Жюв против Фантомаса - Пьер Сувестр

Спускаясь стремительно по улочке, преследуемые и преследователи были уже всего в нескольких метрах от полицейского…

— Осторожно, — крикнул еще раз Жюв, — мой — Лупар!

Но заметив, в свою очередь, полицейского и его друга, Лупар замедлил бег…

Он крикнул:

— Отойдите в сторону! В сторону, я говорю!

И взмахнул пистолетом…

— Стой, — повторил Жюв, — стой или я стреляю!

— Ну что ж, стреляй! Я тоже стреляю!

И, бросившись к полицейскому, бандит направил на него пистолет и дважды его разрядил!

— Фандор, на помощь!

Резким движением Жюв отскочил в сторону, пули должно быть, пролетели совсем рядом, но, к счастью, его не задели…

— Смелее, Жюв!

Полицейский вновь бросился на Лупара. Он схватил его за шею и пытался опрокинуть на землю…

— Отпустите меня или я вас!..

Помощь была близка…

Фандор, видя, какая опасность нависла над Жювом, бросился навстречу двум сообщникам бандита в серых масках…

Скоро должны были подбежать люди, преследующие бандитов, они придут к ним на помощь…

Жюв, сжимая своего пленника, орал:

— Стой, сволочь! Стой!..

Тот отбивался изо всех сил:

— Отпустите меня или я…

Бандит не выпускал из руки пистолета и, изловчившись, сумел направить его на полицейского:

— Ага! Сейчас ты от меня не уйдешь!

Жюв почувствовал на своем затылке ствол пистолета.

«Все… мне крышка!» — подумал он… Краем глаза он видел, что Фандор не сможет помочь ему. Еще мгновение — и Лупар выстрелит…

— А-а! — захрипел Жюв.

Резко бросившись в сторону, он на секунду отвел руку, сжимавшую пистолет, прямым ударом свалил Лупара и выстрелил…

— На помощь, я… я…

Бандит перекрутился два раза вокруг себя, затем тяжело рухнул на землю.

— Фандор? — Жюв собирался кинуться на помощь другу.

Но вдруг он оказался в центре свалки подоспевших людей, на него градом посыпались удары.

— Смерть ему! — кричали нападавшие.

Жюв отступил перед превосходящими силами противника…

Неожиданно оставленный в покое теми, с кем он только что яростно дрался, Фандор хотел броситься на выручку другу. Но вдруг ужасная мысль словно пригвоздила его на месте.

«Боже мой! Боже мой!»

Недалеко от свалки дерущихся людей, чуть дальше лежащего неподвижно на дороге тела Лупара, Фандор заметил человека, который стоял посреди бокового переулка рядом с чем-то, напоминающим треножник. На верху этого треножника находился аппарат, который Фандор сразу не заметил. Человек, казалось, был очень доволен, наблюдая с веселым видом за этой сценой и нисколько не собираясь вмешиваться в происходящее…

Фандор настолько был поражен сделанным им открытием, что на некоторое время замер от удивления. Он машинально крикнул:

— На помощь!

Человек с треножником подмигнул ему:

— Отлично, отлично! Эпизод получится великолепный!

Внезапно Фандор, втянутый в свалку, в центре которой оказался Жюв, с изумлением заметил, что рядом с сержантом, другими людьми, которые совсем недавно преследовали Лупара, а сейчас остервенело колотили Жюва, со спокойным видом стояли два сообщника бандита, одетые в серые маски, и даже не думали убегать…

Воздух по-прежнему разрывали крики:

— На помощь! Помогите мне!

Со всех сторон сбегались люди. Фандор схватился за голову руками и застонал, едва держась на ногах…

Фандор все понял.

С головой, обмотанной бинтами, и рукой на перевязи, Жюв дрожащим голосом отвечал комиссару ножанской полиции:

— Нет, господин комиссар, я ничего не заметил! Это ужасно! Я искренне думал, что передо мною бандиты… Я выстрелил только после того, как в меня три раза разрядили пистолет…

— Но вы же видели, какие странные наряды были у грабителей, у полицейских! У этого несчастного, которого вы ранили, можно сказать, едва не убили, было загримировано лицо…

Жюв покачал головой.

— Увы! — сказал он. — У меня не было времени все это рассмотреть… Поймите, господин комиссар, все было подстроено, меня ловко заманили в ловушку… Я приезжаю в Ножан, убежденный, что мне предстоит столкнуться лицом к лицу с грозными преступниками…

Что увижу их в такой-то час, на такой-то улице. Мне дают приметы бандитов: у них будут на лице маски, они выйдут из такого-то дома… И все произошло так, как меня предупредили: не прошел я и десяти метров по указанной улице, как вижу бегущих в мою сторону людей с криками «на помощь». Я узнаю людей в маске… Было ли у меня время обратить внимание на детали их костюмов? Разумеется, нет. Я прыгаю на шею первому бегущему человеку, у него пистолет, и он стреляет… Откуда я знал, что его оружие заряжено холостыми патронами? Он изображает эпизод из фильма и принимает меня за актера, который играет роль полицейского. Происходит борьба… Я стал жертвой его игры… Вооруженный пистолетом, в ответ на его выстрел я также стреляю.

