Владычица озера - Анджей Сапковский

— Рыс-Рун, — повторила Филиппа Эйльхарт, обнажая зубы в хищной улыбке и поигрывая пришпиленной к платью камеей из сардоникса. — Рыс-Рун в Назаире. Ну, до скорой встречи, господин Вильгефорц. До скорой встречи!

— Когда ведьмак туда доберется, — прошипела Кейра Мец — он найдет развалины, от которых уже не будет даже нести гарью.

— И дохлятиной, — обаятельно улыбнулась Сабрина Глевиссиг.

— Браво, мазель Виго, — кивнула Шеала де Танкарвялль, сделав такой жест, которого Фрингилья никогда не ожидала бы от известной чародейки. — Отличная работа.

Фрингилья склонила голову.

— Браво, — повторила Шеала. — Свыше трех месяцев в Туссенте… Но, вероятно, имело смысл.

Фрингилья Виго обвела взглядом сидящих за столом чародеек: Шеала, Филиппа, Сабрина Глевиссиг, Кейра Мец, Маргарита Ло-Антиль и Трисс Меригольд. Францеска Финдабаир и Ида Эмеан, чьи глаза, подчеркнутые ярким эльфьим макияжем, не выражали абсолютно ничего. Ассирэ вар Анагыд, глаза которой выражали и беспокойство, и озабоченность.

— Имело, — призналась она. Совершенно искренне.

Небо из темно-голубого постепенно становилось черным. Морозный вихрь гудел в виноградниках. Геральт застегнул волчью доху и обернул шею шерстяным шарфом. Чувствовал он себя прекрасно. Воплощенная любовь, как обычно, вознесла его на вершины физических, психических и моральных сил, стерла остатки каких-либо сомнений, прояснила и оживила мысли. Он только жалел, что теперь надолго будет лишен этой чудотворной панацеи.

Голос Рейнарта де Буа-Фресне вырвал его из задумчивости.

— Надвигается скверная погода, — сказал странствующий рыцарь, глядя на восток, откуда налетал вихрь. — Поспешите. Если ветер принесет снег и прихватит вас на перевале Мальхеур, вы окажетесь в ловушке. И тогда молите об оттепели всех богов, каких вы только знаете, почитаете и о каких слышали.

— Понятно.

— Первые дни вас будет вести Сансретура, держитесь реки. Минуете трапперскую факторию, доберетесь до места, в котором в Сансретуру впадает правый приток. Его течение укажет вам дорогу на перевал Мальхеур. Если же по воле божьей вы все-таки преодолеете Мальхеур, не особенно радуйтесь, потому что впереди вас еще будут ждать перевалы Сансмерси и Монблан. Перейдя оба, вы спуститесь в долину Саддат. В Саддате теплый микроклимат, почти как в Туссенте. Если б не бедная почва, там сажали бы виноград…

Он оборвал, устыдившись осуждающих взглядов.

— Ясно. Ближе к делу. У устья Саддата лежит городок Карависта. Там проживает мой кузен, Ги де Буа-Фресне. Посетите его и сошлитесь на меня. Если окажется, что кузен скончался либо впал в старческий маразм, запомните: направление вашего пути — равнина Маг Деира, потом долина реки Сильты. Дальше, Геральт, уже по картам, которые ты скопировал у местного картографа. Ну а коли уж мы упомянули картографа, то я не очень понимаю, чего ради ты выпытывал о каких-то замках…

— Об этом забудь, Рейнарт. Ничего такого не было. Ничего ты не слышал, ничего не видел. Даже если тебя станут пытать. Понятно?

— Понятно.

— Всадник, — предостерег Кагыр, сдерживая брыкающегося жеребца. — Всадник мчится к нам галопом со стороны дворца.

— Если один, — осклабилась Ангулема, поглаживая висящий при седле топорик, — то невелика беда.

Всадником оказался Лютик, мчащийся во весь опор, не жалея коня. О диво, конем был мерин поэта Пегас, который скакать не любил и не привык.

— Ну, — сказал трубадур, задыхаясь так, словно не он скакал на мерине, а мерин на нем. — Ну, слава всевышнему. Я боялся не поймать вас.

— Неужто едешь с нами?

— Нет, Геральт. — Лютик опустил глаза. — Не еду. Остаюсь в Туссенте с Ласочкой. То есть с Анарьеттой. Но не мог же я, в самом деле, с вами не попрощаться. Пожелать счастливого пути.

— Поблагодари княгиню за все. И постарайся оправдать нас за то, что мы так неожиданно, как это? Ну, совсем по-зеррикански, в смысле — не прощаясь. Объясни как-нибудь.

— Вы дали рыцарский обет, вот и все. Любой в Туссенте, включая и Ласочку, это понимает. А здесь… Возьмите. Пусть это будет моим вкладом.

— Лютик, — Геральт принял у поэта тяжелый кошель, — на отсутствие денег мы не жалуемся. Ты напрасно…

— Пусть это будет моим вкладом, — повторил трубадур. — Наличные никогда не помешают. Кроме того, они не мои, я позаимствовал дукаты из личной шкатулки Ласочки. Что так смотрите? Женщинам деньги не нужны. Да и зачем они им? Пить не пьют, в кости не играют, а женщинами… Ну, женщины-то, черт побери, они сами и есть. Ну, бывайте! Поезжайте, а то я еще, чего доброго, разревусь. А когда все кончится, на обратном пути загляните в Туссент, все мне расскажите. И я хочу обнять Цири. Обещаешь, Геральт?

— Обещаю.

— Ну все. Бывайте.

— Погоди. — Геральт развернул лошадь, подъехал вплотную к Пегасу, незаметно вытащил из-за пазухи письмо. — Постарайся, чтобы это письмо дошло…

— До Фрингильи Виго?

— Нет. До Дийкстры.

— Да ты что, Геральт? Спятил? И как я смогу это сделать, по-твоему?

— Найди способ. Знаю, ты сумеешь. А теперь — прощай. Давай морду, старый дурень.

— Давай морду, друг. Я буду ждать вас. Они глядели ему вслед, видели, как он едет рысью в сторону Боклера.

Небо темнело.

— Рейнарт! — Ведьмак повернулся в седле. — Поехали с нами?

— Нет, Геральт, — помолчав, ответил Рейнарт де Буа-Фресне. — Я рыцарь странствующий, но не странный. Во всяком случае, не настолько странный, чтобы оказаться сумасшедшим.

В большом колонном зале замка Монтекальво царило необычное возбуждение. Привычную светотень канделябров сегодня заменяла млечная яркость большого магического экрана. Изображение на экране дрожало, мерцало, пропадало и возникало вновь, усиливая возбуждение и напряженность. И нервозность.

— Да-а, — сказала Филиппа Эйльхарт, хищно ухмыляясь. — Жаль, я не могу там быть. Немного движения мне бы не помешало. И немного азарта.

Шеала де Танкарвилль едко взглянула на нее, но ничего не сказала. Францеска Финдабаир и Ида Эмеан заклинаниями стабилизировали изображение и увеличили так, чтобы оно заняло всю стену. Они четко видели черные вершины гор на фоне темно-синего неба, звезды, отражающиеся в поверхности озера, темную угловатую глыбу замка.

— Я все еще не уверена, — проговорила Шеала, — не ошиблись ли мы, доверив руководство ударной группой Сабрине и юной Мец. Кейре сломали на Танедде ребра, у нее может возникнуть желание отомстить. А Сабрина… Ну, эта чересчур обожает действия и азарт. Верно, Филиппа?