Невеста на одно место - Юлия Плагина

— Чё снимаем? — безразлично поинтересовался Сергей, катая леденец, который отвратительно вонял мятой, по языку.

— Реалити-шоу, — улыбка помрежа демонстрировала не только зубы, но и запасную вторую челюсть, а пудовый кулак, якобы невзначай оказавшийся перед носом паренька, быстро привёл последнего в чувство, в принципе, как и название проекта, — «Графская свадьба» называется!

— А, помню, — просиял проштрафившийся. — Идём со мной, будем из тебя куколку делать, — не стал тянуть кота за хвост паренёк, увлекая меня за собой куда-то в сторону. — Вот только понять не могу, вроде бы Бартоломелло говорил о парне, так почему девку-то обряжаем?

— Идиот! — чувственно простонал помощник режиссёра, недовольно косясь на граффера[23], уронившего связку каких-то загадочных цветных проводов, и сейчас замысловато ругавшегося. — Майечка у нас работает в агентстве знакомств, куда и обратилось семейство де Лаберо, вот её и прислали к нам на ток-шоу в качестве эксперта по невестам. А этот импозантный молодой человек, подпирающий бутафорскую колонну из белого мрамора, и есть виновник торжества… Тьфу ты, съёмок!

— Да мне по-барабану, кого в дизайнерские шмотки обряжать, — некультурно чавкнул Сергей, — хоть жениха, хоть крокодила. — Деловито пошевелив многочисленную одежду, висящую на длинной стойке, он выудил чёрное приталенное платье, и протянул его мне, кивком головы указав на небольшой закуток, отгороженный переносной ширмой. Делать нечего, пришлось идти переодеваться. — Так, это для эксперта, а жених… — Бросив задумчивый взгляд на набычившегося Бернардо, парень довольно ухмыльнулся. — А он останется в своём наряде — негоже менять Кошатникова на какого-то Недовесова.

— Чего? — Высунувшись из-за ширмы, мысленно выругалась: значит, у меня одежда, купленная в приличном магазине, не подходит для съёмок, а вот тёмные джинсы и фиолетовая рубашка Бернардо великолепно впишутся в концепцию реалити-шоу!

— Говорю, что шмотки, купленные за тринадцать тысяч, ни в какое сравнение не идут с одеждой, приобретённой за семьсот золотых, — покладисто пояснил оппонент, споро прикрепляя к воротнику-стойке вычурной мужской рубашки небольшой микрофон. — Ну-ка, скажи: «Привет!».

— Привет, — послушно повторил клиент, и его голос, усиленный средством технического прогресса, раздался из динамиков, висящих вдоль стен.

— Отлично, только нужно будет немного громкость убавить, — достав из кармана видавшую лучшие времена рацию, долговязый парень отдал своему невидимому собеседнику чёткие указания. Динамик рации что-то прокашлял в ответ, за что был удостоен недовольного взгляда. — Майя, ты уже закончила? — Поинтересовался член съёмочной группы, протягивая мне лаковые туфли на высоченном каблуке.

— Д-да, — всё ещё не отойдя от шока, на автомате надела туфли и выплыла из «примерочной». (Ага, значит, отдать мне долг в каких-то пять тысяч золотых, или же снять номер в отеле, у Бернардо средств нет, а как одеваться у самого знаменитого портного всей Илеардии, так, пожалуйста!) — А подлиней ничего нельзя подобрать? — Скромность буквально вопила о том, что юбка, заканчивающаяся на две ладони выше колен, не самая удачная модель.

— Нет, сейчас не в моде бабушкины сарафаны, — моментально окрысился оскорбленный эстет в лице Сергея. — Иди сюда, скромница, микрофон ставить буду.

Засунув рацию обратно в карман, молодой человек взял с небольшого пластикового столика какую-то странную штуковину, больше всего похожую на ракушку. Послушно подойдя к Серёге, думала, что мне, как и Бернардо до этого, прикрепят микрофон к широкой лямке, украшенной красной розой, но член съёмочной группы, не сильно смущаясь, засунул одну руку за лиф платья, оттягивая его немного вперёд, а другой принялся крепить «ракушку» к ткани. Нервно икнув, дёрнулась в сторону, уже готовая снять туфельку и каблуком проломить череп засранцу, вероломно покусившемуся на мою девичью честь, как была остановлена колючими словами.

— Не парься, девочка, для меня ты не более чем очередная фифа, которую покажут по телевизору.

— Ага, ещё скажи, что ты с ними не заигрываешь! — прошипела разозлённой гадюкой, мысленно прикидывая, стоит ли позорно скандалить или потом в тихом переулке поговорить с глазу на глаз с нахалом.

— Отчего же, — недвусмысленно облизнулся Сергей, — вот только убийственная аура, распространяемая вашим клиентом, ни на какие ля-муры не располагает! Всё, готово, — наконец-то убрав свои грязные ручонки подальше от меня, парень снова достал рацию. — Скажи что-нибудь?

