Беглец (СИ) - Останин Виталий Сергеевич

Почему управление столь важной службой отдали женщине из неодаренных, я представить не мог. Кроме того, я понятия не имел, почему «чекистка» со мной так откровенна.

— Все просто, — видя мое недоумение, пояснила она. — Мой повелитель сообщил, что доверяет вам. А также видит в вас большой потенциал. Поэтому он велел мне сотрудничать с вами, а моя жизнь — служение хоу Мо. К тому же вы каким-то образом смогли узнать о мерах сдерживания способностей Соу Мина, а о них знала лишь я, Заклинатель Мунбао и мой господин. Своей откровенностью я добиваюсь ответной от вас, господин Вэнь. Скажите, как вы узнали о заклинаниях и парализующем ци дыме?

И что мне было ей отвечать? «Догадался» тут за ответ не пройдет. В дорамах подсмотрел? Аниме как источник информации? Или из того учебного пособия по философии ханьского Китая, который скачал и прочел от корки до корки? Кстати, а это мысль! Трактаты! Их в данном периоде Поднебесной такое великое множество, что прочесть или просто узнать о каждом из них невозможно!

— Хм-м, — задумалась особистка. — Хотела бы я взглянуть на этот трактат.

— Когда вернусь домой, попрошу моего советника У Ваньнана отправить вам его.

— Буду признательна. Мы приехали.

Бюро Наблюдения занимало целый городской квартал и имело собственную крепостную стену. На воротах стояли стражники в тяжелой броне, а внутри сновало огромное количество чиновников с очень занятыми и важными лицами. Китай второго века или Россия двадцать первого — разница между этими ребятами была только в разрезе глаз и форменной одежде.

— Прошу за мной.

Госпожа Чжулу провела нас через плац, по периметру которого располагались мрачного вида строения, и остановилась у одного из них. Это было первое увиденное мной здание в Китае, у которого не было ни одного окна. На три этажа!

— Здесь мы держим самых опасных преступников, — пояснила она. — Здесь же проходят казни. Хоу Мо не является сторонником публичных наказаний. Он предпочитает править мягкой рукой.

«И именно поэтому в центральном районе города стоит настоящая крепость фээсбэшников!» — подумал я.

И в этой крепости был подвал. Но не сырой и мрачный, а сухой и хорошо освещенный. С широким коридором, по обе стороны которого располагались камеры, пустовавшие то ли по причине моего визита, то ли из-за отсутствия в Улине смутьянов. В конце коридора имелась дверь, ведущая на уровень ниже. И вот там наконец реальность сошлась с ожиданием.

— Уровень для опасных преступников, — проговорила особистка.

Краем глаза она наблюдала за моей реакцией, так что я решил ее не разочаровывать и с заинтересованным видом покивал. Мол, да-да, этот коридор только для самых страшных злодеев.

На минус втором уровне камеры не пустовали. В ближайших я разглядел пожилого оборванца, молодого мужчину — по виду настоящего крестьянина, — женщину лет тридцати, которая никем, кроме как «мадам», быть не могла. Ну и контингент! И это опасные преступники? Вместе с ними держат мастера-шпиона, убегавшего много лет?

Но оказалось, мы еще не закончили с экскурсией. Снова дверь, снова лестница, еще один коридор, за которым находилась настоящая природная пещера. Кое-как ее обтесали, проложили по полу ровные дорожки, а центре — посреди небольшого озерца — поставили постамент с железной клеткой. Внутри которой лежал на полу человек.

Как бы ни было мне смешно, толстые прутья клетки оказались разрисованы красной краской — то ли иероглифами, то ли магическими знаками. Снаружи по углам стояли четыре массивных медных жаровни, наполняющих помещение тяжелым запахом, напомнившим почему-то больницу.

Наши сопровождающие остановились в пяти шагах от клетки, всем своим видом показывая, что намерены присутствовать при разговоре. Меня это совершенно не устраивало.

— Прошу вас уйти, — негромко произнес я. — Пленник не будет разговаривать с нами, если вы останетесь здесь.

— Но хоу Мо приказал… — начала было женщина, но я мягко ее прервал.

