Три танкиста при Бородино. 1812 - Алексей Соболев

Плетнев мигом понял, что ему сейчас достанется по щам и он банально не сможет даже ответить. И предпочел удариться в побег от Наташи, которая решила вступиться за помятую Шурочкину честь. Но на развороте запнулся за пуфик и с грохотом и звоном амуниции растянулся на полу. Наташа схватила с тахты подушку и начала лупить гусара со всей своей девичьей остервенелостью. Тот уворачивался, ойкал и айкал, но, откровенно говоря, уже веселился таким смешным и необидным его афронтом. Шура тоже заливисто хохотала, радуясь неожиданной анекдотичному проишествию , а на шум прибежали гости, из тех, что были поблизости, и родные Наташи. Надо ли говорить, что веселье в доме, который, по сути, спешно готовился к бою, разлилось с новой силой, а Плетневу впредь на долгие годы были гарантированы дружеские насмешки от своих же товарищей.

И так получилось, что последним из гостей на это веселье прибежал Ржевский, занятый до того на военном совете во дворе. Увидев раскрасневшуюся от махания подушкой Наташу и всего в перьях из той же подушки Плетнева моментально взьярился. Он представил себе совершенно иную и неверную картину и посчитал, что обидели его Наташу. Шуру поручик даже и не заметил. Ржевский выхватил саблю и... ничего сделать не смог - на руке повисли Наташа и Шура. Они-то, особенно Шура, прекрасно знали, что против Ржевского Плетнев продержится не слишком долго. А ему ведь пришлось бы защищаться и остановить поручика было бы невозможно.

- Димуля! Димочка! Успокойтесь! Это я на Алексея напала! Я!

- Вы? Ничего не понимаю. Наташа, обьясните! Зачем напали?

- Алексей оказал знаки внимания Шуре и немного перешел грани...

- Немного перешел грани?

- Ну, да!

Ржевский посмотрел на Шуру, разглядел слегка растрепанный ее вид. Та смущенно покраснела и отвернулась.

- Ах, вон оно что! А вы, значит, за Шуру в бой ринулись?

- Ну, да... А как иначе?

- А иначе... А иначе, венчание! Сейчас же!!! Где Протопопий?!!!

- Поручик! Я не согласна!!!

- Шурка, тебя-то никто и не спрашивает...

- Как это не спрашивает? Как это? - в два голоса воскликнули Шура и Наташа.

- А зачем ее спрашивать? Не о ней речь идет. Она-то тут причем?

- Как не причем? А о ком вы говорите?

- О вас, Наташенька. О вас и обо мне...

- Опачки, приплыли... - только и смогла сказать Шура - Ну ты, командир и выдал фортель...

- Шампанского сюда!!! - рявкнул Плетнев, поняв, что грозные тучи над его головой развеялись.

Присутствующие смотрели на все с нескрываемым интересом и тут же кто-то из челяди побежал за вином и бокалами...

- Отставить шампанское!

- Что вы, Павел Игнатьевич! Поручик сделал Наташе предложение...

- Да, и наконец-то! - съязвила Наташа.

- Ох, Наташа, нелегко же Дмитрию Ивановичу с вами будет...

- Это так, Павел Игнатьевич! Характер-то у меня тяжелый. И все потому, что золотой...

- Ой, Наташка... Вот расскажу отцу!

- Расскажите, расскажите! Пусть порадуется!

- И порадуюсь за вас, дети мои! Очень порадуюсь! - вошел в гостинную Илья Андреевич.

- Ильюша! Радоваться будем после. Венчание тоже после. Сейчас, прежде всего, дело! Нужно спасать всех. Будет бой!

И Мерзляев начал отдавать распоряжения. Прежде всего наказал женщинам, чтобы переоделись в простые темные платья и лучше даже в мужскую одежду. Те недовольно зашумели, но весомый аргумент, что все они не на бал уходят, а в бегство ударяются, при котором может быть и грязно и неловко, возымел действие. Женщины бухтя и ворча, большей частью в шутку, ушли в гардеробную Ильи Андреевича выбирать себе что-то из его одежды. С его предложения, разумеется. Что несказанно веселило его самого.

Мужчины же занялись проверкой и приготовлением оружия, которого в доме было в достатке. Уж если пушки у графа Ростова есть, то чего бы не быть ружьям и пистолям. В качестве холодного оружия Мерзляев порекомендовал взять не слишком длинные тесаки. Ружья приказал оставить, но на пистолях настоял. Таким образом воооружены были все мужчины находящиеся в усадьбе. Не дали пистолей только 12-летнему Пете и кухаркиному сыну Сёмке, отчего оба они даже обиделись. Но им пообещали, что сделают из них следопытов-разведчиков и мальчишки загорелись новой интереснейшей должностью. Опеку и пригляд над ними взял Степан Матвеевич, в свое время служивший егерем в армии Суворова.

***

В без пяти шесть стало ясно, что полиции не будет. Но в усадьбе уже никого и не было, за исключением трех танкистов и десятка жеголовских. Гусары еще пару часов назад вырвались из усадьбы быстрым галопом. Сопротивления им оказать никто не успел, да, наверное, и не пытался. Все остальные ушли через давно известное Мерзляву подземелье [3]. Да, о нем тоже знал Илья Андреевич, но никогда не пользовался. Но Мерзляев иногда просил Ростова дозволения пройти через тайный ход для своих агентов. Тот не отказывал. Ростов прекрасно знал чем занимается его друг и, честно сказать, безумно гордился им. Да, тайный советник, да, жандарм. Но за то какой человечище и какие вершит дела во славу Государства Российского! Такое ценится!

- Ильюх...

- А!

- Полиция должна ж быть. Чего нет-то?

- А никто и не ждал...

- Так с полицаем договаривались же...

- А вот нафига ему лишние свидетели?

- Ты думаешь он в теме?

- Даже уверен!

- Ну дела...

- Так, парни! Сейчас Жегол откооет ворота и начнем. Женька!

-