— Какая «убийственная аура», какие «ля-муры»? — взвыв на одной протяжной ноте, не сразу поняла, что мой голос разносится по всему павильону.

Честное слово, я готова была на кулаках объяснить зарвавшемуся пареньку, что со мной в подобном тоне лучше не разговаривать — чревато поцарапанной мордой и покусанными ушами, как кто-то быстро зажал мне рот ладошкой. Нервно дёрнувшись, почувствовала, как спиной прижимаюсь к широкой груди, и попыталась цапнуть наглеца за руку.

— Тише, Майя, это я, — успокаивающий шёпот Бернардо подействовал на меня двояко: с одной стороны захотелось расслабленно растечься в мужских объятиях, а с другой — надавать тумаков младшему де Лаберо — он что, не мог вступиться за мою честь? — Руки распускать не будешь? — Получив согласный кивок, меня наконец-то отпустили. — Вот и умн… — Договорить фразу парень не успел — согнулся пополам и тихо выругался сквозь зубы. — За что?

— За всё хорошее, — надменно проследив за тем, как Сергей в спешном порядке убегает от неуравновешенной меня на другой конец павильона, довольно улыбнулась. Нет, милый мой, свой удар под дых, который только что заработал Бернардо, ты ещё получишь! — Хватит стонать, нам уже Ивашка машет, чтобы подошли. — Даже не посмотрев на графского отпрыска, старательно глядя под ноги, чтобы не запнуться о валяющиеся на полу многочисленные шнуры и кабели, буквально поплыла к помрежу.

Наверное, Ивашка всё же видел всю сцену, разыгравшуюся рядом с «примерочной», но тактично промолчал, лишь вскользь бросив, мол, я вся такая красивая, что глаз не отвести. Благосклонно кивнув на незамысловатый комплимент, позволила препроводить себя к длинному столу, за которым уже сидело четыре человека — графская чета и два совершенно незнакомых мне мужчины. Усевшись на свободный пятый стул, недоуменно изогнула бровь, мысленно гадая, кто бы эти двое могли быть. Долго терзать мозги любопытством мне не позволили — буквально через несколько секунд к столу подошла абсолютно лысая девушка, и, бренча многочисленными серёжками и пирсингами, поинтересовалась в рацию:

— Ну, как, «блестят»?

Рация в ответ уже привычно хрюкнула, а девушка, как потом оказалось, работающая в киносъёмочной бригаде ассистентом художника-гримёра, недовольно закатила сильно накрашенные глаза. Поставив на стол большую квадратную сумку, она некоторое время рылась в ней, что-то тихо бурча себе под нос. Наконец, выудив из торбы круглую пудреницу и большую, пушистую кисточку, она, совершенно не интересуясь посторонним мнением, быстро припудрила лицо ухоженного очкарика, который от подобной наглости аж закашлялся… Или же ему банально в рот пудра попала.

— А теперь? — закончив с манипуляциями, ассистентка быстро спрятала косметику в сумку и, выслушав удовлетворенное кряхтение рации, молча удалилась.

— Добрый день! — Проводив задумчивым взглядом девушку, повернулась к своему соседу — пузатому коротышке, который то и дело отирал щёки и шею большим носовым платком. — Меня зовут Майя Пшеничкина, а вас?

— Льюис де Лаберо, — представился оппонент, довольно мило улыбаясь. — Я — дядя виновника сего бедлама, — печально закончил он, снова промокнув испарину платком.

— Да что вы говорите, — удивлённо нахмурившись, решила потом поинтересоваться у Эльвиры, отчего она привела на реалити-шоу своего родственника. — А вы случайно не знаете, кто тот мужчина в очках?

— Отчего же, знаю, — не стал скрытничать Льюис, ему явно было скучно, — это Дар, мой сын и, наверное, будущий клиент брачного агентства «Найдём вторую половинку», если у Бернардо с женитьбой всё выгорит!

— Да боги упаси! — непрофессионально ляпнув первое, что пришло на ум, мысленно застонала. Если потеряю выгодного клиента, из меня Уинклесс чучело сделает. — Э-э-э… Извините за мою бестактность, но у Дара случайно нет никаких… Кхм, сверхъестественных отклонений?

— Нет, он у меня совершенно нормальный мальчик! — моментально оскорбился любящий отец. — Вот только скромный очень, чувствительный — чуть что, сразу в слёзы, — опечаленно поделились со мной, а я сразу поняла, зачем Эльвира привела на съёмки своих ближайших родственников. Как же, если с Бернардо всё удачно выгорит, то и незадачливого инфантильного племянника можно будет тогда в хорошие женские руки пристроить — вон, сколько безутешных девушек-красавиц отвергнутыми останутся! — Майечка, а чем вы занимаетесь?