В Беловежской пуще - Александр Омильянович

Хелен склонилась над клочками бумаги, исписанными мелким почерком.

Бауэр должен был появиться в Беловеже через несколько дней. Штангер готовился приступить к осуществлению тщательно продуманного плана. Ему удалось сделать оттиск печати разведцентра «Хорн» и образец подписи Завелли. Таким образом, Штангер располагал всем, что ему требовалось. Теперь предстояло самое трудное — осуществить задуманное. И, как назло, объект, который его интересовал, никак не появлялся в Беловеже.

Казино гудело от множества голосов. Штангер сидел за столиком и играл с Иорстом в шахматы. За их игрой наблюдал Хайден. Вдруг он встал и, не говоря ни слова, направился к выходу. Штангер проводил его взглядом. В двери мелькнуло улыбающееся лицо Бауэра. «Наконец-то. Итак, завтра-послезавтра все решится».

— Куда это отправился Хайден? — спросил Штангер Иорста.

— Ты разве не видел? Приехал Бауэр. Они пошли к Завелли. Майор устал ждать его. Еще два дня назад я получил шифровку с сообщением о его приезде.

Штангер отодвинул шахматы и наполнил рюмки.

— Выпьем, — предложил он Иорсту. — Что же такое сделал этот Бауэр, если его так нетерпеливо ждали? — как бы невзначай спросил он.

Иорст минуту колебался, а потом сказал:

— Эх, Штангер! Ни я, ни ты за всю жизнь не сделаем того, что уже сделал Бауэр.

— Не преувеличивай, я не люблю, когда рассказывают сказки.

— Что?! Ты полетел бы в советский тыл с диверсантами, чтобы пустить там в воздух какой-нибудь штаб, предварительно забрав из него планы? Ну как, справился бы? Вот то то и оно!

— Не говори так громко, — предупредил Штангер. — И вообще молчи об этом. Не хочу ничего знать. Давай лучше выпьем и закончим партию.

— Штангер, — продолжал Иорст, — ты не знаешь Бауэра. Ему ничего не стоит предать тебя, меня и многих-многих здесь. Если б он участвовал в операции по выброске группы Текстера, они наверняка бы не оказались в ловушке... Знает Россию, работал там еще до войны. — Иорст замолчал, выпил очередную рюмку и склонился над шахматной доской.

«Они верят в него. У него внушительные результаты работы. Если мои «доводы» окажутся неубедительными и вызовут малейшее подозрение, то сразу же будет проведена элементарная графологическая экспертиза», — думал Штангер, посматривая то на шахматную доску, то на Иорста.

Штангер неслышными шагами шел по пустынным коридорам. Кабинеты были закрыты. Офицеры либо отдыхали, либо пили в казино. Он осторожно поднялся на второй этаж, где находился кабинет Завелли. Недалеко от него, в углу коридора за портьерой, была ниша, в которой размещался умывальник. Штангер отодвинул портьеру. На причудливой вешалке из оленьих рогов висели несколько прорезиненных плащей, забытая кем-то фуражка, предохранительные очки для мотоциклистов, накидка и куртка с капюшоном.

«Значит, он у Завелли...» — подумал Штангер и так же тихо, как и пришел, скрылся в лабиринте коридоров дворца.

Хелен занимала один из номеров «люкс» в гостинице «Ритца». Она каждый раз останавливалась здесь, когда служебные дела вынуждали ее приехать в Белосток. Официально она занималась вопросами, связанными с белостокскими лесами. Вопросы эти решались в отделе лесного хозяйства управления гаулейтера Эриха Коха.

На следующий день после возвращения из Беловежа Хелен не выходила из номера. Она вызвала по телефону врача, которому пожаловалась на мигрень, высокую температуру и другие недомогания, связанные с простудой. Врач выписал лекарства и рекомендовал несколько дней полежать в постели. Хелен позвонила в институт в Кенигсберге и сообщила, что ее возвращение в связи с болезнью на несколько дней задерживается.

Лежа в постели она от нечего делать просматривала иллюстрированные журналы и думала о Штангере. Все его поручения она выполняла со скрупулезной точностью. Теперь ее электризовал каждый телефонный звонок. Она ждала сигнала, чтобы выполнить свое задание и выехать в Кенигсберг. Прошел первый день, второй, третий, а звонка, которого она ждала, все не было. Это ее все больше тревожило. Десятки раз мысленно она возвращалась к содержанию переписанного ею письма. То казалось, что удалось все сделать с большим мастерством, то вдруг начинали одолевать сомнения. Однако было уже поздно что-либо подправлять, перерабатывать. Штангер мог позвонить в любую минуту. Из этих раздумий ее вывел настойчивый телефонный звонок. Дрожащей рукой Хелен сняла трубку:

— Алло!

— Соединяю вас с Беловежем, — услышала она голос телефонистки.

— Да, слушаю, — ответила Хелен. Некоторое время трубка молчала.

— Пожалуйста, говорите, — услышала она тот же голос.

— Добрый вечер, это ты, дорогая? — Хелен узнала голос Штангера.

— Я, я ждала...

— Что с тобой случилось? Ты что, серьезно заболела?

— Немного.

— Смотри, будь осторожна. У меня нет времени навестить тебя. Но завтра я позвоню. Обязательно позвоню.

Хелен напряженно ждала пароля. Напрасно! «Сердечного привета от Иорста» Штангер не передал. Он только дважды напомнил ей, что завтра обязательно позвонит, что постоянно думает о ней. Это означало, что Бауэр прибыл в Беловеж и Штангер приступил к операции.

Два следующих дня Штангер наблюдал за Бауэром и установил, что тот бывает у майора Завелли всегда по вечерам, после восьми часов. Решающую часть операции с Бауэром Штангер наметил на сегодняшний вечер. Проверил оба пистолета, приготовил иглу и нитки.

Пробило восемь часов вечера, но Бауэр во дворце не появлялся. Не было его также и в казино на ужине. «Если он уехал, то я переиграл, опоздал, и нет мне оправдания ни перед Центром, ни перед самим собой!» — думал Штангер, который вот уже два часа стоял у окна кабинета, наблюдая за входом во дворец.

— Наконец-то! Есть! — прошептал он, увидев Бауэра. Теперь Штангер мог приступать к операции.

Темные коридоры, крутые лестницы, ниши в стенах дворца — везде затаились мертвая ночная тишина и опасность. Штангер крался так же осторожно, как и тогда, когда пробирался в шифровальную комнату. Ступеньки, коридор, еще один поворот, ниша за портьерой. Остановился и прислушался. Тишина.

Проскользнул за занавеску. Куртка и шапка висели на вешалке из оленьих рогов. Штангер бритвой слегка отпорол подкладку на куртке, заложил под нее свернутые тонкие листки бумаги и схемы. Дрожа от волнения, попадая иголкой в пальцы, он спеша начал пришивать подкладку. Еще несколько стежков. Все. Наконец-то. Ничего не заметно.

Со стороны кабинета Завелли послышались шаги. Штангер сжал рукоятку пистолета и наклонился над умывальником. «Если это Бауэр, буду стрелять!» — молнией пронеслось у него в голове.