Статус: все сложно - Дарья Белова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– С тобой все в порядке? – Рита подходит ближе и пытается обнять. Я не даюсь, и она это чувствует. Руки опускает вдоль тела, а в глазах обида.
– Не уверен. Рита, а почему ты все еще со мной?
Как-то давно она мне рассказывала про то, что влюбилась в меня с первого взгляда. Я поверил ей и начал думать, что такое возможно. Но насколько влюбленность может перерасти в любовь? Что сейчас чувствует Рита? И насколько ей будет больно потом?
– А ты не догадываешься?
– Хочу услышать от тебя.
– Потому что люблю.
– И как это? Любить кого-то, кто никогда не ответит взаимностью?
– Не ответит? – Голос слегка надрывается и ломается. Она опускает взгляд, а спина уже не такая ровная, как была.
– Рита, – я тяну ее имя, каждую гласную, – я эгоист, ты же знаешь. И всегда буду думать только о себе.
Она отсаживается от меня на стул, самый дальний, в глаза так и не смотрит. Понимаю, что мои слова не то что ранят, они наносят смертельные удары. И самое ужасное, что мне действительно не хочется причинять ей эту боль, но по-другому не выходит.
– Любить… Наверное, когда его комфорт выше своего, его жизнь дороже своей, его желания важнее твоих. Это жертва. И тебе приносит радость, что можно принести ее.
– Это глупо, Рита. Ты так теряешь себя. Свою суть.
– Так и есть.
– Рита, беги. Уходи к тому, кто заслуживает такой любви.
– Я не хочу. Говоришь, что никогда и никого не любил. А как же Апраксина? – ее фамилию она выплевывает, голос звучит ядовито и мерзко. А меня от ее тона бросает в дрожь, а может, это страх за Милу, – ты думаешь, я не вижу твои глаза, когда речь заходит о ней? Не знаю, что ты ее дневник до дыр зачитал? Ты несколько раз кричал ее имя во сне! Мила! Мила! Мила!
Я поражаюсь. И не потому, что именно она говорит, а то, что лезет своими фразами и предложениями на запретную территорию. Там еще хрупко и зыбко. Может рухнуть в момент.
– Меня правда удивляет, что ты так и не написал и не позвонил ей за все это время. – Рита набирается смелости и подходит ближе ко мне. Наши глаза на одном уровне, а взгляды цепко выхватывают каждую эмоцию. Рита обижена, ее задело мое поведение и мои слова. А еще моя отстраненность. – Ответь хотя бы себе, Навицкий. Что это? Глупость? Гордость? Упрямство?
– Глупо сейчас говорить все это, Рита. На что ты рассчитываешь? Что я все выложу тебе? Откроюсь? Поплачу? Что, Рита? – я повышаю голос. Меня выводит из себя ее желание показать, что она знает меня и мои тайны.
– Хм… Может, ты и правда никого в своей жизни не любил. Будь мы врагами, я пожелала бы тебе самую сильную, всеобъемлющую, душераздирающую, светлую и одновременно темную любовь. Но безответную.
– Но мы не враги. Всего лишь любовники.
– Ты прав, – Рита делает шумный выдох. Так она сдается, снова. Я было подумал, что она учится защищать себя, свои интересы и свои чувства. Перестает быть удобной. Но нет. Она снова пытается загладить свою вину, которой нет, обнять и поцеловать, думая, что это мне нужно, и так я хочу.
Мои руки по швам. Я, наверное, первый раз за все три с половиной года не хочу ее объятий и поцелуев. Теперь передо мной словно другой человек. Или тот, чья натура только раскрывается. Она была подавлена, зажата, скрыта. Мной. А сейчас Рита хочет показать другую сторону.
– Я знаю, что ты был с Апраксиной. Вы занимались сексом, – ее голос уже не дрожит, он кажется мне уверенным и твердым. – Грубо, властно, жестко. Как ты любишь. От тебя пахнет именно им. – На лице маска. Она скривила свой очаровательный носик, словно ей даже противно думать о таком сексе. Ее изваляли в грязи и заставили так идти, всю обмазанную серо-коричневой жижей. – А еще землей и кладбищем. Вы ездили к Марату?
И я удивлен, что она все поняла. Отрицать бесполезно, да я и не собираюсь.
– Я только прошу об одном. Когда мы расстанемся, и ты вернешься к ней. Не так. Когда вы простите друг друга, – растягивает улыбку, но в ней нет ни капли радости. Она усталая и вымученная. – Не гони меня. Просто отпусти. Любовь это еще и уважение. Любовь это желать счастья. Пусть и с другим человеком.
Рита отходит и скрывается в спальне.
Первый раз на душе тяжело после такого разговора с ней. Я не знаю, что меня больше повергло в шок: такая Рита или ее слова.
“Простить друг друга”… Это значит, что каждый совершил ошибки. Какие они? Сколько их? Какова их значимость в глазах другого? И игра не отменяется, как бы не было тяжело и что бы между нами сейчас не происходило. Может, чтобы закрыть книгу, надо просто простить? Друг друга?
Глава 27
Глеб.
Ухожу из дома рано, чтобы не столкнуться с Ритой. Я даже вел себя тихо, чтобы не разбудить ее. И первый раз за все время, что мы провели вместе, я спал в гостиной на диване. Дичь какая-то. Я ни в чем не виноват, но на душе все равно погано. И чувствую я себя полным говном.
Собрался быстро, выпил кофе, растворимый, чтобы звук кофемашины не разбудил. И тихо вышел. Как вор какой-то.
Еду к Миле. Хочу сказать на всех парах, но нет. Моя максимальная отметка – шестьдесят. Она меня не ждет и даже не знает, что я еду. Какой-то долбанный сюрприз. Зачем? Да хер сейчас что пойми. Просто ушел от любовницы, потому что захотелось увидеть жену. И вечером собираюсь взять ее с собой к Лиле посидеть с малым.
“Еду к тебе. Жди” – не самая лучшая идея написывать сообщение за рулем, но подумал, что она может еще спать, и не стал звонить. А так проснется и увидит. Интересно, она обрадуется такому сюрпризу или будет смотреть на меня недовольной мордочкой? Обычно Мила смешно хмурится: брови сводит к переносице, а губки вытягивает. Становится такой вытянутый бантик, сейчас еще и слегка подкачанный. Кстати, а целовать его классно.
“Я занята.”
Резко притормаживаю. Это было сильно и неожиданно. Чем она может быть занята в такой час? В голове сразу плохие мысли, нехорошие. По спине пробегает холодок, липкий и
