Мурмурация - Оксана Олеговна Заугольная
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К счастью, прозвенел звонок, и Ане не пришлось отвечать. Она бросила недоеденный пирожок и поскорее побежала в класс.
Чего она совсем не понимала, так это той ненависти, что испытывала к ней классная руководительница. Конечно, Аня была в курсе, что иногда так бывает. Просто ты не понравился человеку с первого взгляда, и точка. Но раньше с ней такого не случалось.
Ей повезло еще раз, и в класс она вбежала раньше классной, задержавшейся из-за плакатов для урока.
Учительница вошла сразу после Димы Собакина, который еще продолжал жевать, но не обратила на это никакого внимания. Ее взгляд сразу остановился на Ане, сидевшей на задней парте у окна.
Учительница нахмурилась, потом повесила плакат и продиктовала название темы:
– Сегодня мы изучаем дигибридное скрещивание. Третий закон Менделя. Семенчук, к доске. Напомнишь нам первые два закона Менделя.
И вот как после этого не решить, что она ее ненавидит? И главное – за что? Аня никак не могла набраться смелости, чтобы прямо взять и спросить.
Приходилось просто терпеть. Урок не бесконечен. Школа тоже. И печаль по Платону, как и по Сережке или родителям, когда-нибудь станет меньше. Надо просто подождать.
25 глава
После уроков пришлось задержаться. Лидия Николаевна сказала зайти к ней в лабораторию и ждать ее там. Аня ни разу до сих пор не была в лаборатории, это в общем-то и не лаборатория была вовсе, а похожее на пенал подсобное помещение при кабинете биологии. Здесь учителя биологии хранили все свои плакаты, стоял шкаф с микроскопами и срезами цветов, лягушек и каких-то еще тканей. В комнате ощутимо пахло формалином, и Аня отошла подальше от шкафа, делая вид, что разглядывает стоящий в углу скелет. Пластиковый, конечно, кто даст школе настоящий? Трогать что-то в кабинете она не решалась, как и внимательнее рассматривать книги. На всякий случай вообще сложила руки за спиной, чтобы не было искушения чего-то коснуться.
Она гадала, зачем ее позвала учительница, и размышляла о том, дождется ли ее Лена, чтобы вместе поехать домой на другом автобусе.
Наконец хлопнула дверь. Аня обернулась и обнаружила, что Лидия Николаевна закрывает дверь на ключ. Чувствовать себя в третьесортном триллере в роли жертвы, которую сейчас убьют, было неприятно, поэтому Аня поспешно изгнала нехорошие мысли из головы, но на всякий случай огляделась, чтобы понять, чем можно обороняться. По всему выходило, что только скелетом – микроскопы стояли в закрытом шкафу, а где учительница хранила скальпели, знала только она.
– Садись, Семенчук, я не кусаюсь. – Лидия Николаевна сама подошла к столу и села. Аня примостилась рядом. – Или лучше называть тебя Алиса Семенова? Так тебе привычнее?
Аня заледенела. После того как Лена призналась, что нашла ее в соцсетях, она подтерла все, что смогла, но даже не думала, что кто-то на самом деле решит искать информацию о ней. С Леной все понятно – они подружились, и та решила узнать о новой подруге побольше. Но все школьные документы были в порядке, как на нее вышла Лидия Николаевна и зачем?
– Я очень внимательна к деталям, Алиса, – не стала дожидаться ее ответа учительница. – И к своим ученикам. А еще у меня отличная память на лица. Приметная рожа твоего якобы отца как-то мелькала в одной полицейской сводке. Не в нашем районе, но, как я уже сказала, у меня отличная память на лица.
– Что вы хотите? – пробормотала Аня и тут же очнулась. – Вы же понимаете, что мы тут по защите свидетелей?
– И полиция вас отслеживает? – усмехнулась Лидия Николаевна, но потом кивнула. – Почему бы нет. Скажи мне, Алиса, кто убил твоих родителей? И кто убил Рыськова?
– Черный человек, – уверенно ответила Аня, отчего-то подсознательно чувствуя, что учительница не будет смеяться над таким странным обозначением. – Я его видела.
– И с Рыськовым тоже видела? – Лидия Николаевна прищурилась. – Алиса, я не собираюсь рассказывать полиции, что ты там была. Этим я подставлю еще и Иванченко, которая тебя покрывает, а меня это совершенно не устраивает.
И Аня, собиравшаяся уйти в глухую несознанку, обреченно кивнула.
– Это очень странно и нелогично. – Лидия Николаевна затарабанила пальцами по столу. – И не может такого быть. Понимаешь, Алиса, черный человек не убивает там, где живет. А живет он тут, в городе, я уверена.
– Откуда… – Аня вскинулась. Она сообразила, что Лидия Николаевна знает больше, чем она сама, что можно понять. Она сама видела незнакомца, похожего на черного человека, в школе, а потом рядом с ней. А еще учительница ни словом не обмолвилась, что черный человек не мог убить ее родителей. Только как вышло, что он приехал в ее город, чтобы убить ее родителей, а она – в его, чтобы учиться? Странное совпадение, заставляющее задуматься о том, на чьей же стороне Виктор…
Лидия Николаевна поморщилась.
– Я знаю его много лет, – ответила она. – Не так хорошо, как хотелось бы мне, и значительно лучше, чем хотелось бы ему. Он знает, что я его не выдам, и не торопится убить меня. Хотя эта его жажда… Он ведь убивает не ради грабежа или власти. Он убивает, потому что это единственное, чего ему хочется. Поэтому меня смутило, что Рыськов был ограблен. Я даже подумала сначала, что это просто совпадение, но нет. И теперь я хочу знать, почему он убивает там, где живет.
Она уставилась на Аню своими бледными водянистыми глазами, и девочке стало жутковато. Похоже, у учительницы поехала крыша, и если не ответить на ее вопросы, то она может влепить неуд, и Аня прямо нутром чувствовала, что не в журнал.
– Я не знаю… – Аня была готова заплакать. – Я хотела спрятаться от него здесь, уехала подальше. Я не знала, что он тут живет.
– У нас маленький город. А твой поселок еще меньше, Алиса. – Учительница словно не слышала ее, она чуть наклонилась к ней, продолжая сверлить взглядом. – Поэтому здесь так заметно, если кто-то начинает убивать. Черный человек не дурак. Он поступает иначе.
– А как он поступает? – Аня стиснула кулаки под столом, вонзая ногти в ладонь, чтобы не разреветься, и твердо добавила: – Зовите меня
