Знаменитые случаи из практики психоанализа - Гарольд Гринвальд

Вследствие всех этих факторов у нее развились три невротические наклонности. Первой была навязчивая скромность в своих желаниях и потребностях, что повлекло за собой навязчивое стремление быть всегда на заднем плане, думать о себе хуже, чем о других, считать других правыми, а себя неправой. Но даже в этих ограниченных рамках она не чувствовала себя надежно, если только она не могла положиться на кого-то, кто мог бы защитить ее, дать ей совет, одобрить и ободрить ее, взять на себя ответственность за нее и заботу о ней. Во всем этом она нуждалась потому, что потеряла способность управлять своей жизнью сама. У нее развилась потребность в «партнере» — друге, любовнике, муже — от которого она могла бы зависеть, которому могла бы подчиниться так же, как своей матери. Но в то же время он мог бы своей безраздельной преданностью ей восстановить ее раздавленное чувство собственного достоинства. Третья же невротическая тенденция — навязчивая потребность в превосходстве над другими и в принижении других, — направленная также на восстановление самоуважения, вобрала в себя, кроме того, все неотмщенные обиды и унижения...

Кларе было тридцать лет, когда она обратилась за психоаналитическим лечением, и побудили ее к этому разные причины. Ею легко овладевала парализующая усталость, мешавшая ее работе и общению с людьми. Также она жаловалась на почти полное отсутствие уверенности в себе. Она была редактором журнала и, в общем-то, профессиональная карьера и должность ее удовлетворяли. Однако ее желание писать пьесы и рассказы наталкивалось на внутренние запреты. Она легко справлялась с ежедневной работой, но не могла заниматься творческим трудом и была склонна объяснять это возможным отсутствием таланта. Она вышла замуж в возрасте двадцати трех, но через три года ее муж умер. После этого у нее была связь с другим мужчиной, которая продолжалась и во время анализа. Согласно ее начальному утверждению, отношения с обоими мужчинами удовлетворяли ее как в сексуальном, так и в других отношениях.

Анализ растянулся на четыре с половиной года. Затем последовал двухлетний перерыв, в течение которого она много занималась самоанализом, после чего анализ возобновился и продолжался еще один год с нерегулярными перерывами.

Анализ Клары можно условно разделить на три фазы: выявление ее навязчивой скромности, выявление ее навязчивой зависимости от партнера и, наконец, выявление ее навязчивой потребности принуждать других к признанию ее превосходства. Ни одна из этих тенденций не осознавалась ни ею самой, ни другими.

В первый период следующие данные указывали на элементы навязчивости. У нее была заниженная оценка себя и своих способностей. Она не только не была уверена в своих положительных качествах, но упрямо отрицала их существование, не признавая в себе ума, привлекательности и одаренности и стремясь отбросить свидетельства обратного. Также у нее была склонность приписывать другим превосходство над собой. Встречая разногласие, она автоматически соглашалась с чужим мнением. Ей вспомнилось, что когда у ее мужа завязались отношения с другой женщиной, она ничем не обнаружила своего протеста, хотя очень болезненно переживала эту ситуацию; она даже умудрилась оправдать его предпочтение в отношении другой на том основании, что та была более привлекательной и нежной. Кроме того, для нее было почти невозможным тратить на себя деньги: путешествуя с другими, она могла позволить себе жить в дорогих отелях, даже если сама несла свою долю расходов, но как только она оказывалась одна, она не могла заставить себя тратиться на путешествия, платья, игры, книги. Наконец, хотя она занимала руководящую должность, отдавать распоряжения стало для нее непосильным трудом. И если этого нельзя было избежать, она делала это извиняющимся голосом.

Эти факты приводили к выводу, что у нее развилась навязчивая скромность, которая вынудила ее заключить стою жизнь в узкие границы и всегда занимать второе или третье место. Когда эта тенденция была обнаружена и мы обсудили ее происхождение в детстве, начался систематический поиск ее проявлений и последствий. Какую роль играла эта тенденция в жизни Клары?

