'Фантастика 2025-31'. Компиляция. Книги 1-27 - Роман Корнеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты и там успел побывать?
– Нет, но мне пришлось вытаскивать из янгуанских лап нашего агента. О, я вижу, тебе не доложили?
Ёшисейто заливисто рассмеялась.
– Неудивительно, ваши ведь там облажались по полной. И да, то, что не смогли мы, смогла «спящая» девочка с подготовкой обычного вояки. Она за четырнадцать минут вынула из вашего советника то, что тебе бы тоже «забыли» доложить. А ты говоришь «нападение одного агента на другого». Мы же её саму чуть не накрыли вместе с тем советником, лишь чудом они успели запереться в бункере.
– Я не знал.
– Крысы засуетились, брат, крысы засуетились. И с каждой операцией мы ещё больше сбиваем их с толку. Ты говоришь, мы их консолидируем, да мы каждым своим шагом всё больше сбиваем их с толку!
– По версии следствия это были не мы, а «Ар-Раджхи». Это были их винтолёты, якобы угнанные. Какой смысл…
– Именно. А смысл простой, ты его уже назвал.
– Война?
– Война. Ты только сейчас понял? Соратники осознанно подставляют Корпорацию под удар такой силы, что он рикошетом пробьёт по самим корпорациям.
Повисло долгое молчание. Две девчушки в школьных платьицах обдумывали сказанное.
– Но нам тогда, и правда, конец.
Снова смех.
– Сегодня ты мне это говоришь третий раз, и каждый трагичнее предыдущего.
– Но почему? Что случилось там, в дальнем космосе, за эти тридцать лет, что вся наша работа пошла прахом?
– Ты видел Предупреждение, ты знаешь, они улетали искать помощь, обещанную в послании Ромула, ты знаешь, что они вернулись. Сделай вывод сам.
Снова молчание. Минута, две.
– Они вернулись ни с чем.
– Да.
– Нам никто не поможет. Никто не прилетит.
– Да.
– И теперь Соратники готовят войну.
– Скорее всего.
– Но какой, какой в этом смысл?!
Качание головы.
– Возможно, они видят то, что не видят другие, не видим мы с тобой.
– Ты так и не встретился ни с кем из Соратников? С Улиссом?
– Ты же знаешь, они на дух не переносят таких, как я. Мекк – это для них ругательство почерней прочих.
– Небось, раньше их это не останавливало.
– Раньше все мы были другими. И ты знаешь, мне кажется, с тех пор, как они улетели, с ними что-то случилось. Мы успокоились, остепенились, стали частью социума, а не его изгоями. Эдакими важными сокрытыми шестерёнками. Чистильщиками корпоративного общества. А их этот полёт – сломал. Но не сломил. И теперь им с нами тяжело, они видят в нас себя прежних, и им горько от одного этого.
– Это ты сам сейчас придумал?
– Сарказм? Понимаю. Да, сейчас и придумал, но это правда. Посмотри внимательно на их действия. Они сразу, не выжидая ни секунды, бросились в бой. Тысячи операций по всей метрополии, в движение пришли гигантские силы. Ещё вчера я понятия не имел, что мы сможем проворачивать столько дел одновременно. А ты горюешь об опустевшем интервебе.
– То есть ты веришь, что у них есть всему этому бардаку какое-то разумное объяснение?
– Да.
– Но почему они этого нам не скажут прямо?
Пожатие плечами.
– Понятия не имею, это так важно, всё проговорить?
– Мне – важно. Я хочу знать, за что мне придётся умереть.
– А если не придётся, уже неважно?
– Важно всё равно. За это уже многие погибли, помнишь?
– Вот тут ты меня начинаешь пугать, брат, тридцать лет мы были готовы умереть за абстрактную идею о спасении мира. Но вот вернулись Соратники и – что-то изменилось? Они больше не хотят спасти мир? Мы больше не хотим спасти мир? Или мы хотим, и они хотят, но разными путями?
– В таком случае мне придётся придумать свой план.
– А если этот мир уже не спасти?
Обе снова замолчали.
– Мне не нравится то, к чему нас привёл этот разговор.
– Он привёл нас к правильному ответу. Теперь всем нам нужно сесть и подумать. Потому что завтра нам дадут приказ стрелять друг в друга по-настоящему. Потому что таков будет план. И мы начнём стрелять. Или не начнём.
