Достать василиска! - Ева Никольская

— Но, мастер, а как же…

— Я ей все объясню, — перебил остроухого сильф.

И я, сама того не желая, покраснела. Стыдно было за то, что не удосужилась почитать тему снотворчества перед приходом на занятия. А еще за то, что придется отвлекать преподавателя от свитков, которые он сосредоточенно разбирал, сидя за столом, пока наша группа корпела над заданиями, а я глупо пялилась на спящего паука. А еще оттого, что этот сильф совсем не был похож на умудренного сединами старца, которого автоматически воспринимаешь как наставника, а не как… не как-то иначе.

По-свойски расположившись рядом со мной в белом секторе, черноглазый мужчина бережно расправил свои полупрозрачные и удивительно гибкие крылья, видимо, чтобы не помялись, развернул к себе мордочкой сновиля, после чего дал ему совсем не гуманный щелбан по четко видимому номеру. Паук встрепенулся и злобно уставился на Кейсара, причем чем дольше смотрел и осознавал, кого видит, тем добрее становилось выражение его лысой физиономии.

— Взгляни сюда, ведьмочка, — начал вполголоса пояснять преподаватель. — Чтобы быстро и эффективно работать с этим учебным материалом, надо уметь устанавливать с ним ментальный контакт. Сновили — нечто среднее между животными и призраками. Они кормятся чужими снами, но они же способны создавать и новые. Если не управлять их творчеством, сновидение получится похожим на набор образов, которые паук собрал из подсознания прошлых доноров. Но если внушить сновилю картинку, нарисованную воображением мага, он воссоздаст ее в точности и некоторое время будет хранить в памяти, ища того, кому можно это творение подарить. Ну а потом благополучно закусит своим же сном, если вовремя его не оттащить от спящего.

— Это как? — напряглась я.

— Обычно. Человек проснется с ощущением, что ему ничего не снилось. И все.

— Не опасно?

— Конечно нет. Сновили существа безобидные, — сказал сильф, а потом добавил, погладив паучка: — Если ими не руководит какой-нибудь корыстный маг и не сводит с их помощью с ума свою жертву.

Я слушала преподавателя и завороженно следила за его руками, ворочавшими на удивление податливое «пособие». Уверенность, что мне не только расскажут, но и покажут, как правильно пользоваться призрачным пауком, росла и крепла с каждым словом, произнесенным приятным мужским голосом. Повезло все же «Стихбед» с куратором! Вменяемый, симпатичный, с чувством юмора. И с удивительно красивыми крыльями, которые сейчас были аккуратно разложены по широкой спинке скамьи за спиной мужчины.

— Кисти кладешь вот сюда, — продолжал говорить Силарин. При этом он взял мои руки, расположил их так, чтобы я обнимала ладонями достаточно упругого и весьма холодного сновиля, после чего накрыл пальцы своими и чуть надавил на указательные, подушечки которых вжались в мягкие бока на паучьем тельце. — Теперь прикрой глаза и представляй тему своего сна, — будничным тоном сказал Кейсар, но руки почему-то не убрал.

И я подчинилась. Опустила ресницы и постаралась вспомнить ясный летний день в родных землях. Чтобы пели птицы, светило солнце, порхали яркие бабочки и переливалась синей рябью потревоженная ветром вода. Чтобы весело смеялись дети, бегущие вдоль берега за плывущими по реке корабликами. И чтобы я, босая и с васильковым венком на голове, улыбалась, глядя на них.

— Ум-м-м, красиво, — протянул препод. Я резко распахнула глаза и уставилась на миниатюрную копию всего того, что мне только что пригрезилось. — Белое тебе к лицу, ведьмочка, — глядя на платье крошечной Катарины, добавил он, чем снова вогнал меня в краску.

— Мы закончили, мастер! — в один голос сообщили братья-драконы и одинаково заулыбались, довольные своим результатом.

— Смотреть работу будете? — спросил Рок.

— Или лучше не надо? — ехидненько так захихикал Рик.

— Надо! — неожиданно для всех воскликнула дриада и, смущенно поправив очки, потупилась.

— Так что, мас-с-стер? — как-то зловеще прошипел дракон, который являлся автором «эротического сна», прикрытого от посторонних взглядов спиной его ассистента. — Сами глянете или всем показать? — и выжидающе пошевелил бровями.

Мне уже этой его многозначительной мимики бы хватило, чтобы запретить выставлять на обозрение результат их больной фантазии. Но куратор, прищурившись, дал добро на демонстрацию. Я говорила недавно, что покраснела? Ошиблась! Потому что, узрев свою миниатюрную копию в объятиях обнаженного сильфа с характерной прической из мелких косичек, поняла, что еще немного — и вспыхну от прилившего к коже жара. Правда, с моего места лиц участников эротического сна видно не было, но для того, чтобы сделать правильные выводы, хватало и светлых волос полуголой девушки, из одежды на которой была лишь остроконечная шляпа.

— Все как вы заказывали, мас-с-стер, — представил свое творение Рик, а я, сама того не замечая, начала медленно сползать под стол, пока твердая рука Силарина не остановила этот неосознанный порыв, припечатав меня к скамье.

— Неплохо, — похвалил драконов брюнет, — но как-то… недостаточно реалистично, Рик. Опыта тебе не хватает, что ли? — задумчиво протянул он, по-прежнему не убирая ладонь с моего плеча.

— В снотворчестве? — прикинулся непонимающим зеленоволосый поганец.

— В интимной жизни, — с удовольствием разъяснил свое предположение сильф. — Давай-ка, добавь правдоподобности своему сну, а то персонажи как механические куклы двигаются. Скучно! Огонька не хватает, фантазии, страсти, в конце-то концов! — Я скосила на него глаза и, заметив не менее ехидную, чем ранее у дракона, ухмылку на молодом лице куратора, мысленно ужаснулась. Нет, сильф, конечно, с чувством юмора и все такое, но мог бы хоть как-то наказать этих наглых ящеров, а он… посмотрел на меня и подмигнул. Потом ободряюще похлопал по плечу, поднялся и, стерев рукой призрачное нагромождение «летнего дня» со спины тринадцатого сновиля, спокойно сказал: — Попробуй теперь свой сон создать, ведьмочка. На свободную тему. — И пошел проверять задания у остальных.

А я так и сидела, прижав ладони к пунцовым щекам, глядя на порядковый номер своего учебного пособия. Мысль о мести чешуйчатым паразитам занимала меня все больше.

— Рина, а Рина, — проговорил обернувшийся Каин.

— Отстань! — сказала грубее, чем хотела, и с каким-то нездоровым энтузиазмом приступила к снотворчеству. На свободную драконью тему, ага.

А куратор-то оказался мстительным. Потому что мою пробу пера, в смысле сна, он заставил просмотреть по очереди обоих братцев, причем не со стороны и в миниатюре, а лично, погрузив их в глубокий сон ровно на пять минут. Потом еще непрозрачно намекал слегка вспотевшим ребятам на то, что у меня эротическая инсталляция с участием двух зеленоволосых близнецов вышла и правдоподобней и лучше, нежели у них. А ведь я не придумала ничего особенного, все было невинно… почти. Потому что даже добрую ведьму можно разозлить, и тогда она, как и положено, становится ведьмой злой.