'Фантастика 2025-31'. Компиляция. Книги 1-27 - Роман Корнеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С этими словами Джон Баум неспешно проследовал к своему креслу, всё также тонущему в полумраке задних рядов.
Собрание словно взорвалось. Все сначала говорили одновременно, а потом принялись одновременно кричать. Кронпринц разрывался из своего сектора, призывая к порядку, кто-то из директоров помельче не выдержал и рванул к дверям, на ходу выкликивая своих референтов, собрание явно было сорвано.
Ма Шэньбин молча сидел в своём кресле, пытаясь сообразить, что же теперь делать. Кажется, Ромул добился своего. Для собравшихся, как бы они ещё вчера во всём ни сомневались, сегодня он стал реальной фигурой, живым, а потому потенциально мёртвым врагом.
Удачно, ничего не скажешь. Если кто-то из Корпорации и жаждал открытой войны, он её получит уже буквально за…
Собравшиеся буквально сложились пополам, хватаясь за темя. Со всех сторон на них пролился децибельного уровня свист, от которого казалось, что начинает рваться что-то внутри головы.
Когда десять секунд спустя звук прекратился, вновь царила гробовая тишина.
Что такое…
В зале появилась ещё одна виртпроекция. На собрание сверху вниз глядел Ромул.
– Спасибо, что уделили моему личному делу столь много вашего драгоценного времени. Не без интереса поприсутствовал на вашем собрании, но в конце концов, это неучтиво, подслушивать под дверью. Поэтому сейчас я удалюсь, но сперва позвольте и мне сказать пару слов.
Ма Шэньбин пытался найти себе место и не находил. Ромул был страшен в этот момент, в его остекленелых глазах бушевала такая ненависть, какой человек просто не в состоянии испытывать. Наверное, потому, что Ромул был не совсем человеком. Или совсем не человеком.
– Вы тут собрались, я вижу, со мной воевать, думаете, что это я на вас напал, и это Корпорация нанесла первый удар, а вы лишь защищаетесь. Думайте, что хотите. Но имейте в виду, через пятьдесят лет на мировой карте останутся лишь те корпорации, которые будут, пусть негласно, со мной сотрудничать. Остальные сгинут вместе со своей верхушкой. И самое неразумное, что вы можете начать – это новую большую чистку начала века. Потому что каждый ваш неверный шаг удвоит число моих спящих агентов. Что же касается этого собрания, завтра же его запись будет лежать в интервебе, а значит, у ваших конкурентов.
На этих словах в помещении разом погасли все голопроекции.
Было слышно, как покатился по полу выпавший из чьих-то рук планшет. Где-то внизу завыла сирена тревоги.
В одну из дверей просунулось забрало какого-то вояки, раздался механический шипящий голос:
– Господа, просьба соблюдать спокойствие, мы немедленно эвакуируем вас из «Хао Чжиюань».
12
Выбор
Это была безумная неделя.
С тех пор, как с орбиты Юпитера пришёл первый сигнал, они все были безумными, но эта… глубокой ночью, переходящей в раннее утро, он сообразил, что от стимуляторов уже начинает мутиться сознание. Восемь суток без сна, без подзарядки, без единой минуты отдыха просидеть у терминала. Он всегда был оперативником, бойцом, воякой. Именно там было его место. Но тут работы стало настолько много, что ему уже стало некогда не то что принимать участие в операциях, а даже их успевать планировать.
Восемь суток подряд он занимался корректировкой планов, формированием новых групп, передачей сведений от одной оперативной ноды к другой. Неожиданно для себя он превратился в то, что он так ненавидел – он стал корпоративной крысой, только работал он вовсе не на те корпорации.
Чёрная фигура, сгорбившаяся над проектором, словно через силу разогнулась, хотя в её чреве хватило бы мощности разорвать даже приковавший его к земле монотредный стальной шнур. Нужно, чтобы этим занимались те, для кого организация чужого труда – призвание. Ма Шэньбину пора выходить из игры, его ждут. Иначе он скиснет там, а ты скиснешь тут.
Да?
Так, нужно размяться.
