их опасными ловушками, почему же они действовали так неосмотрительно? Тем более что египетскую армию вел сам фараон и его закаленные в боях военачальники, а их трудно заподозрить в дилетантизме и недостатке осторожности. Таким образом, нужно было искать другое объяснение этого чуда.