Клара была совершенно неспособна к самоутверждению. В дискуссиях она легко уступала мнениям других. Несмотря на проницательность и умение судить о людях, она была неспособна занять критическую позицию по отношению к кому-либо или к чему-либо, кроме как в редактировании, где это диктовалось профессиональной необходимостью. Она встречалась с серьезными трудностями, когда, например, не могла понять, что против нее строит козни ее коллега; и даже тогда, когда для других это было совершенно очевидно, она по-прежнему считала этого человека своим другом. Ее навязчивое стремление быть второй отчетливо проявилось в играх: например, ей что-то мешало хорошо играть в теннис; иногда она могла хорошо провести гейм, но как только она осознавала, что может выиграть, ее игра становилась неумелой. Чужие желания были для , нее важнее своих собственных: она соглашалась брать отпуск в то время, которое менее всего интересовало других, и если бы другим их объем работы показался бы большим, она с готовностью делала бы ее сама.

Но самым важным было подавление ею всех своих чувств и желаний. Свои внутренние запреты на обширные планы она считала особенно «реалистичными» — свидетельство того, что она никогда не стремилась к недостижимому. На самом же деле она была столь же мало «реалистичной», как и тот, кто ожидает от жизни слишком многого; она просто не выпускала свои желания за пределы доступного. Она была нереалистичной, живя ниже того уровня, который могла себе позволить, во всех отношениях — социально, экономически, профессионально, духовно. Но, как оказалось в дальнейшем, для нее было вполне достижимо нравиться многим людям, привлекательно выглядеть и создавать значительные и оригинальные произведения.

Самыми общими последствиями этой тенденции были постепенное снижение уверенности в себе и недовольство жизнью в целом. Причем последнего она за собой не замечала, да и не могла замечать, поскольку все складывалось для нее «довольно неплохо», и она не сознавала ясно своих желаний и того, что они не исполнялись. Это общее недовольство жизнью обнаруживалось лишь в каких-то будничных делах, да в иногда неожиданно накатывавших слезах, чего понять она была не в силах.

Довольно долгое время она лишь фрагментарно признавала справедливость этих выводов, относительно же более важных вопросов она молчаливо придерживалась мнения, что я либо переоцениваю ее, либо считаю поощрение удачным способом терапии. Наконец она все же признала, причем довольно драматичным образом, что за фасадом ее скромности таилась настоящая и глубокая тревога. Это было в то время, когда она намеревалась внести улучшения в работу журнала. Она понимала, что ее план был удачным, что он не вызовет значительного сопротивления и что впоследствии его все оценят. Однако до того, как она его предложила, ею овладела сильная паника, рационально объяснить которую она не могла. В начале нашего обсуждения она все еще пребывала в паническом состоянии и даже была вынуждена покинуть кабинет из-за неожиданного расстройства желудка. Но как только дискуссия ощутимо приняла благоприятный для нее оборот, ее тревога утихла. План был, в конце концов, одобрен, что обернулось личным признанием ее заслуг. Идя домой, она чувствовала себя на подъеме и в таком же приподнятом настроении пришла на следующую аналитическую беседу.

Мимоходом я обронила замечание о том, что это было для нее настоящим триумфом, на что она возразила с легкой досадой. Естественно, признание доставило ей удовольствие, но преобладающим для нее было чувство того, что она избежала большой опасности. И только спустя два с лишним года она сумела подступиться к другим элементам этого переживания, которые касались ее амбиций, триумфа и страха перед неудачей. В то время, как это выразилось в ее ассоциациях, все ее чувства приковала к себе проблема скромности. Представить новый план казалось ей слишком самонадеянным. Кто она такая, чтобы знать лучше других! Но постепенно она осознала, что такое отношение основывалось на том, что для нее предложить другую линию действий означало риск выхода за те узкие искусственные границы, которых она ревностно придерживалась. Только признав верность этого наблюдения, она обрела убежденность, что ее скромность была фасадом, поддерживаемым ради безопасности. В результате этой первой фазы работы в ней проснулась вера в себя и смелость обнаруживать и утверждать свои желания и мнения.

Второй период в основном был посвящен работе над ее зависимостью от «партнера». Большинство связанных с этим проблем она проработала самостоятельно, что подробнее будет изложено позднее. Эта зависимость, несмотря на ее подавляющую силу, подверглась еще более глубокому вытеснению, чем предыдущая тенденция. Кларе даже в голову никогда не приходило, что в ее отношениях с мужчинами что-то было не так. Напротив, она считала, что здесь все у нее складывается особенно удачно. Но постепенно анализ изменил это представление.