Рабыня ищет хозяина, любовь не предлагать - Мария Максонова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— О, демоны! — выдохнул удивленно.
— Что там этот котяра опять натворил? — хмыкнул Лейв сверху.
— Если бы кот! Спускайся!
— Но…
— Спускайся! — велел я.
Лейву пришлось потратить некоторое время, чтобы найти, как закрепить люк, чтобы он не закрылся, а потом он все же аккуратно, все время брезгливо морщась, залез в подпол.
— Что тут у тебя? — пробормотал, отряхивая руки.
Я подсветил тушу.
— Баран?
— Или теленок. Я не особенно разбираюсь, — хмыкнул я. — Ты смотри внимательнее.
Лейв присмотрелся и выругался уже куда более заковыристо, чем позволял себе я. Вся спина и бока туши были расписаны рунами, к сожалению, не все они были четко видны.
— Какой дурак решил съесть жертвенное животное? Всем известно, что в мясе магия накапливается. Если жертва принесена не в честь здоровья и благополучия со специальными очистительными ритуалами, то есть ее нельзя! — возмутился Лейв.
— Ты думаешь, что он знал теорию магию на достаточном уровне, чтобы это понимать? — хмыкнул я. — Вот коты его достаточно умны, чтобы к мясу не притрагиваться.
Я огляделся по сторонам и только теперь заметил, что рыжее чудовище уже нашло себе, что поесть: котяра влез в какой-то мешок, в котором его хозяин, кажется, хранил сушеное мясо, и теперь задорно хрустел, поглощая запасы.
Я под недовольное шипение отнял у зверя мешок и подтащил его к выходу, передал рядовому:
— На, рассыпь где-нибудь на улице на чистом месте, пусть кошки отвлекутся и поедят нормально в последний раз. Зато под ногами мешаться не будут. А потом езжай в полицейский участок соседнего района и сообщи капитану Вигбьорнсону, что здесь улики, относящиеся к делу об убийствах.
— А я водить не умею, — покраснел мальчишка, забирая мешок.
Я глянул на Лейва, тот тяжело вздохнул и кивнул. Я отдал ему ключи. В результате мы с рядовым остались на месте преступления, а Лейв поехал за подкреплением. Я не стал ничего трогать, надеясь на то, что Вигбьорнсон устроит опять фотофиксацию, только достал из кармана блокнот и постарался как мог перерисовать надрезы на туше предположительно барана. В голове крутилось, что, вероятно, более четкие следы будут на его коже, но в подвале я ее не обнаружил. Наверное, как и остальные внутренности, она осталась там, где животное свежевали. И, вероятно, там же проводили и сам ритуал.
Капитан Вигбьорнсон прибыл всего с несколькими своими коллегами и, даже не став спускаться в подвал, высмеял нашу идею о связи между убийствами проституток и какого-то там барана.
— То есть вы утверждаете, что наш убийца режет на ночных улицах столицы женщин, а в перерывах развлекается художественной резкой по тушам животных? Вы сами-то себя слышите? — издевался Вигбьорнсон.
— А тот факт, что на туше жертвенного животного найдены такие же руны, как на жертвах, вас не смущает? — пытаясь сдержаться, спросил я.
— Вы сами сказали, что в других мирах это вполне распространенная магическая техника. И что в нашем мире знаете хотя бы нескольких людей, ею владеющих. Любой из них мог бросить тушу животного, тем самым став причиной отравления вашей жертвы. И нечего связывать это дело с убийствами проституток.
— Но…
— Я руковожу делом, и заявляю, что они не связаны! Вы были правы в том, что верно высчитали сроки, когда он убивает, но на этом все. Ваша теория похожа на теорию заговора сумасшедших фанатиков. А весь опыт работы в полиции мне говорит, что самое правильное решение — самое простое. Убийца тот, кому выгодно. Или какой-то псих, у которого обострение случатся в двадцатых числах месяца. Вероятно, после того, как он получает зарплату. Возможно, когда-то какая-то проститутка его высмеяла, вот он теперь и мстит представительницам этой профессии. Я тоже книжки почитал на досуге и все понял отчетливо. Все разумно и понятно.
— А причем же здесь руны?
— Так он импотент просто! — рассмеялся Вигбьорнсон. — Да, многие психиатры в своих книгах утверждают, что убийство ножом — это имитация полового акта. И то, что он рисует символы плодородия на жертвах — он пытается таким образом вернуть свою утраченную мужскую силу. Псих. Но мы скоро его найдем. Уже начали опрос проституток и врачей на счет мужчин, которые подходят под описание.
— Но…
— И не отвлекайте меня больше своими глупостями! Вызывайте экологическую службу, — он чертыхнулся, чуть не споткнувшись о рыжего кота, пытавшегося погладиться об его ноги. — Пшел вон! — пнул животное, получил в ответ почти львиный рык — котяра впился в его лодыжку всеми четырьмя лапами.
Ругаясь, капитан прыгал на одной ноге, пытаясь второй стряхнуть животное. Его подчиненные суетились вокруг, ничем не помогая, пока я не схватил рыжика за шкирку и не оторвал его от капитана.
— А эту тварь надо утопить! — прошипел Вигбьорнсон, взмахнул пальцем в опасной близости от морды кота. Тот зашипел и попытался достать его лапами, и капитан, матерясь, поспешил удалиться с места преступления.
— Знаешь, что я думаю? — спросил, прижав немедленно успокоившегося рыжика к себе.
— Что? — Лейв продолжал смотреть в окно на отъезжающую машину капитана.
— Может, кота завести?
Лейв оглядел меня с котом в обнимку скептическим взглядом:
— Жениться тебе, брат, надо! — и заржал, как конь.
Глава 26. Эрик
Все же в качестве жертвенного животного был использован барашек. Доктор Ормаррсон определил это и множество других не менее важных деталей, обследовав тушу. Шкуру мы тоже нашли, а также место разделки, которое также предположительно являлось и местом проведения ритуала. Колдовство происходило на свалке, на которой убитый работал сторожем. Вероятно, он нашел свежую тушу во время своего дежурства и решил не позволить добру пропасть. Тут же освежевал барашка и принес домой.
К счастью, он не позвал на праздник семью, друзей и соседей. Мудрые кошки сами не притронулись к обрезкам зараженного магией мяса. К сожалению, убитый не был специалистом в разделывании баранов, так что на туше и найденной шкуре было много лишних повреждений, мешающих понять, каков был исходный рунический рисунок.
Доктору Ормаррсону, правда, удалось найти способ отделить следы ножа жертвы — его лезвие было более тупым и имело несколько зазубрин, да и ширина клинка была куда больше, чем у орудия убийства. Истинный же преступник держал свой нож в идеальном состоянии, почти как скальпель хирурга. Но, конечно, очистить все раны, совместить шкуру с тушей, проанализировать все разрезы — все это требовало большого количества времени