— И вы его чуть не убили!

— Увы! О! Я заверяю вас, господин комиссар, я никогда не прощу себе этой оплошности, которую я только что совершил. Но я не мог знать, что это кино.

— Хорошо, расскажите мне, чем все это закончилось.

— Сразу после выстрелов товарищи раненого актера, не понимая толком, что происходит, и приняв, наверное, меня за убийцу, набросились на меня… Вы знаете, что со мной был друг, Жером Фандор, репортер газеты «Капиталь». Именно он, заметив оператора, который разматывал пленку, первым понял, в какое положение мы попали, и поднял тревогу… Итак, мы громко орем, пытаясь объяснить, кто мы такие; со всех сторон сбегаются люди, полицейские, на этот раз настоящие; актеры готовы растерзать меня на части — я хорошо понимаю их, — полицейские пытаются вырвать меня из их рук… Короче, все заканчивается только тогда, когда я показываю свое удостоверение…

— Тогда же начали оказывать помощь раненому?

— Да, несчастного актера перенесли в монастырь Святой Клотильды.

В то время, когда Жюв, пришедший в отчаяние от случившегося, подвергался допросу в полицейском участке, где местный комиссар ожидал подтверждение его личности, Фандор, также опрошенный полицией, зашел в женский монастырь Святой Клотильды, чтобы узнать новости об известном и уважаемом актере Бонардэне, которого так неудачно ранил Жюв и за которым сейчас ухаживали, в ожидании кареты скорой помощи, благочестивые монашки, после чего, подавленный, журналист вернулся в Париж…

Глава XXVI

У актера Бонардэна

Фандор шел вдоль коллежа Роллена.

Услышав вдруг, что его кто-то зовет, он обернулся: возле тротуара, по которому он шел, остановился фиакр. Кто-то с трудом выбирался из-за опущенного откидного верха экипажа: это была Жозефина.

— О, господин Фандор, господин Фандор…

— Да, в чем дело?

Жозефина оглянулась по сторонам и, фамильярно взяв Фандора за руку, увлекла его за собой в сквер, который был почти безлюден в этот час.

— О, это что-то необычное, что-то необычное! — повторяла она, словно заводная.

Молодая женщина, одетая в светлый костюм с длинным прямым жакетом, с огромной модной шляпой на голове, была уже не уличной девкой Жозефиной, а красавицей, соблазнившей американца Диксона.

— Вы сейчас придете в изумление! — начала она.

— Вы уже добились этого своим появлением…

— Вы думали, что меня арестовали, не правда ли?

— Как вам сказать? Признаюсь, я ожидал этого…

— А я вот здесь!.. Я обещала вас поразить одной новостью; итак, держитесь и не падайте… ваш друг Жюв сидит за решеткой.

— Неужели? — усмехнулся Фандор.

— Он арестован, говорю я вам. В связи с этой перестрелкой во время съемок фильма. Ах, Фюзелье был просто взбешен!

— Ну, ну, мадемуазель Жозефина, что вы там мне поете? Вы несете какой-то вздор.

— Говорю же я вам, что они поцапались, как торговки на базаре. Наконец Фюзелье позвонил, пришли солдаты муниципальной гвардии, и он им сказал: «Уведите этого человека.»

…И ваш друг полицейский, самый известный инспектор Сыскной полиции, смирившись, позволил себя увести…

Когда она закончила, Фандор спокойным тоном спросил:

— Ну а вы, Жозефина, как вы выпутались из этого дела?

— О, — быстро ответила девушка, присаживаясь рядом с журналистом на скамейку и улыбаясь с довольным видом. — Что касается меня, мне это не составило большого труда. Нужно вам сказать, что после моего задержания я попала в кабинет Фюзелье одновременно с вашим другом Жювом, и с ним разбирались уже после того, как меня отпустили.

— Жюв сказал что-нибудь о вас?

— Нет, месье, — ответила Жозефина, — Жюв ничего не сказал против меня, а Фюзелье был очень любезен со мной.

«Это опять вы?» — сказал он мне, как только меня увидел. — Конечно, я, — ответила я ему, — господин судебный следователь, я не могу утверждать обратное, но что касается удовольствия вновь встретиться с вами… Короче, фараон поржал, затем приступил к допросу, он не стал повторять свою трепотню, как в предыдущий раз, спрашивая о том, сколько мне лет, где я родилась, какой у меня цвет глаз и какой характер у моей консьержки, он сразу взял быка за рога и начал раскручивать меня по делу с этой съемкой фильма; ну а я, я сказала ему, что знала, то есть правду!