Чужой наследник 3 - Данил Коган

вагон бананов, который заслужил, стирая о бетон свои мягкие шерстяные лапки и сперев такую мегаважную штуку.

Я отобрал у него добычу и закинул её в рюкзак, а Ика засунул в ауру. Он возмущённо стрекотал и забрасывал меня образами, но я, честно говоря, не понял, что он имеет в виду.

Пора выбираться отсюда.

Я поднялся на лифте и с некоторым трепетом набрал код, написанный на бумажке. Никакое проклятие меня не поразило. Дверь с шипением отъехала в сторону. А меня чуть не вывернуло наизнанку.

Во-первых, на меня накатила аура лича. Во-вторых, сам лич стоял около двери, на расстоянии вытянутой руки от меня. Левой рукой он держал за волосы свою оторванную голову. А правой сосредоточенно тыкал в пульт управления дверью. Да у этой Изольды слово с делом, я смотрю, не расходится.

Я немедленно вызвал откатившуюся к этому времени «Неопределимость». Лич странно дёрнулся, видимо, почуял меня. Я проскользнул в дверной проём и выскочил за пределы ауры. Всё тело опять горело и покрылось сыпью. Как меня это достало! Лич несколько раз повернулся вокруг оси. Потом всё же шагнул в дверной проём, на лифтовую платформу, держа свою голову перед собой, как ночной обходчик держит фонарь. Дверь за ним с лязгом захлопнулась.

Я перевёл дыхание, успокоил пульс. После чего сходил к подозрительному зданию на краю острова, состоящему из обломков стен и колонн. Здание оказалось тем, что я и думал. Это был УТР, частично заваленный настоящими обломками имперских стен, а частично прикрытый иллюзией. Сделав пометку в «Своём парне», я двинулся в обратный путь.

Я вынырнул из теней возле нашего замаскированного плавсредства. Игнатов безмятежно дрых на дне лодки. Вот же… Умаялся бедолага. Я чувствительно пнул бдительного сторожа в бок носком сапога. Хотя сквозь доспехи он наверняка ничего не почувствовал. Но толчок его разбудил. Он сонно глянул на комм и произнёс:

— Что-то ты, Олег, задержался. Как успехи?

— Миссия выполнена. А ты — придурок. Одно дело поесть в походной обстановке. И совсем другое — дрыхнуть, посреди болота, наводнённого монстрами из ночных кошмаров.

— Я как-то не заметил, как уснул, — он выглядел смущённым. Даже покраснел. Рыжие вообще легко краснеют. — Честно говоря, было ужасно скучно. Не такого я ожидал от удалого приключения.

— Угу. Напомни мне, никогда не назначать тебя в ночной дозор. И вообще, больше тебя с собой не брать. А ещё мне на безалаберность пенял. Ладно. Сваливаем отсюда также, как пришли.

Легко преодолев охранный периметр в обратном направлении, мы устремились к своей стоянке. Наш временный лагерь встретил нас запахом гнилого сена, крови и свежего мяса. Все четверо наших охранников были заняты разделкой туш коргов.

Выяснилось, что пока нас не было, возле лагеря случился всплеск. Жёлтый, то есть такой себе. Слабенький. Наши воители справились на отлично. Главное, что не пострадал транспорт. Иначе кое-кто, не будем показывать пальцем, ушёл бы отсюда пешком.

— Привет, шеф, — дружелюбно кивнул Оленин. — А мы по ходу немного разжились оборотными средствами.

— Разжились они. Небось боеприпасов на большую сумму потратили, чем стоят все эти сути.

— Обижаешь, шеф! Мы с Ломовым вообще не стреляли, только ребята немного патронов сожгли. Было несложно. Кстати, этот новый доспех — просто чудо что такое. Не знаю, что там с миллисекундами и сенсорами, но мой штатный был просто неуклюжим гробом по сравнению с этим красавчиком! Ломов мне теперь втайне завидует и уже строит планы на предмет изъятия. Но хрен ему на лысый череп. Моё.

Он продемонстрировал мне открытую рунированную коробочку, в которой поблёскивали сути с необычным золотистым отблеском. Я похожие видел в логове лича.

— А ещё добыча хороша. Смотрите, шеф, какие интересные попадаются. Одна такая отобьёт расход патронов и топлива на экспедицию. Что у нас по плану?

— Сворачиваемся, Николя. Дорезайте требуху и начинайте собирать оборудование. Пора домой.

НИКОЛЯ

В форт мы добрались без происшествий. Игнатов высадил меня у ворот, а сам умчался к себе, пообещав забежать вечером, когда проверит все данные с планшета, и докалибровать доспехи.

Я же немедленно устремился к себе в комнату. Очень хотелось принять ванну и смыть с себя грязь и усталость этих двух длинных дней. Я еле пробился к вожделенной горячей воде и мылу через толпу жаждущих подробностей домочадцев.

Когда, почти счастливый и посвежевший, я вышел в гостиную, то увидел Ика, сидящего на моём рюкзаке. Он скалил на меня зубы и настойчиво посылал мне образ золотого блюдечка, которое прихватизировал в логове нежити. С обречённым вздохом я извлёк добычу, чтобы рассмотреть, что за зергень он приволок и почему считает это таким важным. Ну что-то вроде плоского золотого кольца. В центре, на семи отростках, держалось украшение, при ближайшем рассмотрении оказавшееся золотым ранговым перстнем с крупным аметистом. Перстень был явно старинным, покрытым причудливой клановой гравировкой. Я повертел эту непонятную штуку. На лицевой стороне кольца выгравированы руны. Присмотревшись, я вдруг ахнул в голос. И бегом бросился на второй этаж в оружейку. Там вскрыл первую попавшуюся изолирующую коробку, вытряхнул на пол содержимое, и, уложив туда золотой арт-объект, плотно закрыл крышку. И только после этого выдохнул.

— Что случилось, Олег? — на пороге оружейки возник обеспокоенный Ломов. Позади него маячил Карл Августович. — Ты чего по дому скачешь, как олень?

— Ничего особенного. Надеюсь. Просто один вороватый гамадрил-недоросток спёр у лича его филактерию. И мы всю дорогу везли эту штуку с собой, без экранирования.

— Чего-чего он спёр? — Ломов задрал бровь. Августович тоже выглядел заинтересованным, но не испуганным.

— Чтобы стать личом, надо пройти довольно сложный ритуал. Огранённый, возжелавший бессмертия, теряет ранг в продвижении, при изготовлении филактерии. Специального магического предмета, в который помещает душу во время ритуала. Он с ней связан. Филактерия — гарантия его существования. Тело гниёт несмотря на все усилия. Так что, периодически, лич вынужден переселяться в новое. В качестве буфера используется филактерия. Также, если его грохнут, его душа улетает в туда же. Оттуда она вселяется в новое тело, обычно подготовленное заранее для процедуры. Или подойдёт любой свежий труп в пределах досягаемости.

— И ты хочешь сказать, что мы везли такую штуку у тебя в рюкзаке, всю дорогу? Охренеть не встать.

— Остаётся надеяться, что лич своей филактерии не хватится. И что он не способен ее найти через блокирующую коробку. Иначе