— Сотрудничать со мной. И я сейчас прошу вас выйти за дверь. Заключенному будет комфортнее, если он не будет вас видеть. Ближе к клетке я не подойду, знаки не сотру и кадильницы не переверну.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Некоторое время наш эскорт колебался, потом госпожа Чжулу дала знак, и вся троица вышла за дверь.

— Наверняка тут есть слуховые окна, — заметила Ноу Ниу.

— Пусть. Это неважно. Ты же с этим справишься? — ответил я, приближаясь, несмотря на обещание, к клетке. И позвал: — Соу Мин? Я Вэнь Тай. Человек, которого тебе поручили убить.

Сперва мне показалось, что пленник никак не отреагировал на мои слова. Я повторил — с тем же успехом. И только через две-три минуты он поднял голову и взглянул на нас.

Лицо у него было разбито и опухло. С моего ракурса оно напоминало грушу — настолько его разнесло от побоев. Неловкие движения говорили о том, что и тело шпиона представляло собой ту еще отбивную. Губы, похожие на две жареные колбаски, шевельнулись.

— Пришел насладиться победой?

Слова звучали невнятно, но я все понял. Скорее догадался — что еще он мог сказать вначале? Цель его контракта приходит в тюрьму через день после задержания, остается у клетки без сопровождения — не нужно быть бакалавром судебной психологии, чтобы понять, зачем я здесь.

— И это тоже, — не стал отрицать я. — А еще поговорить о вашей свободе.

— Ха! — выдохнул пленник. — Это не тебе решать!

— Только мне это и решать.

Он постарался это скрыть, но в глазах его вспыхнула надежда. Он не был японским фаталистом, который с буддийским спокойствием станет ждать смерти. Соу Мин хотел жить. Очень.

— Я почему-то думал, что пленил меня Мо Ваньхуа. А ты говоришь, что это не так.

— Так ты хочешь поговорить о своей свободе?

— Почему нет? — не без труда, но ни разу не простонав от боли, мужчина принял сидячее положение. — Здесь негусто с развлечениями. А беседа на такую интересную тему, без сомнения, увлечет меня.

— Начнем с того, что я хочу получить…

— Информацию о моем нанимателе и «Пронзающий прыжок», — перебил меня Соу Мин. — Больше тебе от меня ничего не может быть нужно. Но ты не получишь ни того, ни другого, ясно?

— Даже, если за «Прыжок» я дам тебе свободу.

— Ты не можешь дать того, чем не владеешь.

— Но в теории. Если я освобожу тебя, научишь меня своей технике? Учти, я твоя единственная надежда. Из этого подземелья ты больше не выйдешь никогда — Мо Ваньхуа позаботится об этом.

Я, кстати, не лгал. Действительно собирался помочь ему с побегом, если получу телепортационную технику. Жаль, конечно, подводить улинского владетеля, он так хорошо ко мне отнесся. Однако он же весьма наглядно продемонстрировал мне, что у правителя (военачальника, стратега — нужное подчеркнуть) есть только один интерес — свой собственный. Он, ни секунды не колеблясь, подверг мою жизнь и жизни моих людей смертельной опасности, чтобы получить своего заклятого врага. Я способен поступить так же ради «блинка» — это вместе с техникой «плаща» серьезно повысит мою выживаемость.

— Боюсь, мы в сложной ситуации, Стратег Вэнь, — попытался ухмыльнуться разбитым лицом Соу Мин. Удалось даже не на «троечку». — Я не откроюсь, пока не получу гарантий, а еще лучше — свободы. Ты же не освободишь меня, даже если это тебе по силам, пока не получишь технику, ведь стоит только сдерживающим заклятьям пасть, как меня уже никто не удержит.

Я улыбнулся ему в ответ.

— А вот тут ты неправ, Соу Мин! Есть способы разрешить данное противоречие. Ты же знаешь, кто стоит у меня за спиной?

Кивок. Напряженный.

— Она очень на тебя зла, ведь ты ей доставил несколько весьма неприятных минут. Не знаю, сказали тебе или нет, но Ноу Ниу — Вольная.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Уже нет, но неважно. В покер играют с каменными лицами.

Глаза пленника расширились. Ага, никто, значит, не удосужился сообщить. Да и как бы? Вольные — одна из высших каст среди оборотней, они так просто по земле не разгуливают. Только если припрет — как раз наш с ней случай.