Биармия: северная колыбель Руси - Марина Леонтьева

С древнейших времен существовало много племен, получивших свое название от другого тотема, весьма распространенного хищного животного – волка. Тот же Страбон сообщает: даки – фракийские племена, расселившиеся к северу от Дуная в начале I тысячелетия, изначально назывались daoi, производное от слова daos – фригийского наименования волка. По утверждению румынского философа Мирча Элиаде (1907–1986), от корня этого слова происходят имена фракийского бога войны Кандаона, бога Даунуса и др. Более того, по Страбону, закаспийские кочевники-скифы также носили имя daoi. Их этническое имя с большей вероятностью, считает М. Элиаде, восходит к иранскому слову dahae – волк. Кочевые племена, заселявшие территорию на юге Каспийского моря, греко-латинские авторы тоже называли hyrkanoi – волки. Одно из италийских племен – гирпины, по утверждению Страбона, «получили свое имя от волка, который указывал путь их колонии; ведь самниты называют волка «гирпус».

Немного раньше другой древнегреческий ученый, Гераклит Понтийский (VI–V вв. до н. э.), утверждал, что имя саманитского племени – луканс – происходит от Lucos – волк. Как подметил М. Элиаде, племена, носящие имя волка, встречались в различных регионах, таких, как в Испании, Ирландии и Англии.

Еще один пример. В Забайкалье в начале Средневековья – на рубеже V–VI веков, как показывают исследования археологов, поселилось монгольское племя Бурито-шоно, а тотемное название шоно означает – волк. К началу XIII века на территории Прибайкалья и Забайкалья заселились монголоязычные племена, и по утверждению ученых, все эти племена носили тотемные названия по имени птиц и зверей, из которых к концу XVII века сложилась бурятская народность. У бурят каждый род имел свой тотем.

Названия некоторых древнеславянских племен имеют свое происхождение также от имени волка, как это убедительно доказал исследователь из Кишинева Р. А. Рабинович. Историки хорошо знают, что союз славянских племен, располагавшихся в VIII–XII вв. между Одером и Эльбой, носил общее название лутичи (lutici) и вильцы (wilzi), а по Гельмольду, этот союз племен известен и под именем велеты (veleti). Так вот, Гельмольд в своей «Славянской хронике» пишет, что «эти четыре племени за свою храбрость называются вильцами (то есть волками. – Авт.) или лютичами». Исследователям этимология слова вильцы представляется более понятной, т. к. сходные формы присутствуют во всех славянских языках. Оно восходит к праславянскому слову vьlkъ, сходному с готским wulfs, латинским vulkus, volkus – волк. Этимологию названия лютичи ученые выводят от легендарного Люта или от старославянского слова лют, лютый – жестокий, вероятно, табуированное (запрещенное) название волка. Лингвисты же сближают это слово с греческим lukos – волк, волчье бешенство. Таким образом, заключает Р. А. Рабинович, этимология слова лютичи может сближать его с названием вильцы – волки.

Загадочными остаются образования этнонимов многих северных народов. Лингвисты до сих пор, например, не могут разгадать значение этнонима хант или ханты (в древности остяки): по одной из версий, оно «возводится к табуистическому обозначению у хантов медведя – контио, переводимого как злой. Другой северный летописный народ югра – охотничьи племена, упоминаемые впервые в Лаврентьевской летописи в 1096 году, по мнению краеведа В. Фролова, за быстроту передвижения и кочевой образ жизни получили свое имя от праславянского слова угор со значениями змея, водная змея, угорь, возможно, выполнявшего в древнейшие времена роль тотема у этих северных племен.

Тайной окутано племенное имя (самоназвание представителей племени) еще одного северного народа – комизырян. Существует несколько версий происхождения этнонима зыряне или, как в летописях, – сиряне, сырьяне. Эстонская исследовательница коми языка А.-Р. Хаузенберг сделала предположение, что племенное имя могло возникнуть на основе наименования тотема племени по следующей схеме: имя тотема племени – название племени – название группы народа – наименование народа. (Эта классическая схема, вероятно, подходит для образований племенных имен других народов.) В качестве древнего тотема, по мнению исследовательницы, у них считался сир – щука. А сиряне произошло уже на основе русского языка прибавлением суффикса – ян (ин), как, например, образовалось, славян(ин), северян(ин) и др. Эта версия подтверждается фактами сохранения магии сир (щуки) в древних верованиях народа коми. В верховьях реки Камы существует приток под очень похожим названием Сирья. Древнее название этой хищной речной рыбы исчезло из обихода в южнозырянских диалектах, считает А.-Р. Хаузенберг, по причине наложения табу на исконное имя щуки, своего тотема – сира, а затем произошла замена его на русское заимствование тшука, штшука.

