Приключения Ричарда Шарпа. т1. - Бернард Корнуэлл

Он спешился и протянул руку:

— Я — Мануэль Лопес.

— Шарп.

Лопес смотрел на виллу так, словно прикидывал, чем здесь можно поживиться. С выразительным лицом, острым взглядом и быстро вспыхивающей улыбкой, он был на дюйм ниже Шарпа, рост которого составлял шесть футов, но казался крупнее, внушительнее, хотя и не выглядел толстым.

— Если я был испанцем — ночами я благодарю Господа, который не допустил этого! — я назвал бы себя как-нибудь драматически, например, Палач, или Принц Смерти (так звали вожаков партизанских отрядов, которые сильно осложняли жизнь французам), — сказал он. — Но я — скромный португалец, и меня зовут «Школьный Учитель». Я действительно был им. Мне принадлежала школа в Брагансе, где я преподавал неблагодарным маленьким ублюдкам ангийский, латынь, греческий, алгебру, риторику и искусство верховой езды. Я также учил их любить Бога, чтить короля и пукать в лицо испанцам. Теперь, вместо того, чтобы тратить впустую время на дураков, я убиваю французов. — он отвесил Шарпу экстравагантный поклон. — И этим я прославился.

— Я о вас не слышал, — сказал Шарп.

Лопес вызывающе улыбнулся.

— Зато французы обо мне слышали, сеньор, — сказал он. — И я слышал о вас. Кто этот англичанин, который живет в безопасности к северу от Дору? Почему французы оставили его в покое? Кто этот португальский офицер, который живет в его тени? Почему они здесь? Зачем они строят игрушечный форт на Холме Сторожевой Башни? Почему они не воюют?

— Всё это хорошие вопросы, — сухо произнёс Шарп.

Лопес снова бросил взгляд на виллу.

— Всюду в Португалии, где нагадили французы, сеньор, они разрушили такие места. Они украли картины, переломали мебель и осушили винные погреба. Но в этом доме войны не было, верно?

Он обернулся и посмотрел на дорогу, где появились двадцать-тридцать мужчин.

— Мои «ученики», — объяснил Лопес. — Они должны отдохнуть.

С этой оборванной бандой Лопес нападал из засады на обозы, которые везли боеприпасы французам, воюющим против португальской армии, всё ещё удерживающей мост в Амаранте. «Школьный Учитель» потерял в перестрелках много людей и признавал, что первые успехи сделали его самоуверенным. Два дня назад французские драгуны настигли его в чистом поле. Почти половина его людей была убита, остальным удалось скрыться.

— Ненавижу зелёных ублюдков, — рычал Лопес. — Их самих и их длинные сабли. Я привёл «учеников» сюда, чтобы восстановиться. Здесь, похоже, безопасно.

Кейт не понравилось, что «ученики» останутся в доме.

— Скажите ему забрать их в деревню, — сказала она Шарпу, и тот передал её предложение «Школьному Учителю».

— Ее отец тоже был напыщенным ублюдком, — сказал Лопес, смеясь.

— Вы знали его?

— Я знал о нем. Он делал вино, но сам не пил из-за своей глупой веры, и не снимал шляпы, когда мимо проносили святое причастие. Что за человек? Даже испанцы снимают шляпу перед святым причастием, — Лопес пожал плечами и сунул в рот отвратительную вонючую сигару. — Моим людям будет хорошо в деревне. Мы останемся так долго, чтобы зажили самые плохие раны. Потом мы вернёмся на войну.

— Мы тоже, — сказал Шарп.

— Вы? — удивился «Школьный Учитель». — Вы же теперь не воюете?

— Подполковник Кристофер приказал нам оставаться здесь. Это дом его жены.

— Я не знал, что он женат.

— Вы знаете его?

— Он приезжал ко мне в Брагансу. Мне тогда еще принадлежала школа, и у меня была репутация влиятельного лица. Полковник в беседе со мной хотел узнать, какие в Брагансе настроения, желает ли население бороться с французами. Я ответил, что все в Браганге хотят утопить французов в их собственной моче. Так мы и делаем. — Лопес помолчал. — Слышал я, что у подполковника были деньги для любого, кто согласен воевать против французов, но мы никогда не видели собранной им армии.

Он снова посмотрел на дом:

— Значит, вилла принадлежит его жене? И французы сюда не приходят?

— Подполковник Кристофер ведёт переговры с французами, — объяснил Шарп. — И сейчас он находится на юге; организовывает встречу французского офицера с главнокомандующим британских войск.

Несколько мгновений Лопес молча смотрел на Шарпа, потом спросил:

— Зачем французскому офицеру вести переговоры с британцами?

И ответил сам, так как Шарп промолчал:

— Только по одной причине. Они хотят подписать мир. Британия собирается удрать, оставить нас страдать без всякой помощи.

