Битва за Севастополь. Последний штурм - Нуждин Олег Игоревич

Части 132-й дивизии с раннего утра продолжили бой за форт «Шишкова» и к полудню добились полного успеха. Оборонявшиеся здесь советские части были вынуждены отступить. Преследуя отходящие разрозненные группы красноармейцев, противник вышел к берегу Северной бухты, а 97-й полк захватил траншеи между Северным укреплением и берегом моря и в 16.30 передовыми частями прорвался к форту «Ленин». В тылу остались по-прежнему оказывающие сопротивление Северное укрепление и артиллерийские батареи, расположенные севернее форта «Ленин»[275].

В 21.15 состоялись переговоры между начальником штаба 11-й армии и начальником штаба LIV корпуса. От имени командира корпуса начальник штаба сообщил, что в назначенное ранее время – 21 июня – дивизии перейти в наступление в направлении д. Гайтаны не смогут. Причина заключалась в том, что боевые действия, проведенные 19 июня, не привели к достижению решающего результата. А ведь именно они должны были стать предпосылками для наступления 21 июня. Сопротивление противника в Северном укреплении, на позициях батарей и в Константиновском форте все еще было весьма ожесточенным. Поэтому можно предполагать со всей очевидностью, что и весь следующий день будет потрачен на подавление сопротивления их гарнизонов. Начальник штаба армии ответил, что действительно переброске войск должно было предшествовать полное уничтожение противника на северной стороне. Перед 22-й и 50-й дивизиями остается задача своими отдельными операциями улучшать позиции для будущего наступления и оказывать оттуда давление на сопротивляющегося противника. В ходе дальнейшего разговора было принято решение о переносе срока начала наступления на Гайтаны на 22 июня[276].

Восточный сектор

Схема № 9

Под покровом темноты частям 170-й и 28-й дивизий удалось захватить выс. 29, 4 и 25,6, расположенные северо-восточнее и юго-восточнее д. Кадыковка. На южной оконечности выс. 29, 4 вплоть до вечера продолжала сопротивляться небольшая группа бойцов и командиров, и только с наступлением сумерек немцам удалось ее уничтожить. В течение дня советская артиллерия и минометы дважды наносили удары по господствующим высотам и немецким позициям. В районе выс. 29, 4 огонь оказался настолько плотным, что генерал Э. Зандер засомневался, сможет ли он ее удержать под таким обстрелом[277].

Отправленная на всех участках предстоящего наступления разведка сообщила, что советские войска хорошо укрепили свои новые позиции, заняли их большим количеством пехоты и прикрыли сильным фронтальным и фланговым огнем из всех видов оружия. Постепенно в полосу 11-й армии прибывали подкрепления. В течение дня по железной дороге были доставлены новые части 420-го и 318-го полков.

Для наступления XXX корпусу был придан 505-й дорожно-строительный батальон с заданием укрепить южный фас фронта корпуса напротив Балаклавы. Его усилили морскими частями и тяжелым вооружением за счет 28-й дивизии. Саму дивизию в случае успеха наступления на Федюхины высоты планировалось перебросить на север с последующим поворотом на Сапун-гору. В конечном счете против укреплений Сапун-горы должны быть развернуты 72, 28 и 170-я дивизия. Их предполагалось усилить прибывающими из резерва пехотными полками.

170-я дивизия попросила командование корпуса, чтобы западный склон ПМ 027 был передан полностью в разграничительные линии соединения, вершину же можно оставить у румын. Занятие этой высоты важно для дальнейшего развития наступления, поэтому, если румынам не удастся занять вершину, генерал Э. Зандер был готов атаковать ее своими тыловыми частями с западного направления. Командир XXX корпуса счел такую просьбу справедливой и внес соответствующие изменения в разграничительные линии между немецкими и румынскими частями.

