Прогулка по Порталам (СИ) - Машевская Анастасия

Будь Калагорн обычной крепостью, Тай, может, еще бы справился, но с орденом…

Было бы легче, если бы кто-то из смотрителей сам пришел поговорить с ним о происходящем. Но даже Унре, который, вроде как с большим уважением относился к Таю, в эти дни сторонился генерала.

Что толку от этих дурацких званий, если они нисколько не помогают ему ни поддержать обитателей Калагорна, ни найти какое-то спасение. Вся надежда сейчас сводилась только к тому, что Вальдриссан, о ком Данан держалась крайне высокого мнения, сможет как-то изменить ситуацию.

Хотя, право слово, Тайерар представить не мог, как именно. Что вообще можно сделать, если человек завалился за Разлом физически, туловищем! И не абы какой человек. И не один… Будь здесь хотя бы Рендел!

Проклятье! Он не без причин ненавидел магов! Они повинны вообще во всем. Но, кажется, Вечный всерьез над ним издевается, раз теперь все мысли Тая заняты тем, что ради спасения одного мага ему жизненно необходимо спасти второго, и при том силами вообще третьего!

Тайерар тер шею и растирал переносицу. В бессилии и желании хоть кого-то обвинить в происходящем, он все больше пылал ненавистью к королю Диармайду. Да, это он, Тай, просмотрел под носом Алеонта. Но в конце концов, неужели трудно было организовать нормальную кампанию по устранению жалкой кучки колдунов? И зачем вообще было приплетать к этому Калагорн?!

Если с ним все было еще более или менее ясно — он балансировал на грани отчаяния, откуда его все время выдергивал праведный гнев на короля, — то с остальными обитателями крепости дела обстояли не в пример хуже. В каждом встреченном лице Тай читал растерянность. Что им теперь делать? Кто теперь у них главный? Что теперь должно происходить? Некоторые солдаты стали смотреть на Родрика и на Тая как на спасителей, что вот сейчас хотя бы один из этих двух придумает какое-нибудь решение. Или скажет, что пошутил, и командор просто опять удрала куда-нибудь непонятно куда. Или просто скажет, что им делать!

Но только не смотрители. Смотрители встречали его как равного, однако, время от времени он видел, что они нарочно дистанцируются. Если бы Тай был параноиком, он бы счел, что они тайно готовят заговор о его убийстве. Однако суть заключалась в несколько ином.

Вглядываясь в лица смотрителей, Тай видел: их гложет будто бы что-то еще, какая-то тайна, которую охраняют от посторонних не для того, чтобы подчеркнуть свою особость и обособленность, но от того, что остальным о ней действительно лучше не знать. Никто не мог поделиться с ним этой тайной. Да и если бы сумел — Тайерар осознавал — он бы все равно до конца не прочувствовал и не понял, о чем ему говорят. Это так же, как у Стражей Вечного: кто был в Цитадели Тайн не магом, кто прожил в ней с зависимостью от амниритовых настоев много лет, тот и так знает ношу Стражей. А кто нет… Тайерар невесело усмехнулся: да, тому лучше не знать.

Если сравнивать амниритовые эликсиры и Пустоту, которая поработила мир, наверное, стоило без лишнего гонора признать, что эта самая Пустота — дрянь посерьезнее.

Жизнь непредсказуемая штука. Несколько месяцев назад он стал свидетелем падения целого ордена, и считал, что ничего хуже случится с подобной организацией не могло. Теперь он видел, как орден осиротел, и уже ни в чем не был однозначно уверен.

К его вящему неудовольствию, спустя несколько дней Тайерар стал ловить по всем углам шепотки, что, кажется, есть претендент на нового командора. Он сначала не поверил, пришел к Ултале. Кто тут еще смыслит во всяких тайнах да шпионаже?! Однако судя по мрачному выражению лица советницы, слухи имели место и даже основание.

Гарн, местный лорд-констебль, назначенный Данан на эту должность больше за выслугу лет, чем из реального доверия, заявил, что является едва ли не самым опытным смотрителем среди всех, а, значит, бессмысленно и дальше оставлять «дракона без головы». В его словах была доля истины, как Тай узнал от Улталы: Гарн дослужился до старшего лейтенанта еще при Редгаре Тысячи Битв. Однако быть возрастным и быть по-настоящему опытным и способным — отнюдь не одно и то же. У многих из более молодых смотрителей Гарн не пользовался популярностью, особенно в контексте того, как Данан активно поддерживала других, более перспективных на ее взгляд офицеров ордена: Рендела, Анси, Унре и парочку других.

