Академия (СИ) - Кондакова Анна

Волк шагнул ещё ближе, практически касаясь моего лица носом. Желтизна его глаз опасно замерцала в темноте, пасть приоткрылась, показались клыки.

— Щёлк — и всё, — услышал я угрожающий бас в голове.

Зверь ещё раз проверял: достоин ли его тот, кто перед ним стоит. Без оружия, без защиты. С одной лишь магией, пока совсем не развитой, но потенциально мощной.

Его пасть раскрылась шире.

— Всё, хватит, — не выдержала София, но я тут же приподнял руку, прося её ничего не предпринимать.

В этот самый момент из волчьей пасти высунулся розовый язык и лизнул мне правую половину лица, от подбородка до самого лба.

— Так пойдёт? Только учти, Чародей, это первый и последний раз. Но на Демона согласен.

Обслюнявив мне физиономию, волк уселся рядом, как обычный пёс, затем расслабленно зевнул, демонстрируя жутковатую пасть, клацнул зубами и добавил:

— Только пожрать принеси.

Я покосился на Софию.

Та застыла с таким выражением лица, будто сделала научное открытие.

— Невероятно... просто невероятно! Тунтурийский волк покорился магу! Это уникальный случай!

И тут позади меня раздался злой девичий голос:

— Случай, может, и уникальный, но где моя Тучка, живодёр?..

***

Ламу девушке я вернул.

В целости и сохранности. Возможно, не совсем психически здоровую, но по её физиономии никто и не разберёт, что с ней что-то случилось — Тучка изначально выглядела немного придурковатой.

Зато пушистая тварь явно затаила на меня обиду, потому что кидала злобные взгляды, пока Мидори её обнимала, умоляла простить и клялась больше не подпускать к ней «всяких живодёров».

Когда Демон возвращался в вольер, он даже не обратил на Тучку внимания, но покормить его всё же пришлось.

Я быстро подобрал револьвер, который выронил, когда боролся с волком, после чего София помогла мне принести для него телячью ногу, только есть он её сразу не стал, а дождался, когда его оставят в покое.

Зверь бросил на меня заинтересованный взгляд и кивнул, будто говорил: «Ну всё, Чародей, до завтра. Неплохо прокатились».

— Ему нужно поставить Путевую Печать, — сказала София по пути к Башням. — Без Печати и должной тренировки его не допустят к общественным маршрутам. Но пока будете тренироваться с ним отдельно от других пространственных животных, иначе они перепугаются. К тому же, нужно получить разрешение к использованию хищника.

София пообещала, что не будет писать жалобу ректору о нашем поведении и нарушении порядка Академии, но дала понять, что повторной наглости от студентов не потерпит.

Если бы Галей узнал, что я натворил сегодня вечером, то пришиб бы на месте, но я надеялся, что учитель не сразу узнает про волка, а там, глядишь, и свыкнется.

Со всеми приключениями первого учебного дня я совсем забыл, что вечером нам предстояло написать отчёт для Бажена Орлова и рассказать о том, что было в Котлованах, а потом ещё и заверить клятвенно в Жреческой Канцелярии.

Об этом мне напомнила Мидори, когда София проводила нас до Башни Целителей и поспешила подняться на этаж, где жили преподаватели.

С одной стороны, меня ждала не слишком приятная процедура, а с другой — это была причина встретиться с Мичи, Джанко и остальными. Мидори тоже не терпелось их увидеть, поэтому со всех ног мы понеслись по пустынной дорожке в Главную Башню.

Там, в специально отведённом зале на втором этаже, нас встретил Галей.

Неожиданно добрый.

От того стало совсем не по себе.

К тому же, в руках он держал небольшой круглый аквариум, наполненный водой на треть. Внутри болтались корявые кустики и трава, а на одной из веток сидел пятнистый... непонятно кто. То ли ящерка, то ли рыбка с лапами. Размером всего сантиметров пять-семь.

— Поздоровайтесь с Мастером Ли, оболтусы, — сказал Галей.

— Ох, это же ваш тритончик! — умилилась Мидори. — Вы взяли его с собой из Ютаки!

— Плотоядный проказник, так что руки сюда не суйте, — с хищной улыбкой добавил учитель. — Ну как, почистили загоны? — поинтересовался он как бы между прочим.

