Улей - Сергей Фрумкин

- Я только хотел... - Григ замялся. Еще совсем недавно он не смел поднять на Отца глаз, теперь же набрался наглости прийти к нему с просьбой. Отступать тоже не стоило: Братья никогда не останавливаются на полпути.

Отец взял полотенце и вытер лицо. Его глаза просверлили Грига насквозь.

- Пришел просить, так проси!

- Я.

- Ты мой сын, раз пришел - спрашивай.

- На Первом Уровне можно держать женщин? Отец удивился

- Ты же их видел. Возмутило, что девчонок впустили в покои Первых Братьев? Поймешь когда-нибудь: есть вещи, которые женщины делают лучше, чем мы с тобою.

- Наоборот... я хотел привести сюда еще одну. Темные глаза Владыки ударили таким вопрошающим импульсом, что у Грига заныли зубы.

- Речь идет о блондинке с тарибского фрегата? - строго спросил Отец.

Пути назад больше не было.

- Да.

- Ты хочешь привести ее сюда?

- Да.

- Зачем.

Григ запнулся. Этот вопрос мучил и его самого. Он не знал, почему хочет вытащить Линти с Девятого Уровня. Почему его нервировали комментарии Рола, взгляды Братьев Охраны? Почему упоминания о силовых "хлыстах" заставляли сжимать пальцы в кулаки, а мысль, что девчонке причинили боль, вызывала желание вцепиться в горло? Навязчивая идея? Болезнь? Но нельзя же сказать Отцу: папа, прости, я болен?!

Младший стал злиться на себя за слабость. Если не решился до конца - не смей позориться! Зачем пришел к Отцу, зачем стоять, словно пень, и тупо смотреть, как лицо Владыки багровеет от возмущения?! Зачем губить всю жизнь только из-за того, что поленился хорошенько подумать?!

- Я понял, что не прав, - тихо признался Григ. - Мне не нужна Линти. Я никого не приведу. Готов принять наказание...

Отец подошел ближе. Его брови нахмурились, не предвещая ничего хорошего.

- Григ! - прогремел тяжелый бас. - Ты - Первый Брат! Ты - мой сын! Мой сын не смеет говорить: "готов принять наказание" - даже мне не смеет! Ты должен наказывать, а не тебя! И никогда не извиняйся - исправляй ошибки сам, и молча! Унижаться не смей втройне, даже предо мною! Никогда не смей! - Отец отвел взгляд и хмыкнул: - Да еще из-за такой ерунды!

- Ерунды?

- Конечно, ерунды. Неужели я бы пожалел для тебя какой-то там девки?

- Тогда...

- ... не надо было ко мне приходить: взял бы ее так и делал все, что захочется. Ты - Первый Брат! От анализаторов тревожных сообщений не поступало - все наши пленницы здоровы - бери и не спрашивай.

- А если ее выставят на турнире?

- Вик выставит? Но пока ведь не выставил.

Полотенце вернулось к роботу, а Отец вновь поднял тяжелые секиры, считая разговор законченным. Григ все не уходил.

- Я просил Рола... Отец резко повернулся:

- "Просил"?! И что Рол?

- Отказал.

- М-да! - Отец в задумчивости погладил свои усы. - Не нужно было его просить... Послушай, сын! На будущее: пока ты все еще Младший, не ходи по "Улью" один. Возьми на вахте Первого Уровня двух-трех Демонов - пусть бродят следом. Для них ты - Первый Для всех остальных они - первые. Они подчиняются тебе, а Рол и прочие - им. Понял?

Григ улыбнулся - все решалось так просто! Он повернулся, чтобы уйти, но в затылок ударил ощутимо тяжелый взгляд Владыки.

- Григ! - по залу неожиданно раскатился бас Отца, больше похожий на рык огромного раненого зверя, - Только умоляю: будь осторожен!

Младший удивленно обернулся В больших темных глазах блуждала тоска старой раны. У Грига мурашки пробежали по коже, когда взгляд Отца устремился в его сторону.

- Что может случиться? - пробормотал парень,

- Не увлекайся!

Отец подошел и положил руку ему на голову - такую тяжелую, что Григ едва не присел. Темные глаза посмотрели с любовью, тоской, пониманием и с... тревогой.

- Ты еще слишком молод, у тебя нет опыта, - уже тише повторил Владыка, Мужчины иногда чувствуют потребность в женщине. Сначала в одной, потом в другой, в третьей. В этом нет ничего предосудительного или противоестественного. Главное - не позволяй себе увлечься только одною! Играй, но не думай. Пользуйся, но не мечтай. Смотри, но не восторгайся... Не повторяй чужих ошибок, сынок... Ты понял?

- Нет...

- Помни: ты - Брат, а она - никто. Иди!

На этот раз Рол не спорил. Управляющий все понял еще из разговора Грига и Вика и не собирался больше подставлять под удар ни собственную голову, ни репутацию. Два Демона в боевых латах за спиною Младшего придавали парню внушительности, которой на самом деле уже и не требовалось.

- Линти так Линти, - сказал Рол.

Помещение, где теперь содержали альтинку, больше всего напоминало камеру смертников, которую Григ видел на голографииеском фильме из своих "архивов". Отсутствие окон, отсутствие мебели, отсутствие удобств, отсутствие живой охраны. Зато - тройная силовая стена и два ряда излучателей с устройствами самонаведения и рефлекторами, чувствительными к импульсам агрессивности.

- Зачем так строго? - пробормотал Григ.

- Правила. - Рол пожал плечами.

- А если сработают?

- Излучатели? Да не волнуйся - просто так не сработают. А выстрелят - сама виновата.

- Болера...

- Хочешь спросить, есть ли у меня каюты похлестче. Нет, нету. Но и таких довольно много.

Григ посмотрел на Рола, плохо понимая, что тот хотел сказать: то ли хвастался, что у него достаточно мест, чтобы разместить всех строптивцев, сколько наберется; то ли жаловался, что пока не придумали ничего изощреннее камеры-одиночки. В любом случае выходило: Болера держали точно в таком же месте.

- А где Кани?

- Недалеко. Мы их разделили на всякий случай. Линти сидела в самом дальнем углу, забившись туда, как мышонок, и сжавшись в комок.

- Что с ней? - спросил Григ.

Рол взглянул на один из терминалов у входа. Там в виде цветовых гистограмм отражалось эмоциональное и физическое состояние пленника.

- Ей все еще больно.

- Что?

- Нежная очень. Прошло четыре часа, а никак не забудет наказание.

Григ опять почувствовал приступ злости - нужно было справиться с собою, чтобы не наделать глупостей.

- Я ведь просил: для них - самое лучшее! Рол, ты не выполнил приказа!

- Руководствовался правилами.

- Тебе приказал командующий абордажной бригадой!

- Есть предписание Отца действовать по обстоятельствам.

Глаза Грига и Рола встретились. Рол смотрел в спокойной уверенности, что ничего нового в этой жизни ему уже не услышать и не увидеть. Невозможно переспорить человека с таким опытом.

- Убери силовые стены и выключи излучатели! Рол послушался.

- Линти?

Она вскинула глаза, в которых все еще стояла боль. Григ сел на пол рядом с альтинкой.

"Линти, прости". - Он мыслил "вслух", чтобы не привлекать внимания Братьев не только содержанием разговора (для этого существовал "стандарт", которого те не знали), но и интонациями в голосе. Как ни странно, такой способ общения начинал казаться Григу все более естественным.