Тем не менее, последователи у Гарна тоже были, и помимо всех неприятностей, на головы Тая, Родрика и Улталы добавилась еще одна — внутренние раздоры в Калагорне. Гарн становился все более жестким, а оппозиция ему — все более уверенной, что самовольное назначение Гарна новым командором можно, если потребуется, остановить и кровью. Тайерару на силу удалось сдержать конфликт, воззвав к двум неопровержимым аргументам: во-первых, назначить нового лорда-командора может или Первый Смотритель из Талнаха, верховного оплота ордена, или действующий король Дарэдина, который пока очевидно занят другим. А, во-вторых, то, что маги Алеонта сумели сговориться с какими-то демонами и научились перемещаться за Разломом, означает, что там вполне можно выжить. Поэтому очень рано и самонадеянно списывать леди Тегану со счетов.

Его горячая речь о верности командору, судьба которого не столько трагична, сколько пока просто неясна, нашла в толпе большой отклик. Глубоко внутри Тайерар перевел дух: это позволит искусственно сдерживать претензии Гарна еще какое-то время.

Однако, если положить руку на сердце, Тай сам не был уверен в том, что говорил.

С момента их возвращения прошло уже восемь дней, и, хотя Тайерар и Ултала каждый день рассылали отряды на поиски каких-то зацепок хотя бы по округе, ситуация все больше выходила из-под контроля.

Если так пойдет и дальше, то через несколько дней им придется сообщить семье командора, что Данан… что Данан…

Тай не смог заставить себя это признать. Не сейчас. Надежда еще есть.

Глава 11

Звук битвы настиг их издалека. Данан даже не поняла, кто первой переменил направление движения, резко свернув к месту схватки — она или Аэтель? Так или иначе, ноги будто сами понесли чародейку. Слух перестал различать вопросы тех, кто шел рядом и спрашивал, что ей взбрело в голову.

«Я так же тянулся к твоему духовному мечу» — сообщил чародейке Темный архонт. В другой ситуации Данан поняла бы, что он имеет в виду ее голод до большой магической силы, какой алчет всякое исчадие Пустоты — когда тянется к духовному клинку рыцаря-чародея или к обнаженным амниритовым жилам в подземельях гномов. Но сейчас Данан могла только откликаться на зов инстинкта, повиноваться скверне внутри себя, и мчаться, срываясь на бег, в сторону битвы.

Это, оказывается, так легко — уступать влечению, что гнездится в душе!

Около двух десятков демонов вихрем кружили вокруг одинокой фигуры воина. Когда один из них падал поверженным, на его место спустя несколько секунд приходил новый. Подползал или появлялся за спиной, надеясь застать врасплох.

Но воин был хорош. Проворен, стремителен, точен.

Он ждал удара отовсюду.

Отовсюду, кроме собственной груди.

Данан не отдавала себе более отчета. Она выбросила руку вниз, позволяя появиться духовному клинку. Вскинула меч, перехватив поудобнее рукоять, и, ускоряясь, бросилась в гущу боя, вынуждая и остальных действовать сообразно.

Чародейка разила, почти не разбирая. Только одна мысль билась в женской голове: не задеть бойца. Он ей нужен. Он сверкает, как ее собственный меч! Он…

Он остался один, окруженный поверженными врагами, всего за несколько секунд. Демоны, почуяв приближение Пустоты, больше не лезли, шипя из далеких укрытий. Напуганные тьмой, которая стала причиной их появления, они страшились и прятались.

Но для Данан все вокруг утратило смысл, ибо перед ней, потушив сверкание пропитанного амниритом тела, стоял Жал.

Стройный, подтянутый, выше ее на полголовы — Данан помнила безошибочно. С черными волосами, частично прикрывавшими уши. С ярко светящимися линиями на лице и теле — белоснежными символами того, что в его жилах струится не кровь, а амнирит. Прекрасен, горд и так близок…