Ответ ему был не нужен, поэтому он сразу велел нам сесть за отдельные круглые столы с лампами на длинных ножках.

Остальные ученики уже собрались и вовсю страдали над листками с отчётом.

Мичи махнул мне рукой, Горо нахмурился, Кика с братом, наоборот, заулыбались. Ючи Хамада коротко кивнул, а вот Джанко привстала из-за стола, будто хотела подойти, а ведь я даже допускал, что отныне она будет сторониться меня из-за того, что чуть не погибла от ран, которые забрала с моего тела себе.

— Не отвлекаемся! — Галей стал привычно хмурым.

Он поставил аквариум на один из пустых столов, затем раздал мне и Мидори плотные бежевые листы бумаги и карандаши с красными стержнями.

— Пишите всё, что с вами случилось в Котлованах, начиная с отбытия из Ютаки. Пишите честно, ничего не тая. Подробно и объективно.

Галей говорил так, будто его кто-то подслушивал (уверен, так и было, ведь дальше, в следующем зале, находилась Канцелярия).

— Я никак не могу повлиять на то, что вы напишете, — предупредил учитель. — Моя задача лишь собрать вас и помочь секретарю Канцелярии проставить клятвенные печати на каждом отчёте.

Я переглянулся с Мичи. Тот сидел за соседним столом.

— А ты что написал? — шёпотом спросил я.

— Всё наше геройство, — ответил он с усмешкой. — Особенно, как ты золотой бомбой шандарахнул и ниудов подпалил.

Галей моментально встал между нами и шикнул:

— Заткнитесь и пишите! Тебя это тоже касается, опоссум! Не отвлекай Хегевару!

Я опять посмотрел на остальных.

Мидори принялась почти безостановочно строчить на листке. Горо покосился на меня и что-то быстро приписал к своему отчёту. Кика продолжила грызть карандаш и над чем-то раздумывать. Её брат Грич, как уважающий себя отличник, закончил раньше всех, встал и отдал лист учителю.

За ним отчёт сдали Ючи и Джанко.

Надо было поторопиться, поэтому я сухо и коротко изложил суть.

Отбыли из Ютаки, оказались в Котлованах около границы с Западным Нартоном, на нас напали ниуды, примерно сотня, мы отбились общими усилиями (кратко перечислил усилия), затем нас забрал приграничный отряд Военного Дома Снеговых.

Точка.

Про бомбы Мидори я написал лишь вскользь, не упомянув, откуда те взялись. Ну а про карту, найденную у стюарда, и про ниуда, который принял меня за агента чароитов — не рассказал вовсе. Обойдутся.

Правда, пока я всё это писал, даже кратко и отстранённо, память воспроизводила всё, что с нами было. И вот я снова слышал скрежет и стон металлической обшивки верхолёта, чувствовал боль от ран, вдыхал дым, видел ряды ниудов среди чёрных холмов.

А ещё снова смотрел на точку на карте с иероглифами, что означали прозвище моего отца — Иномирец Керук. Сразу вспомнилось и то видение, в котором отец стоял посреди Земель Котлованов с ножом в животе и звал на помощь. А если он... жив? Не знаю как, но жив?.. Хотя нет, это невозможно.

В моём сердце будто застряла заноза.

Мне нужно было попасть в Тафалар, выяснить всё об отце. И пока только Военный Дом Снеговых мог дать мне возможность попасть в особо охраняемый город. Других вариантов не представлялось.

Я поднял голову, посмотрел на Галея и тихо спросил:

— Можете устроить мне встречу с нашей общей знакомой?

Учитель сразу догадался, что я имею в виду Акулину Снегову, и понял, для чего.

— Нет! — отрезал он, придавив меня взглядом. — А теперь пиши отчёт! Ещё слово — и будешь не только чистить загоны, но и в теплицах сорняки дёргать! До самого выпуска!

Я скрипнул зубами и снова склонился над отчётом.

Обычно Галей не кидался угрозами просто так.

Когда все сдали свои листки, в том числе, и я, учитель разложил их на столе. В ту же минуту из соседнего зала вышел секретарь Канцелярии. Низенький толстощёкий парень.

— Добрый вечер, — поздоровался он. — Меня зовут Игнат Зверев. Я проведу процедуру клятвы. Это не займёт много времени.