Женатые холостяки - Эльмира Нетесова

— А зачем тебе это? Хочешь нравиться всем?

— Вот именно! Я вне сравнений! И уважаю, даже люблю себя. Ведь я женщина!

— Ирина! А ты кого-нибудь любила?

— Наверное! Своего первого мужа!

— А сколько их было у тебя?

— Нетактичный вопрос. Он граничит с грубостью. Сейчас же извинись! — протянула руку, Марат поцеловал, как требовал того этикет, но сказал уверенно:

— Грубым свой вопрос не считаю. Обидеть не хотел. Конечно, понимаю, ни одна женщина никогда не скажет правду. Потому что каждой есть что скрыть и оставить тайной от посторонних глаз. Вы все такие!

— Может быть, — улыбалась Ирина кокетливо.

— Муж тебе предложил примирение?

— Что-то вроде того. Но я не хочу. Мы с ним расстались несколько лет назад. Для развода были свои причины. Мы долго не виделись. Я его стала забывать, а он вдруг появился. И заявляет, что любит, не может без меня жить. Зная его, не поверила. Он был настойчив и все равно не убедил. Мы с ним пробарахтались ночь. А под утро предложил, мол, давай снова жить вместе, счастливой семьей, как в самом начале, простим друг другу прошлые грехи и обиды, начнем все заново, — допила женщина кофе и, откинувшись в кресле, продолжила:

— Я сразу поняла, что такое предложение он делает неспроста и за ним кроется что-то. Так оно и получилось. Я подпоила его и он проговорился. Он задолжал очень большую сумму. А потому лихорадочно искал возможность вернуть долг. Был уверен, что у меня есть такие деньги. Но откуда? Ведь купив квартиру, мебель, машину и гараж, от прежнего вклада остались копейки. Я показала сберкнижку, и он сразу замолчал про любовь и семью. Я поняла, что ему «включили счетчик», потребовав деньги немедленно. Видно, другого шанса не было. А со мной не выгорело. Он умолял меня срочно продать все, спасти его. Во имя нашего будущего, я отказалась. Вчера ночью ему позвонили, потребовали прийти «на стрелку», эта встреча была назначена ему в парке. Кто звонил ему не знаю. Его телефон молчит с того самого времени. А значит, его урыли. Иначе давно объявился б или позвонил. Я больше не жду его. Он ушел навсегда. Будь это раньше, может, я помогла бы ему. Но прошло время. Мне пришлось очень круто. И никто не помог. Я сама выкарабкалась, выжила без чьей-то помощи. Никому ничем не обязана. А уж ему тем более. Но у тебя были деньги. С ними проще стать на ноги! Иначе как бы он просил у тебя, знал, что имеешь вклад.

— Не все решают деньги. Многое, но не все! Те, что были, заработаны мною. Он не при чем. Потому просил, но не требовал.

— Сколько вы с ним прожили?

— Немного.

— А почему нет детей?

— О чем ты, Марат? О том даже не думали. Ведь муж был рэкетиром! Слышал о таких? Дальнобойщиков стопорил. Отсидел за это пять лет. Вышел из зоны. Три года где-то в Сибири работал. Потом опять здесь объявился, кажется, его погасили насовсем. Ну да я ничего не должна и ничем ему не обязана.

— А ты знала, что он рэкетир? — спросил Марат.

— Конечно! Меня после суда вышвырнули из квартиры чуть ли ни пинком, саму квартиру, имущество конфисковали и отдали потерпевшим. Я осталась в ночной сорочке и домашних тапках. Можешь представить, как мне пришлось без угла и копейки денег. А выжила. Ведь у его матери были деньги на счету, она мне не помогла. Выгнала как собаку, обвинила во всех бедах сына. Но я-то причем?! Моя беда была лишь в том, что любила мужа. Но и тогда никто не поверил. Хотя чего это я жалуюсь? Все прошло. И мои беды улетучились. Я снова одна! Никому не должна, живу как хочу, — улыбалась деланной, неискренней улыбкой.

— Хватит горевать, Марат! В этой жизни все что-то теряют, потом находят. Жизнь идет по своему кругу. Давай выпьем за нашу с тобою любовь, за то, что мы нашли друг друга и нам кайфово вместе! — подставила свой бокал. Марат налил доверху. Ирина только поднесла свой бокал к губам, как из кармана ее юбки засвистел сотовый телефон. Увидев высветившийся номер звонившего, Ирина спешно поставила бокал, ответила торопливо:

— Не кричи! Я рядом! Сейчас прибегу! — вскочила с кресла, чмокнула Марата в щеку:

— Отыскался, козел! Ничего с ним не случилось. Как-то выкрутился. Ты все забудь, что тебе тут напела. Мы с тобой еще увидимся! Верно? — выскочила пулей из дверей.

Марат убрал со стола. Вышел на лоджию подышать свежим воздухом, увидел въехавшее во двор такси и удивился, впервые узнал в пассажире Ивана Кузьмича. Тот, приметив Марата, крикнул, что разыскал Лауру и Софик.

— А почему не привез?