– Ты хочешь сказать, что это нам решать, а не им. Не Соратникам.
– Но это так и есть. Нам решать.
Тут ёшисейто щёлкнула пальцами, и на окаменевшего Стэнли со всех сторон пролился целый водопад света, так что он совершенно ослеп и почувствовал себя голым.
Лабораторной крысой на столе вивисектора.
– А вот и наш юный друг.
Голос теперь шёл словно отовсюду.
– Ты всё слышал?
Стэнли что-то прошептал в ответ одними губами.
– Тебе пора, писарь, отнеси эту запись Хранителям, им настало время вмешаться.
Свет погас, Стэнли затравленно озирался по сторонам, пытаясь кого-нибудь высмотреть.
Но никого не было.
Ёшисейто исчезли.
Как получилось, что он так легко попался? Откуда они знали, что он писарь? И самое главное, то, о чём они разговаривали – это правда? Нас всех ждёт война?
Стэнли растерянно оглядывался по сторонам, пытаясь собраться с мыслями.
В голове была каша.
Значит, Корпорация существует.
Нет, не так, она существовала всегда. И сам Стэнли – какая-то бессловесная деталька этого огромного механизма со своими управляющими центрами, силовыми установками, сборочными цехами и главное – целями.
И сейчас всю мощь сил метрополии некто по имени Ромул собирался обрушить на Корпорацию, чтобы что?
Уничтожить её, а на руинах создать нечто совершенно иное?
Боже, Стэнли, всю жизнь проведший в анархическом обществе интервеба, до смерти боялся фанатиков.
Фанатику ничего не объяснишь, с фанатиком не договоришься, ему плевать не только на свою, но и на твою, Стэнли, жизнь.
Для фанатика есть только символ веры, лежащий в основе каждого его вздоха, каждого жеста, каждого движения. А тех, кто этот символ веры не разделяет, фанатик бросит в топку вершащейся истории ещё вернее, чем своих братьев по вере. Впрочем, с ними он тоже не будет церемониться.
А ведь ещё вчера казалось, что войны тридцатых годов XXI века давно остались в прошлом.
Стало по-настоящему страшно.
Стэнли шёл по обезлюдевшим улицам, вжимая голову в плечи.
Но потом ему пришла в голову мысль.
Фанатики никогда не сомневаются.
Для них главное – соответствие канону, точность толкований священного знания, неотхождение от буквы и духа горних постулатов. Всё остальное – жизнь, смерть, чьи-то судьбы, а хоть бы и всего мира – фанатиков не волновало.
Этим двоим, Стэнли чувствовал каждой клеточкой своего тела, было не всё равно. Они беспокоились не о своей вере, они беспокоились о своих людях, о человечестве в целом, пусть оно и захвачено в липкие тенета прогнивших насквозь корпораций. Им важна была цель и смысл, а не следование каким-то там догмам. Ромул и его Соратники – для двух собеседников они не были богоподобными лидерами, чьё слово – закон сам по себе.
Им было важно знать.
Точно так же, как для Стэнли было важно помнить.
А значит, не всё потеряно. К чёрту интервеб с его анонимными склоками и высоким, но никому не нужным искусством. К чёрту толпы бессмысленного набского стада.
Стэнли, ты боишься войны?
Что тебя в ней пугает?
Боишься за собственное будущее? Какое у тебя будущее, ты, простой сетевой червь, только по недоразумению осознающий себя.
Боишься за свою жизнь? Ты, прочно сидящий на велфере стареющий подросток, всю жизнь проведший в самых глухих недрах Босваша, света белого не видевший и даже не мечтающий когда-нибудь чего-нибудь добиться.
Боишься за других? В отличие от той парочки, тебе плевать на людей. Ты социопат в нескольких поколениях, вообще непонятно, как ты смог появиться на свет, потому что уж у тебя потомков точно не предвидится, ты, любитель виртуальных утех. А трусы потом лавадора отстирает.
Твоя жизнь ничего не стоит даже в собственных глазах, ты сам – ноль.
Так чего же ты сейчас боишься?
Только одного – что завтра настанет, а тебе в нём не достанется даже той скромной роли, которая у тебя есть сейчас?
Ты писарь, Стэнли.
Ну так
