Пуховое одеялко и вкусняшки для уставших нервов. 40 вдохновляющих историй - Шона Никист

Сказать «да» – означает продемонстрировать свою истинную сущность и не прятать свои слабости и недостатки. Сказать «да» – означает совершать необъяснимые поступки и не ждать, что они приведут к чему-то хорошему. Сказать «да» – значит говорить правду, когда она кажется неудобной, неинтересной и даже неприятной. Сказать «да» – значит открыться новым возможностям и впустить в свою жизнь веселый хаос. Сказать «да» – это построить себе новое будущее, не зависящее от прошлого. Сказать «да» – это словно прыгнуть в бесконечность.

С другой стороны, во время этой поездки я также училась говорить «нет». Я не могла добиться перемен в своей жизни, не приобретя и эту полезную привычку. Но это не то слово, которое я хотела бы сделать своим автоматическим ответом на все вопросы. Я говорю «нет» досужим советам и чужим ожиданиям на свой счет, но я всегда говорю «да» красоте, свободе, доброте, игре, креативности, самой жизни и всей этой первозданной любви, которую испытывает к нам Господь.

Вот зачем я сделала себе эти две татуировки: алое сердце, которое вдохновляет мою рабочую левую руку, и слово да, ставшее моим девизом. Как-то в дождливый вторник мы с моей подругой Сарой ехали по городу, наконец решившись на то, что мы с ней задумали больше месяца назад. Мы часто писали друг другу по вечерам, особенно во время отпуска: «Давай сделаем это прямо сейчас!» Но мы все откладывали, хотя очень хотели этого в глубине души, а теперь у меня выдалась свободная минутка, и мне потребовалось отметить свой переход к новому образу жизни, и я написала ей: «Я готова сегодня вечером. Ты со мной?»

Она тоже была готова, и мы жутко нервничали и глупо хихикали, когда приехали в тату-салон. Мы без остановки разговаривали друг с другом, чтобы отвлечься от жужжания иглы, болтая обо всем на свете, чтобы заглушить ее шум. Мы решили устроить совместный ужин и начали обсуждать меню и сервировку стола. Мы говорили о детях, школе и шмотках, и я уверена, что все сотрудники салона весь вечер пялились на двух этих сумасшедших теток, болтавших без умолку и радостно хихикавших, как будто покуривших травки.

Хозяином этого заведения является наш старый друг Райан, поэтому большинство сотрудников салона я уже видела на его свадьбе в прошлом году. Я была ведущей церемонии, а мой брат был шафером. Сама же свадьба проходила одним прекрасным ветреным весенним днем на крыше стеклодувной фабрики.

А затем, ровно год спустя, мы с Сарой болтали без умолку в его салоне, превозмогая ноющую боль от иглы. Когда все было готово, мы пошли в кафе Eleven City Diner, находившееся неподалеку, так как мы были еще слишком взволнованы, чтобы сразу разойтись по домам. Она заказала себе французские тосты и коктейль «Мимоза», а я – сэндвич и острую «Кровавую Мэри», и в этот серый промозглый день от сытного ужина и знакомых уютных стен нам с ней стало удивительно тепло на душе.

Некоторые считают, что татуировки – это уже не модно, более того, пошло и несерьезно. Но для меня они похожи на рисунки на песке – ежедневные, видимые и осязаемые знаки, которые всегда со мной. Они напоминают мне, что я не могу жить без любви и открытости ко всему новому. Это символы моего будущего, моего призвания и моей истинной сущности. Я выбираю любовь и слово «да».

Шлюзы Сиэтла

Мы с Аароном – настоящие экстраверты: взрывные, эмоциональные и изобретательные. Если уж мы чего-то захотим, то мы это получим. Мы мечтаем сразу о многом.

Мы оба способны влюбляться без остатка, страсти постоянно кипят в нас. Мы любим театр и рок-концерты, ночные разговоры, танцы при свечах и прогулки по городу. Мы познакомились, когда мне только исполнилось двадцать два.

Я была начинающей писательницей и отчаянной феминисткой, и меня интересовали все темы, касающиеся церкви и веры. Я проучилась четыре года в Калифорнии и вернулась оттуда полной сил, но мне пришлось вновь изучать обстановку в родном Чикаго, куда, мне казалось, я больше не вернусь. Я постоянно готовилась к бою и все время повторяла фразы вроде: «Я не такая, как вы думаете. Я не просто дочка пастора. Будьте добры, оценивайте меня не только исходя из этого. Пожалуйста, разглядите во мне поэта, воина и мыслителя. Разглядите во мне меня».

В Санта-Барбаре я успела наломать дров – в каком-то смысле я занималась там всем понемногу. Я старалась делать все красиво – я была, в общем-то, довольно цельной натурой. Я любила читать, гулять по пляжу, устраивать вечеринки и встречаться с парнями. Но когда это безумие подошло к концу, мне захотелось соединить свою повседневную жизнь с духовной. И, оглядываясь назад, я решила, что лучше всего сделать это дома, в родных стенах.

Я пошла работать в ту самую церковь, где когда-то познакомились мои родители. И в первый же день этой новой работы я встретила Аарона. На самом деле я уже однажды встречала его раньше – я была на выступлении его группы, когда приехала домой из колледжа на рождественские каникулы.

Мы как раз недавно вспоминали с ним этот момент. Вероятно, нам с ним тогда было около двадцати.

Интересно, что бы мы подумали, если бы кто-нибудь сказал нам тогда: «Это тот человек, который больше всех остальных повлияет на твою дальнейшую жизнь. У твоего ребенка будут его глаза и его голос»? Как такое может быть, что столько лет назад что-то внутри нас потянулось друг к другу и искренне поверило, что мы можем дать друг другу что-то важное? И как так получилось, что в конце концов это стало правдой?

Аарон сообщил мне, что я кажусь ему симпатичной, в тот первый раз, когда мы вместе плавали на байдарках по Женевскому озеру. Разумеется, мне было неловко от этих слов, я не соглашалась с ним и говорила, что это очень мило, но, к сожалению, неправда. Бедный парень! Ему двадцать два, и он пытается заговорить с девушкой, с которой он вместе работает, а она в ответ пытается казаться неприступной и никак не проявляет свою женственность, зациклившись на феминистских теориях. На то, чтобы всего-навсего научиться говорить «спасибо», я потратила около пятнадцати лет. Да чего уж там – мне иногда сложно сказать это и сейчас.

Он был настоящим духовным лидером, ну а я, пока училась в колледже, твердо решила, что питаю слабость к музыкантам, а скучные религиозные деятели меня совсем не интересуют. Ну в самом деле – в тот момент я даже не рассматривала коллег по церкви в качестве своих бойфрендов, а Аарон как раз состоял из сплошных христианских стереотипов – он постоянно был какой-то несерьезный и слишком жизнерадостный. В нем