— Много хочешь! — ответил резко.

— Где они?!

— Сейчас подымусь к тебе! — вошел в подъезд спешно. И начал с порога:

— Поздравляю с сыном! Какого малыда родила Лаура! Нынче, аккурат в утро объявился. Еле успели в пеленку поймать. Экий торопыга! Как из пушки в свет выскочил. И враз голос подал, басом закричал! Во, энтот мужик!

— Весь в меня! — улыбался Марат.

— Дозрей до него! Там такой малец, хоть сейчас по бабам! Только вылез из мамки, а ужо двух баб наскрозь обоссал. Тут же в сиську вцепился и стал сосать. Ну вовсе деловой!

— Так чего не привез их?

— Не схотели к тебе!

— Почему?

— Тебе то ведомо! Каб был путевым, не бросили бы! — глянул с укором на Марата.

— Иван Кузьмич! Покажи, где они? Я сам к ним поеду. Привезу домой сегодня же!

— Не спеши, Марат. Слишком много обид на тебя скопилось. Быстро не уговоришь. А и получится ли уломать? Ты ж не только Лауру, своих детей на шалаву променял. Такое не забывается и не прощается. Поработав с нашими бабами и девками, твоя Лаура сама стала русачкой, многое переняла, передумала и теперь уж не стерпит молча твоих пакостев. За что поймает, то и вырвет с корнем. За измену по-нашенски стребует.

— Какое счастье, что Ирка вовремя убежала! — подумал человек и спросил:

— Когда за ними поедем?

— Нынче ей вставать нельзя. Так «неотложники» сказали. Велели Лауре не дергаться. Ну не только в том конфуз. Сама баба видеть тебя не хочет. И под единой крышей жить с тобой навовсе отказалась. Про развод думает, чтоб ее фамилию детям дать. Говорит, что из души насовсем выкинула и вспоминать не хочет.

— Ишь как загордилась! Иль у нее хахаль объявился?

— По себе меряешь! Хотя кто знает! Ее беляши и хичины нарасхват шли. А покупатели — мужики. Наши хорошую готовку ой как ценят! Будь я помоложе, сам бы за Лаурой приухлестнул. Да вот то язык вяжет, что вы мои соседи. А уж какая хозяйка отменная, теперь таких поискать.

— Дед! Поехали к ним. На сына глянуть хочу. Ты как человек должен понять меня!

— А пошто ее не уважал? На кого жену променял? Думаешь, шалаве нужен? Ой-ли! На короткую утеху! Ощиплет как цыпленка и поминай, чем звали! У сучек никогда не водилось ни души, ни сердца! Единой хварьей живут свой век. А с ней сдачи нет. Потому сказываю, что просрал жену и детву. Вернуть коли удастся, много сил положишь. Но поверят ли шалому. Ить вступиться за тебя совсем стало некому…

— Ладно, Кузьмич! За меня вступятся мои дети! — ответил человек подумав.

Утром Марат снова опоздал на работу. Оно и немудро. Всю ночь крутился в постели как на горячих углях, обдумывал предстоящий разговор с Лаурой, подыскивал самые убедительные доводы к примирению. Ему казалось, жена не станет упорствовать и тут же согласится вернуться домой. Но уже с самого утра Марату объявили, что он уволен за систематические опоздания на работу.

— Ты посмотри на время! Уже десять часов! Тебе, как и всем, положено приходить к восьми утра! У нас нет особых! Требования ко всем одинаковы!

— Я останусь после работы и наверстаю, — говорил Марат.

— А другие из-за тебя оставаться должны? Нет! Такого не будет! Сколько можно уговаривать? Ты, взрослый человек. Постоянно обещаешь приходить на работу вовремя и снова просыпаешь! Пиши заявление и расстанемся! — бросил уходя начальник цеха.

Марату крыть стало нечем. Он написал заявление и пошел домой понуро. Ему казалось, что весь свет ополчился против него. Ведь надо снова искать работу. А если спросят характеристику с прежнего места работы, кто его возьмет?

— Надо было сказать, что у меня сын родился! — думает человек. И тут же себя обрывает:

— А если вечером пришли бы поздравить, увидели б, что один, без семьи канаю, что сказали бы мне? Вот когда верну своих, тогда скажу! Пусть им всем будет стыдно! Хотя зачем говорить, уже поздно, приказ подпишут, я им не нужен! — входит человек во двор, и увидел «скорую помощь» у подъезда Ирины.

— Кому-то плохо стало. Может, хуже, чем мне, хотя здесь много пожилых живет. Но нет, не возраст людей губит, а беды, переживания. Вот и меня они выкручивают. Как тут выдержать, — хотел пройти мимо «неотложки» и вдруг услышал:

— Марат, помоги! — увидел Александра Петровича Порву, выглянувшего из окна Ирины.

— Ты-то что там делаешь? — изумился Марат.

— Давай, поднимайся живей, помоги! — торопил врач.

— То ругали, что заходил, теперь зовут! Странные люди! Или Сашка сам с бабой не может справиться? — усмехнулся Марат.