Тень всегда презирала виртуальные симуляторы, даже когда ку-техника достигла немыслимого до того совершенства расчётов физики виртпространства. В конце концов, он же сам получает почти сто процентов внешней информации извне через разного рода церебральные зонды, какая ему должна быть разница, это сигналы от физических сенсоров или изощрённая иъ симуляция. Даже чувство равновесия у Тени было искусственное – имплантант в среднем ухе, куда точнее и безотказнее природного. Так в чём же дело?
Наверное, это проповеди Ромула сказались, но симуляторы для Тени всегда были и будут – лишь симуляторами, дешёвой подделкой, пусть на несколько порядков более точной, чем аляповатый мир того же интервеба.
Человек и реальность. Чем бы он ни был, как бы ни была убога она. Вот истинный путь, остальное, даже это идеальное, почти неуничтожимое тело, было лишь ещё одним изощрённым костылём.
Мекк, ратующий за возвращение к естеству, может ли быть что-то комичнее.
Но, в отличие от многих других, у Тени никогда не было выбора. Идти сдаваться корпоративным крысам он не собирался. Но и сидеть вот так в бункере посреди промзон, разгадывая чужие шарады, ему было невыносимо.
Перерыв так перерыв.
Когда-то, лет восемьдесят назад, это просторное помещение на нижних ярусах бункера использовалось в качестве машинного зала термоядерного реактора второго поколения – слегка фонило тут до сих пор, но в недрах «девы» это всё было не страшно, да и кроме опорных конструкций свода тут от тех времён ничего не осталось, даже бетон срыли на метр в глубину. Остальное возвёл для себя мекк.
Удивительно, как много можно всего построить за тридцать лет ожидания.
Тень активировала контролирующие сервера сервомехов, и пустое тёмное пространство невидимо глазу ожило, задышало, поигрывая скрытыми мускулами.
Тень тоже сгруппировалась, едва заметно покачиваясь из стороны в сторону у светящейся на металлопластовом полу бело-голубой неоновой черты.
Ловушка. Вот что это было такое. Десять миллионов кубометров смертельной опасности. Его персональный тренажёр.
Как уже говорилось, Тень всегда презирала виртуальные симуляторы.
Первый прыжок удался на славу – три шага на разбег, потом стометровая дуга сальто, в финале распластанная по поверхности угольно-чёрная клякса замерла, будто вросшая в плоскость пола.
И – началось.
Десятитонные блоки стремительно обрушивались с потолка, образуя безумные лабиринты, скорострельные гауссовы орудия поливали неуловимую Тень потоками убийственной кинетической энергии, из случайно расположенных ниш возникали жерла разрядников, отдельные сектора заливали потоки жидкого огня, рвались светобарические и пирокинетические заряды, вся структура поля боя постоянно перемещалась, пытаясь догнать, навестись, выследить, распознать, просто вслепую ударить в надежде, что противник окажется достаточно глуп, чтобы подставиться.
По правилам игры можно было гасить атакующие гнёзда, разрушать препятствия, открывать огонь на упреждение, как Тень всегда делала в реальном бою, но сегодня ей наоборот, хотелось больше, больше.
Жаль, что огонь на самом деле скорее бутафорский – «дева» его едва замечала, да и остальное было подобрано не из того арсенала, который не допускал ошибок, никаких сердечников из обеднённого урана, кумулятивных плазменных снарядов с амплитудной температурой струи выше пятидесяти «ка» и прочих бытовых радостей современного вооружения.
То, что даже для очень хорошо обученного и экипированного вояки представляло собой действительно смертельную ловушку, со временем превратилось для Тени просто в любимое баловство, когда хотелось вот так, встряхнуться, потренировать реакцию, способность просчитывать опасность.
Контроль «девы» за неделю безвылазного сидения на пятой точке остался на прежнем уровне, Тень носилась по бункеру чёрной стрелой, уворачиваясь от пуль и плазменных пучков, но вожделенная расслабленность боя так и не наступала. Что-то всё равно продолжало беспокоить.
Тень разочарованно прянула обратно за белую черту и с грустью осмотрела своё убежище.
Тридцать лет он ждал
