Тревожная командировка 2 - Сергей Устюгов

встретил как всегда неласково. Он посетовал на то, что меня долго не было. Я попытался что-то объяснить, но он не стал слушать. Но когда я упомянул о двух странных людях, он подвинулся ко мне и начал расспрашивать.

Я подробно рассказал ему, не забыв упомянуть о том, что почувствовал, как меня собирались убрать. Дед в это время хмыкнул. Потом я сказал, что меня спас его друг поползень. Дед рассмеялся, что с ним случалось крайне редко.

— Понравился ты ему. Не думал, конечно. А может он увидел в тебе, то, что я не заметил, — рассуждал старик.

Я ждал, что он будет мне объяснять кто это такие, но на эту тему он начал говорить только на следующий день.

Он рассказал, что в этих краях есть лесное племя. Их не больше пятидесяти. Найти их нельзя. Они обладают способностью воздействовать не только на человека, но и на животных. Они почти не говорят, общаются мысленно. Почти все время меняют свое место пребывания. Питаются охотой и собирательством. У них очень сильный шаман, да они и сами как шаманы. Живут одновременно в трех своих мирах. Их миры совсем отличны от нашего.

Я понял, что это люди другой расы. Только вот как они сохранились до этих времен? Опять же я не знаю историю этого мира. Кстати, надо как-нибудь почитать. Тут я вспомнил, как Тома читала историю пятого класса. Я еще посмеялся над ней.

Я спросил деда, насколько они опасны. Он ответил так, — а вот река опасна, пропасть опасна, медведь опасен? Вот так и они. Это лес, и они часть его. Тебя хотели убить не они, а лес. И он же тебя почему-то оставил в живых. Может из-за того, что ты из другого мира.

Я промолчал. Да и что я мог сказать. Все равно скоро уходить. Дальше все продолжалось как обычно. Шли дни, недели, приближалось время, когда я покину этот лес, деда, эту избушку, что стала мне домом.

Наступила весна. Птицы запели. Лес потянул соки из земли, да сама земля словно проснулась от долгого зимнего сна. Я однажды почувствовал слой над землей. Он был более плотный чем обычный. Дед сказал Земля обновляется. Я не понял его, но он и не стал объяснять.

Как-то мы сидели и пили чай, и старик начал говорить.

— Ты пока забудь про золотишко. Нехорошее оно. Да и пока тебе оно и не понадобится. А не дай Бог у тебя найдут его? Сразу зароют тебя. Здесь это быстро. Народ падкий на золото.

— Пусть оно пока побудет здесь. Ты же в землю закопал его? — спросил дед.

— Ну да, — ответил я.

— Ну и хорошо. Почистит его Земля, а там можно и в дело пускать. Только дело должно быть хорошее. Доброе. Чтобы на пользу пошло.

— А ты понимаешь какие дела добрые, а какие нет? — поинтересовался старик.

— Ну наверно. Мне кажется, многие понимают, что такое хорошо, что такое плохо.

— А я вот тебе скажу, большинство не понимают. Делают что хотят сейчас, а что потом будет, хоть трава не расти. И никто не думает, что то, что он делает сейчас этим он меняет свое прошлое. Люди больше думают о будущем, а надо о прошлом. Исправь свое прошлое, и ты исправишь будущее.

Дед начал философствовать. В последнее время это стало происходить все чаще. Я вынужден был согласиться с ним. Ну дед прожил жизнь, опыта много, да и с духами сейчас общается. Но он часто говорит непонятное, я с трудом разбираюсь в его странной логике.

Я уже и забыл о золоте. Мои мысли были о другом. Как я сейчас буду в городе жить? Отвык. Снова придется разговаривать с людьми, а мне уже и неинтересно. Да еще с Томой надо встретиться. Прежде ее надо найти. Да вообще-то и домой хочется, год не видел свою семью. Как бы меня не похоронили там? Неизвестно, что организация сообщила моим родителям по поводу моего отсутствия.

На прощание дед дал мне сверточек. Маленький, всего-то с большой палец. И сказал, — сейчас не открывай, не время. Сам почувствуешь, когда надо будет открыть. Не боись, ничего в нем запрещенного нет. Это мой тебе подарок. И когда тебе плохо будет, ну совсем невмоготу, тогда и обратись к тому, что лежит в свертке, может быть это и поможет.

Ну конечно мне было очень любопытно что там в свертке. Но за это время я научился уважать старика, хотя большей частью и не понимал его.

Старик не провожал меня. Он с самого раннего утра ушел в лес и сказал, — ты тут сам разберешься. Мне недосуг с тобой разговаривать. Я, конечно, подозревал, что деду грустно со мной расставаться, но может быть это были только мои мысли.

Все мои вещи, а было их совсем мало, вошли в небольшой полотняный мешок. Я завязал его и сделал его на манер сумки. Что там у меня было? Деньги, которые остались, документы, блокнот, ручка шариковая, карандаш, смена белья, носки, дедов подарок вот — пожалуй, и все.

Был май и лес разворачивал свою земную энергию. Звери бегали как сумасшедшие, птицы играли, кричали, волновались, радовались. Скоро должно было прийти лето.

Дед мне указал, что завтра будет лодка в поселок, и на ней я смогу уплыть из деревни.

Я шел по еле заметной тропинке и размышлял о том, что нужно будет позвонить в свою организацию и узнать, как дела. Можно ли мне вернуться? Улеглась ли буря, поднятая мною? Теперь можно самому позвонить. Я почему-то уверен, что все кодовые фразы на меня не подействуют. Я готов был попробовать.

Неужели меня так тянет домой? Или это я соскучился по цивилизации? Мне в этом мире делать нечего. Это не мой мир, и даже не моя страна. Здесь руководит страной не Брежнев, а какой-то Романов. Хотя мне это безразлично. В этой стране где-то ходят мои будущие родители и не факт, что они встретятся, и не факт, что я появлюсь.

Мне нужно было зайти в деревню. Да и место, где приставали лодки было в конце селения.

В деревне я хотел попрощаться со старшим староверов, сказать ему спасибо и передать небольшой подарок. Я нес ему шкурку соболя, которого случайно поймал зимой. С помощью деда я разделал его, обработал шкуру и вот сейчас она мне пригодилась. Я понимал, что он домой ее не возьмет, но хоть продаст кому-то и что-то купит на эти деньги.