Проведя ономастический анализ около 70 названий удмуртских племен (воршудов), местный краевед В. Фролов пришел к выводу, что не менее 30 процентов оставшихся родоплеменных названий воршудов происходят от тотема, которому поклонялось данное племя. Самое любопытное, по его мнению, в Прикамье задолго до прихода финно-угров в эти края жило множество разноязычных племен, в том числе и древнерусское племя. Например, копка – имя этого древнерусского рода произошло от племенного тотема копалы – самки глухаря или тетерева, а другое ассимилированное финно-уграми древнерусское племя – котья получило свое название от племенного тотема – кота. Кстати, кот – это не только обыкновенный самец породы кошачьих, но и морской зверь. В древности словом кот, считает исследователь, называли также куницу и хорька, а в Тамбовской области – овцу и козу, откуда якобы произошло слово скот. Еще один воршуд пельга, по его мысли, возник от древнерусского слова пелядь, которая водилась в изобилии на реке Печоре, чура – от русского слова чурилка – ночная птица козодой, юра – название связано с архаичным словом юра (юрово) – косяк сельдей, который вполне мог быть, считает В. Фролов, тотемом одного из древнерусских племен. Кстати, у нас в Поморье сохранилось похожее слово – юрок – связка шкур морского зверя, которую, привязав за корму лодки, плавили по воде до берега беломорские промышленники-зверобои.

Изучив древнейшую карту Птолемея, где указаны проживающие в те времена племена и народы, В. Фролов пришел к еще более интересным выводам. Порсы, обозначенные на карте Птолемея чуть западнее Уральских гор, по мнению исследователя, – это самоназвание от их племенного тотема, которому еще совсем недавно поклонялись многочисленные удмурдские племена. Например, какся – племя или род цапли, коньга – племя белки, куака – племя вороны, кушья – племя орла, поська – племя стрижа и т. д. А название порсы, считает В. Фролов, произошло от индоиранского слова порс, означающего дикого кабана. На притоках Вятки археологи находили кремневые, тщательно обработанные фигурки кабана, служившие для поклонения в религиозных обрядах, посвященных своему тотему-покровителю.

Часть 9

«Медвежья земля»

Указанные марровские первичные элементы языка – ber, как ни парадоксально, можно увязать с названием древней северной страны – Биармия (Бьярмаланд), одно из главных мест, упоминаемых в исландских сагах, куда, несмотря на трудности и опасности, в поисках славы и богатства, устремляли свои суда отчаянные скандинавские мореходы – викинги.

В ходе многолетних поисков происхождения слова Биармия (Бьярмаланд) подсказку авторам настоящей книги сделали друзья из Норвегии – преподаватели аграрного колледжа Landbruksskole в Gibostad провинции Tröms. Директор этого уважаемого учебного заведения Гюдмунд Йохансен прекрасно знает историю своего народа, страны, с ним очень приятно общаться на эти темы. Кстати, сразу стоит отметить, что большинство норвежцев, с кем нам приходилось поддерживать знакомство, будь это фермеры с отдаленных островов или жители городов, в отличие от нас – русских, как это ни прискорбно, обычно «Иванов, не помнящих родства», великолепно разбираются в вопросах истории своей страны, других скандинавских государств, более того, почитают великого древнего писателя – составителя саг Снорри Стурлусона, причем назубок знают их содержание, в том числе и походы в таинственную Биармию. Оказывается, таинственной она остается только для нас, русских, норвежцы же прекрасно знают, что Бьярмаланд располагался когда-то на севере европейской части России. При первой встрече с теми же преподавателями норвежского колледжа, на наш «наивный» вопрос о Биармии, заданный с определенным подвохом (откуда, мол, им знать эту злополучную страну на территории России, когда мы с поисками ее вот уже несколько лет «бьемся»), Гюдмунд Йохансен сразу ответил: «Биармия – это земля русского медведя». Думаем, точнее не скажешь, при этом сразу все становится на свои места.