— Этого я не знаю, — ответил Шарп.

— Мы разобьем их с вами или без вас, — зло выплюнул Лопес и приказал своим людям привести его лошадь, собраться и следовать за ним в деревню.

Встреча с Лопесом заставила Шарпа чувствовать себя ещё более виноватым. Другие воевали, а он ничего не делал! Той же ночью, после ужина, он попросил Кейт уделить ему время для беседы. Было поздно, Кейт уже отослала слуг в их помещение за кухней, и Шарп ждал, что кто-нибудь из них вернётся, чтобы сыграть роль компаньонки, но вместо этого Кейт привела его в галерею. Было темно, свечи не зажигали. Кейт подошла к одному из окон и подняла занавески, впуская бледную лунную ночь. Глицинии, казалось, пылала в серебристых лучах. Ботинки часового похрустывали гравием дорожки.

— Я знаю, что вы собираетесь сказать, — промолвила Кейт. — Настало время уходить.

— Да, — согласился Шарп. — И я думаю, что вы должны идти с нами.

— Я должна ждать Джеймса, — ответила Кейт.

Она подошла к буфету и в свете луны налила стакан порто.

— Это вам, — сказала она.

— Что вам говорил подполковник? Как долго он предполагал отсутствовать?

— Неделю, возможно десять дней.

— Прошло больше двух недель. Почти три.

— Он приказал, чтобы вы ждали здесь, — сказала Кейт.

— Но не вечность, — ответил Шарп.

Он подошел к буфету и взял стакан превосходного порто Сэвиджей.

— Вы не можете оставить меня здесь, — прошептала Кейт.

— Я не собираюсь этого делать, — ответил Шарп.

Лунный свет отразился в её глазах, хотя лицо оставалось в тени, и он почувствовал острую ревность к подполковнику Кристоферу.

— Я думаю, вы должны уехать.

— Нет, — отозвалась Кейт с нотой раздражения, затем повернулась к Шарпу, на её лице была написана мольба. — Вы не можете оставить меня здесь одну!

— Я — солдат, — сказал Шарп, — И я достаточно долго ждал. В этой стране идёт война, а я сижу здесь, как болван.

В глазах Кейт стояли слёзы.

— Что с ним случилось?

— Возможно, в Лиссабоне он получил новые распоряжения, — предположил Шарп.

— Тогда почему он не пишет?

— Потому что мы находимся на оккупированной территории, мэм, — жёстко ответил Шарп. — И он не может отправить нам сообщение.

Но это вряд ли, думал Шарп. У Кристофера, кажется, много друзей среди французов. Может, подполковника арестовали в Лиссабоне. Или он убит партизанами.

— Он, вероятно, ждёт вас, чтобы вместе уехать на юг, — сказал он, вместо того, чтобы высказать эти мысли вслух.

— Он послал бы сообщение, — возразила Кейт. — Я уверена, что он едет сюда.

— Вы уверены? — спросил Шарп.

Она присела в позолоченное кресло у окна.

— Он должен вернуться, — сказала она тихо, и по её тону Шарп понял, что она уже ни на что не надеется.

— Если Вы думаете, что он вернётся, то ждите его, — сказал он, — Но я со своими людьми ухожу на юг.

Ночной переход на юг, к берегу реки, найти лодку — любую! Даже бревно подойдет, что-нибудь, чтобы переплыть Дору.

— Вы знаете, почему я вышла за него замуж? — внезапно спросила Кейт.

Вопрос настолько изумил Шарпа, что он ничего не ответил, только пристально смотрел на него.

— Я вышла за него, потому что жизнь в Опорто так уныла, — сказала Кейт. — Мы с матерью живём в большом доме нa холме, адвокаты рассказывают нам, что происходит на виноградниках и в винодельне; другие леди приезжают к нам на чай; по воскресеньям мы ходим в англиканскую церковь – и это всё, что хоть когда-нибудь случается.

Шарп все еще молчал в смущении.

— Вы думаете, что он женился на мне из-за денег, не так ли? — спросила Кейт.

— Разве не так?

Она молча смотрела на него, и Шарп почти ждал, что она разнгевается, но вместо этого она покачала головой и вздохнула:

— Я надеюсь, что это не так, хотя знаю, что брак — азартная игра. Мы не можем знать наверняка, чо получится, но надеемся. Мы вступаем в брак, надеясь, мистер Шарп, и иногда всё получается так, как мечталось. Вы не согласны?

— Я никогда не был женат, — уклонился от ответа Шарп.

— Но вы хотели?

— Да, — сказал Шарп, подумав о Грейс.

— Что случилось?

— Она была вдовой. Мы думали, что если бы она вышла замуж за меня, это только всё усложнило. Так говорили её адвокаты. Ненавижу адвокатов.