Командованием Приморской армии в бой начала вводиться по частям 9-я бригада морской пехоты полковника Н.В. Благовещенского. Но, поскольку адмирал Ф.С. Октябрьский и генерал И.Е. Петров все еще считали вероятным высадку воздушного или морского десанта, значительная часть бригады оставалась в противодесантной обороне.

Итоги дня

Всего за день в войсках СОРа были убиты 732 человека и ранены 1317. Установленные немцами на берегу Северной бухты орудия потопили катерные тральщики № 553, 554, 555, 557, 560, 565 и 566, которые командование охраны водного района не успело перевести в более безопасное место, хотя для решения этой задачи у него была в распоряжении целая ночь.

Поздно вечером было проведено совместное заседание Военных советов армии и флота. Самым неприятным моментом для всех собравшихся оказалось известие о прорыве немцев к бухте Голландия, парировать который было нечем и некем. Боевые части понесли большие потери, а пополнять их становилось все труднее. Генералы И.Е. Петров и П.А. Моргунов, «указав на серьезность положения, настаивали на немедленном обращении за помощью, так как в противном случае удержать Севастополь будет невозможно».

Тем не менее Ставка ВГК для облегчения положения осажденного Севастополя приняла решение о разработке новой наступательной операции. В соответствии с директивой № 170457 предполагалось высадить на Керченский полуостров одну стрелковую дивизию, три стрелковые бригады и 3–4 батальона морской пехоты. Начало операции назначили на первые числа июля[278]. Фактически Ставка предложила вариант спасения Севастополя, уже опробованный во время второго штурма.

В 2 часа ночи 19 июня в 20 милях южнее мыса Фиолент был атакован катерами противника и потоплен транспорт «Белосток». Из 500 раненых и 200 эвакуированных было спасено около 150 человек[279]. Суда подобного класса для перевозок грузов в Севастополь больше не использовались, что существенно сократило возможности для эвакуации людей.

20 июня

По итогам прошедшего совещания Военных советов в ночь на 20 июня адмирал Ф.С. Октябрьский дал указания генералам И.Е. Петрову, Н.И. Крылову и П.А. Моргунову особое внимание уделить южному участку обороны: району Ялтинского шоссе и Золотой балки. По мнению командующего СОРом, теперь здесь был самый опасный участок. Очевидно, адмирал смирился с потерей северной стороны и полагал, что Северная бухта станет серьезным естественным препятствием в случае, если противник решится преодолеть его. Поэтому основное внимание командующего СОРом было приковано к положению в I и II секторах. На усиление южного направления были выделены еще два батальона 9-й бригады. Из-за возможной переправы противника на южный берег Северной бухты ночью при активном участии гражданского населения и бойцов рабочих дружин начали рыть ходы сообщения, возводить укрепления на центральных улицах города.

Северный сектор

Схемы № 3 и 4

К новому боевому дню 50-я дивизия занимала следующее расположение, справа налево: 32, 123, 121, 72-й полки, составлявшие ее ударную группировку. Пятый из полков – 122-й – находился в резерве. Перед дивизией стояла задача в следующие дни развивать наступление в южном направлении к Графской балке и балке Трензина.

В 5.00 начались атаки противника в III и IV секторах. К этому времени в полках 95-й дивизии осталось по 100–150 бойцов, в Местном стрелковом полку – около 500, поэтому в бой было брошено все, что имелось в наличии: артиллерийские подразделения, инженерно-саперные части, тыловики. Но сдержать противника такими силами было невозможно, и тот продолжал медленно, с потерями, развивать достигнутый накануне успех.

Проводимая против форта «Ленин» в первой половине дня частная операция 97-м полком 132-й дивизии провалилась. Атакующие батальоны попали под сильный фланговый огонь со стороны Северного укрепления и были вынуждены отступить на исходные позиции. Командованию дивизии пришлось формировать специальные ударные группы для продолжения наступления. Но захват Северного укрепления становился насущно необходимым, о чем было сообщено в штаб корпуса.